Официантка принесла кофе. Джессика провела рукой по длинным черным волосам, встала, сняла пальто и продефилировала к вешалке в дальнем углу. Мужчины проводили ее пристальными взглядами. Никто из них не произнес ни слова.
— Так обидно, что мы с тобой никого здесь не знаем, Сэди, — сказала Джессика, вернувшись на место. — То есть вообще-то у нас много друзей, но почему-то у нас никогда не было возможности поговорить с кем-то, кто… с тем, кто…
— Будет смотреть на нас как на туристов, — кинулась на выручку Сэди. Это было нетрудно — помогать ближнему, оказывается, куда легче, чем себе. Для себя она бы так не смогла, не сообразила бы даже, с чего начать. — Все наши знакомые считают, что мы знаем Нью-Йорк как свои пять пальцев. Они не повезут нас к статуе Свободы или на крышу небоскреба, хотя мы никогда там не были. По крайней мере я не была. А ты, Джессика?
— И я не была. Ты права. Конечно, я была в музеях, но сейчас, раз уж мы об этом заговорили, мне кажется, что я везде ходила одна. А иногда так хочется, чтобы, чтобы тебя водили, рассказывали, показывали… Если бы рядом был американец…
— Кстати, знаешь, чем я в последнее время увлекаюсь, Морган? — заговорил Джон во весь голос, теперь он мог перекричать не только Джессику, но даже и взлетающий «Конкорд». — Я не рассказывал тебе, что одно время работал экскурсоводом? Здесь, на Манхэттене?
— Нет, в первый раз слышу. — Морган явно расстроился оттого, что уступает пальму первенства в разговоре. По крайней мере не орет, подумала Сэди. Но он быстро сравнял счет. — А я не рассказывал тебе о том, как прошлым летом работал в Музее естественной истории?
— Небось скука смертная! — усмехнулся Джон. — Ты меня иногда удивляешь. — И нравоучительно прибавил: — Ты так совсем закопаешься. Все время сидишь и пишешь, пишешь. Не ходишь ни в клубы, ни в бар, никаких развлечений. Если и дальше так пойдет, ты превратишься в сухаря и зануду.
Ничего себе, подумала Сэди. Круто. Это как в программе «В мире животных», когда показывают бой маралов; только здесь бьются самцы редкой породы — людской.
— И правда, Морган, — продолжал Джон, как бы сочувствуя. — Я должен как-нибудь взять тебя с собой и показать ночной город. Ты же знаешь, у меня полно свободного времени. Я как вольный ветер, хожу где вздумается и гуляю сам по себе.
— Прошу прощения, — обратилась Джессика к Моргану. Сэди поняла, что это последний бросок — сейчас она схватит добычу. — Извините, что прерываю вашу беседу, я понимаю, что нехорошо подслушивать, но я поневоле прислушалась — вы упомянули, что работали какое-то время в Музее естественной истории. Это правда?
— Да. — Морган густо покраснел, снял очки и сразу же снова надел. — Это так.
— Какое совпадение! Мне всегда хотелось сходить в этот музей. Я только вчера говорила своей подруге Сэди, как мне хочется осмотреть естественно-исторический музей. Правда, Сэди?
— Да, как сейчас помню. — Что это я, как простофиля из комедийного фильма, все поддакиваю? — подумала Сэди. Хотя это не комедия, а любовно-приключенческий фильм. И в данном конкретном случае это не имеет значения.
— Кстати, меня зовут Джессика. — И с лучезарной улыбкой протянула Моргану руку. — Прошу извинить меня за то, что прервала вашу беседу.
— Пожалуйста, не извиняйтесь. — Морган пожал протянутую руку. — А я Морган.
— Я Джон, — вольный как ветер холостяк тоже потянулся здороваться. — Вы ведь англичанки?
— Да, верно. — Джессика скользнула по руке Джона. — А это, как я уже сказала, Сэди.
Морган пожал ей руку, Джон не прореагировал. Он был слишком увлечен беседой с Джессикой.
— Мы с Морганом оба преподаем в Колумбии. Это через дорогу. Мы сочли бы своим гражданским долгом познакомить вас с нашим городом. Вообще-то я из Бостона, но мне всегда было стыдно из-за того случая с испорченным чаепитием. — Джон хихикнул. — Я люблю королеву. В душе я жуткий англофил. Обожаю Букингемский дворец, Уимблдон, землянику со сливками — просто за уши не оттянешь. К сожалению, Морган сейчас занят, он работает над книгой, но я готов в любое удобное для вас время отвести вас в музей. Если вы готовы отправиться прямо сейчас — нет проблем, я к вашим услугам.
Джессика потупила взор.
— Как мило с вашей стороны предложить свою помощь, Джон, но сейчас я не могу. Хотя, — Джессика улыбнулась, — Сэди с удовольствием сходит с вами, правда, Сэди?
