— Райчо! — радостно воскликнул геолог. — Рюкзак!
Паренек остановился, всем своим видом выражая недоумение. Геолог понял, что тот его не расслышал, так как голос заглушал рев воды. Тогда, набрав в легкие воздуху и приложив ко рту ладони, он крикнул что было силы:
— Рюкзак! Одежда! — и показал жестами, что хочет переодеться.
Паренек махнул рукой, показывая на верховья реки.
— Понял, чертенок, — вздохнул с облегчением геолог и почти бегом бросился вверх по течению, отыскивая место, где можно было бы перейти на другой берег.
Вода в ботинках чавкала при каждом шаге. Из дырочек для шнурков брызгали струйки. Надо бы сесть, подумал он, снять ботинки и вылить из них воду, но тут же отказался от своего намерения и зашагал еще быстрее, надеясь, что скоро окажется на другом берегу и там уже переоденется и переобуется.
Пока он шел, небо на западе совсем прояснилось, засияло солнце. На востоке оно все еще было мрачным, но молнии уже не сверкали. Со дна ложбины поднималась прозрачная, быстро таявшая в воздухе дымка. Вода в реке заметно спала, но переходить ее все еще было опасно. Через несколько минут геолог добрался до места, где река разделялась на два небольших рукава. Он благополучно переправился через первый, повернул назад, подыскивая удобное место для переправы, перешел второй проток и, оказавшись на другом берегу, решил идти лесом, чтобы сократить дорогу. Шаги его глохли на мягкой влажной подстилке из хвои. Он вышел к каким-то кустам. Отсюда не было видно ни берега, куда, по его расчетам, он уже должен был выйти, ни поляны. Поплутав еще немного, он понял, что сбился с пути, и решил поскорее вернуться назад, к протокам, чтобы не разойтись со своим проводником. Задыхаясь от быстрого бега, геолог выскочил на берег. Место было незнакомое. Недолго думая, он побежал вниз по течению. Ноги скользили на мокрых камнях и влажной траве, несколько раз он падал на руки, ушибленные ладони горели, сумка билась о бедро, причиняя боль. Вот и место, где соединялись два рукава. Солнце, хотя и клонилось к горизонту, припекало довольно сильно. Волосы геолога просохли, одежда уже не прилипала к телу, ноги от ходьбы согрелись, но он чувствовал, что стоит ему остановиться, как он снова начнет дрожать. Наконец, он добрался до скалы, где его настиг поток. Река почти совсем успокоилась. Над притихшей водой темнели большие камни, волны легонько ударялись о них, разбивались без пены, омывали их с тихим клокотанием и стекали вниз. Перебраться на другую сторону было совсем не трудно.
— Райчо! — крикнул геолог.
Никакого ответа. Земля еще не высохла, и эхо было такое слабое, что он не мог услышать его. Кругом было тихо. Изредка едва слышно шелестела колеблемая ветром трава, оправляясь после грозы, или шуршала ветка, стряхивавшая последние капли дождя.
«Наверное, пошел к верховьям встретить меня, и мы разминулись», — подумал геолог и опять зашагал против течения.
Потоки воды во время ливня подмыли камни, обнажили корни растений, распластали на земле вывалянную в тине и песке траву. Но то, чего не коснулась водная стихия, сейчас возвращалось к жизни, согреваемое солнцем. И в этом возвращении к жизни на фоне опустошения, которое произвела буря, было что-то радостное.
Геолог в третий раз дошел до разветвления реки и в нерешительности оглянулся по сторонам. Если паренек двинулся по левому протоку, то они наверняка разошлись, и ему следует искать его не здесь. Если по правому, то возможно, они опять-таки разошлись, пока он плутал по лесу. Куда идти? Горы, умытые дождем, дышали свежестью. Подсыхающая земля нежилась в лучах солнца. Воздух, прозрачный и прохладный, придавал всему хрустальный блеск. Вылетели из своих убежищ тучи мошкары. Синее небо стало будто выше и необъятнее. Но сейчас у геолога уже не было того приподнятого настроения, какое владело им утром. Крикнув несколько раз, он прислушался. После воя ветра, рева воды, раскатов грома тишина казалась особенно глубокой.
Поколебавшись немного, геолог пошел по левому протоку. На излучине реки, куда поток нанес песок и тину, ботинки его наполовину завязли.
— Ну и грязища! — воскликнул он, миновав это место и счищая с обуви тину. Взгляд его случайно упал на следы. «Здесь никто, кроме меня, не проходил», — решил он и вернулся назад.
Ноги его оставили глубокие следы и в обратном направлении. Он осмотрел их еще раз и заторопился. Снова дошел до разветвления и двинулся вдоль правого протока. Теперь он внимательно, смотрел себе под ноги, стараясь открыть хотя бы малейший признак того, что недавно здесь кто-то прошел. Он оборачивался, чтобы увидеть, какие отпечатки оставляют его ботинки, и искал глазами подобные следы впереди. Чем больше он отдалялся от места слияния двух протоков, тем больше убеждался, что, здесь никто не проходил. Не на шутку встревожился и вернулся назад. Посмотрел на часы: до захода солнца оставалось всего два часа. Он уже совсем отчаялся, когда со стороны пологого склона, поднимавшегося за лесом, который тянулся узкой лентой по противоположному берегу, донесся выстрел. Геолог переправился вброд и бросился на звук, силясь припомнить, было ли оружие у его проводника. Раздался еще один выстрел, опять с той же стороны. Проводник или кто-то другой — все равно, важно, что стрелял человек, а люди — надежда на спасение для того, кто заблудился в горах.
Запыхавшись, он добежал до подножия пологого склона. С противоположной стороны леса тянулся овраг. Недалеко от него на поляне стояли двое. Один, что был поближе к нему сжимал в руке короткое ружье. Геолог закричал и побежал к ним. Но те почему-то нырнули в кусты. Неужели не заметили его? Он постоял немного и снова побежал. На поляне, где только, что стояли те двое, лежал, оскалив морду и открыв глаза, большой медведь. Он осторожно обошел его и побежал дальше, на ходу прижимая к бедру сумку, чтобы она ему не мешала. Неожиданно кто-то налетел на него сзади и повалил на землю, прежде чем он успел что-либо сообразить. Наученный горьким опытом, он тут же перешел в оборону, напряг мышцы, стараясь сбросить с себя противника, высвободил руку и перевернулся на бок. Но тот, навалившись на него, ловко схватил его за кисть и вывернул руку назад. Острая боль на миг лишила геолога сил. Пока он переводил дух, вокруг его запястий обвилась тонкая крепкая веревка. Он дернул руки изо всех сил, стараясь освободиться, но напрасно: узел был тугим.
Напавший на него человек рывком поставил его на ноги и подтолкнул к лесу. Он был невысокого роста, широкоплечий, с суровым квадратным лицом. В лесу к ним подошел второй с маленьким худым лицом и тонкой шеей сплошь покрытой следами блошиных укусов. За собой он тащил на поводу мула проводника. Геолог увидел свой рюкзак на седле. А где паренек? Сбежал? Или может, он с ними из одной шайки и, выполнив свою роль, скрылся? Те же это люди, которые капали на него позапрошлой ночью, или нет?
