памперсы дают – я им говорю: это я памперсе грязном должна ходить?! Придумали тоже! На голову деньте себе свой памперс! Унитаз засуньте!
Оксана хохочет.
– Борешься за чистоту, – говорит Рома.
– Золотые потому что у меня руки! – говорит Оксана. – Вот все говорят: золотые руки!
– Слушай, Оксана, Шура передавала, что ей жаль. Ты ведь для нее деньги украла.
– Да Шура эта… Только ты хороший дома там, остальные плохие.
Оксана обнимает Рому. Рома гладит ее по голове.
На большой куче песка перед верандой отпечаталась подошва кроссовки.
– Тут мальчишки мой замок, ну… сломали дураки, – говорит Оксана. – Надо это… новый сделать.
– Ну давай.
Рома и Оксана строят замок из песка. Оксана увлеченно украшает его травинками и листиками.
– Вот дом какой большой! – довольно говорит Оксана, сидя в песке. – Я тут принцесса, а ты мой, ну… принц! Ты красивый Рома. Нравишься мне. Будешь мне муж.
Рома отряхивает руки.
– Пойдем уже назад, принцесса, – говорит он. – Надо еще мешок с грязным не забыть.
Оксана послушно встает.
– Рома, а скоро я… ну, домой поеду? – спрашивает она. – Мне уже скучно тут.
– А как же Вова? – отвечает Рома.
– Он нянечке глаз же, – грустнеет Оксана. – Его теперь выпишут, наверное. Они его боятся теперь. Света сказала, пусть родители его сами, ну… лечат. Ремнем или чем еще.
Рома с Оксаной заходят в здание, Оксана переодевается в пижаму, ее платье Рома засовывает в мешок с грязным.
Рома снова звонит в звонок, выходит та же медсестра.
– Прощай, любовь моя! – пылко восклицает Оксана. Подтягивается, целует Рому в губы, с хохотом убегает.
– Хорошо погуляли, – с неодобрением говорит медсестра и захлопывает дверь.
Рома выходит на улицу, сплевывает, вытирает губы рукавом.
Асфальт покрывают капли дождя.
Сцена 15
Гроза, капли дождя ударяют в подоконник. Мама закрывает окно на кухне.
– Когда уже нормальное лето? Все дождь и дождь, – говорит она.
Мама варит фасолевый суп и моет посуду. Раковина засоряется, вода льется через край.
Леша сидит за кухонным столом с тетрадью. Яна тоже пишет что-то в тетради. Марк пьет чай и листает книгу.
– Да я не понимаю, что тут делать! – хнычет Леша.
– Сначала прочитай задание, – говорит мама.
– «Сдо-льпо»… – читает Леша, водя пальцем по тексту.
Яна заглядывает к Леше в тетрадь:
– «Сколько», – поправляет она.
– Да… Яна! Я сам все! «…у че-до… у че-во…»
– «…у человека пальцев».
– Да мама! – сердится Леша. – Пусть она уйдет!
– Яна, не мешай ему, – говорит мама. – Занимайся по своей тетради. Покажи, что ты сделала?
Яна разворачивает перед мамой заполненные страницы. Мама смотрит, кивает.
– А мне что делать? – хнычет Леша.
– Отвечай на вопрос, – говорит Марк.
– Какой вопрос?
– «Сколько у человека пальцев?»
– А я откуда знаю, – уныло говорит Леша.
– Тебе же восемь лет! – фыркнув, говорит Яна.
– А ты не умничай, – говорит мама, возвращаясь к супу. – Леша, посчитай, пожалуйста, сколько у тебя пальцев.
Леша смотрит на свои руки, шепотом считает и говорит:
– Девять?
– Не девять, а десять. А у Яны сколько пальцев?
Леша подходит к Яне, смотрит на ее руки и шепчет числа.
– Одиннадцать? – говорит Леша. – Двенадцать?
– А почему у нее больше, чем у тебя? – спрашивает Марк.
– Ну она типа умнее? – предполагает Леша.
– Да у всех людей десять пальцев! – смеется Яна.
Леша закатывает глаза и делает тоскливую физиономию.
– Леша, а сколько у человека ушей? – спрашивает Марк.
– У какого?
– Ну у тебя-то, наверное, пять? – говорит Яна.
– Мам, ну скажи ей, чтобы она замолчала! – вопит Леша.
– Леша, давай ты потом посчитаешь уши, – говорит мама. – Напиши в тетрадке ответ про пальцы и читай дальше.
– Да я уже устал читать!
Леша уныло плюхается на свой стул и ведет пальцем по тексту.
– «А сколь-ко у че-до-ве… че-ве-ла…»
– «У человека», – поправляет Яна.