— Конечно, — ответила Сэди, делая вид, что не замечает, как при этих словах у Джона вытянулось лицо. — Это было бы замечательно.
— Сейчас? — переспросил Джон, тщетно пытаясь придать своему голосу энтузиазма.
— Вы же говорили, что в данный момент свободны, так почему бы не сходить прямо сейчас, правда, Сэди?
— Да, я с радостью, — кивнула Сэди.
— Но, Джессика, вы тоже изъявляли желание, — напомнил Джон. — Жалко будет упускать такую возможность! Мы можем сходить туда позже. Если не сегодня, то завтра или в любой другой день — назначьте сами.
— Я бы с радостью, Джон, но не хочу лишать Сэди маленькой радости. Ей, бедняжке, сейчас просто необходимо отвлечься: она еще не оправилась от потрясения после той жуткой аварии и ей полезно будет пройтись по городу с таким милым и обаятельным собеседником, как вы. Бедняга Сэди так долго вынуждена была обходиться только моей компанией. Ей нужен перерыв — правда, Сэди?
Сэди в ответ только кивнула, удивляясь, как профессионально Джессика манипулирует людьми, как ловко она ввернула эту фразу про аварию, после чего Джон, если он не бесчувственный чурбан, прямо-таки обязан взять ее на прогулку.
— Ах, Сэди, я только теперь заметил, какое у вас усталое и бледное лицо. — Джон притворно-озабоченно посмотрел на Сэди и сразу же повернулся к Джессике: — Но, может, ей лучше отлежаться…
— Ничего, ей нужно тренировать ногу! Хирург так сказал. Так что счастливого пути! — Джессика махнула рукой, словно отгоняла назойливых мух. — Увидимся в «Карлайле», Сэди. Желаю вам обоим приятно провести время! Но не переусердствуйте!
И замахала на них с удвоенной силой.
— Пока, Джон, пока, Сэди. — Вид у Моргана был смущенный; было заметно, что он сильно, очень сильно волнуется.
— Им очень понравится в музее, — улыбнулась Джессика. — Очень понравится.
Выйдя с упрямым Джоном на улицу, Сэди успела услышать из-за двери голос Джессики:
— Еще по чашке кофе, Морган? Мне было бы очень интересно послушать про вашу книгу.
Ответа, разумеется, Сэди не услышала, потому что Джон в эту минуту закрывал за ней дверь и что-то бурчал себе под нос, она могла разобрать лишь слово «навесили». И поспешила поскорее подняться по ступенькам наверх, на Амстердам-авеню.
Джорджи понятия не имела, где она находится. Она смотрела только на синюю БМВ — это было самое главное. Она справилась с задачей и, похоже, вышла на верный след. Дело в том, что она нашла Моргана Блейна, она висела на хвосте у Моргана Блейна, и куда бы он теперь ни направился, она будет следовать за ним. Бедная Джессика, сидит небось в Манхэттене, дожидается, когда он покажется, а он вон где. Здесь, на одном из бесчисленных американских шоссе, сидит за рулем мчащейся впереди машины. Но когда-нибудь он остановится. Она обскакала-таки Джессику, первая нашла его, и теперь у нее есть шанс. И она его не упустит.
Вовремя она догадалась, где его искать. В шесть тридцать на улице было холодно. Она стояла на тротуаре, потирая замерзшие руки, не решаясь заглянуть в кафе и выпить горячего кофе (а вдруг упустит!), она замерзла, устала и вообще чувствовала себя не в своей тарелке. Ей уже стало казаться, что лучше бросить и уйти. Но все сложилось как нельзя лучше. Она выяснила, что это частный дом, не квартира: была всего лишь одна дверь и один дверной звонок. Когда она пришла, жалюзи были закрыты — значит, он спит. Ей оставалось только ждать. Будить его не входило в ее планы — это бы все испортило: а вдруг у него по утрам плохое настроение?
Она выбрала место на противоположной стороне улицы, откуда был хороший обзор. Как только она заметит, что жалюзи на втором этаже поднимаются, она подойдет прямо к двери и дождется, когда он выйдет на улицу. Она стала перебирать в уме разные способы, как можно представиться. Например, налететь на него с криком: «О, не может быть! Вы Морган Блейн? Мой любимый писатель?!» — или, пробегая мимо, сделать вид, что подвернула ногу. Последний способ понравился ей больше всего, но было уже поздно: дверь отворилась, из дома вышел высокий русоволосый человек лет сорока с небольшим, в одной руке у него был маленький чемоданчик, в другой — сумка из продовольственного магазина. Он не поднимал жалюзи; о том, что он выходит из дома, снаружи никак нельзя было догадаться. Хуже того, он сразу же закинул продовольственный пакет в багажник припаркованной рядом с домом машины и сел за руль. В этот момент Джорджи увидела, что из соседнего дома появляется женщина, машет ему рукой и кричит: «Счастливого пути, Морган!» И в тот же миг он завел мотор.