– Да блин! Надоело уже!
Леша ударяет по столу ногой.
– А-а-а-а-у-у-у-у! Блин, больно! Ы-Ы-У-У-У!
Леша сползает со стула и на четвереньках устремляется в коридор.
– Леш, ты куда? – спрашивает мама.
– Ы ыкхы-ыкхыэ! – доносится из коридора. – Ыкхы! Ы-ы-у-у-ы!
– Что-то Леша какой-то совсем дурной стал, – говорит Марк.
– Он после Оксаны совсем уже, – говорит Яна.
Марк хмыкает.
Сцена 16
Вадимыч сидит у телевизора и смотрит передачу про масонов. Недовольно сопит, переключает канал. Даня выходит из своей комнаты.
– Ты чего такой грустный, Данёк? Во ВГИК не прошел?
– Да нет. Со ВГИКом, мне кажется, все выйдет на этот раз. Неплохой сценарий получается, про жизнь.
– Про жизнь – это хорошо. Жизнь – это шахматная доска. Все зависит от твоего хода.
– Да-да, именно… А грустный я, потому что Никто не отвечает. Думаю, может, я как-то не так сходил… в нашей шахматной игре.
Вадимыч качает головой.
– Неоднозначный человек, – говорит Вадимыч. – Неоднозначный. Не за такими девушками я бегал.
– А за какими?
– За какими? – Вадимыч делает озадаченное лицо. – За умными, добрыми. С которыми поговорить спокойно можно. О науке, о философии, о здоровье. А они выслушают, поймут. Посочувствуют, когда нужно. Красивая – это, конечно, хорошо. Но у девушки главное – душа. Вот хоть твою бабушку взять… Какая интересная женщина!
– Бабушка говорит, что вы плохо знакомы, – замечает Даня.
– Да, разве что самую малость, – хмыкает Вадимыч.
Вадимыч кладет пухлую руку Дане на плечо.
– Данька, сходи-ка лучше к маме. Когда я прохожу мимо вашего дома, я ощущаю печальную энергетику.
Сцена 17
Леша вползает в комнату девочек. Останавливается перед зеленой портьерой, за которой начинается Леина часть комнаты. Он изображает движущийся механизм:
– Быж-ж-ж, быж-ж-ж… чух-чух! Быж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж…
Леша хватает портьеру зубами.
– Не трогай занавеску, – доносится голос Леи.
Леша вползает в комнату. Лея сидит над голубым платьем.
– Быж-ж-ж-ж-ж-ж!
– Ты вроде читал? На кухне с мамой? – спрашивает Лея.
– Достали уже читать! Бж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж! Я робот-зомби!
Леша упирается головой в ее ногу.
– Это зачем платье? – говорит Леша.
– Для вечеринки. Было…
– Я тоже хочу на вечеринку, – говорит Леша, залезая к Лее на колени.
– Эх, Лешенька. Что-то нас с тобой редко зовут на вечеринки. Даже меня одну – и то никуда не зовут.
Леша берет игрушечного белого зайца с Леиного стола.
– Мне подруга сказала, там будут только взрослые, – продолжает Лея. – Прикинь? А я ребенок, да?
Леша сует ей зайца в лицо.
– Ты не ребенок, – говорит Леша тоненьким заячьим голоском. – Ты моя мама-зайчиха! Хочу морковку, а-а-а-а-а!
– Положи зайца! Сам ты папа-зайчиха.
Леша неохотно кладет зайца.
Разглядывает вещи вокруг – краски, штучки, книжки, картинки, семейные фотографии на полках и на стенах.
– А это кто? – спрашивает Леша, указывая пальцем.
– Это Рома.
На фотографии маленький мальчик с испуганными темными глазами держит в руках большой игрушечный грузовик.
– А что эта за машина? – спрашивает Леша. – У него?
– Я не помню. Наверное, папа ему подарил, когда он к нам только переехал. А мама его тогда же сфоткала.
– Он как я, маленький, – говорит Леша.
– Ты не такой уж и маленький, – вздыхает Лея.
– Но я тоже красивый! Как он тут. А почему я такой красивый?
– Вообще, Рома другой был. Добрый, скромный…
– Я тоже добрый! И скромный тоже очень!
– Это хорошо, Леша. Значит, ты хороший друг. А Рома… он до сих пор мой лучший друг. У нас знаешь, сколько всего было? Где он, кстати?
Сцена 18
Рома возвращается домой и садится на кухню. Ждет, пока мама нальет ему суп. Яна тоже ест. Марк листает толстый каталог.
Рома смотрит на сваленные на подоконнике книги: «Французские дети
