22
По дороге я думаю о Маринке. Сможет ли она понять меня? Сохранить нашу дружбу? Как бы я отреагировала, будь я на ее месте? Мысленно пытаюсь ответить на эти вопросы, и ни один ответ мне не нравится.
Крепче сжимаю руки вокруг пояса Влада. Уверена, он бы поговорил с Маринкой. В отличие от меня, он не пытался снять с себя ответственность. Только я должна сделать это сама. Как только представляю лицо Марины, сердце делает в груди тревожный кульбит. Прикрываю глаза.
Плохо вижу сквозь визор пролетающий мимо пейзаж, но понимаю, что что-то не так. Мы уже должны были выехать с центра и двигаться в направлении моего дома, но Влад перестраивается на светофоре, а потом поворачивает в сторону одного из центральных проспектов.
– Влад! – Пытаюсь перекричать свистящий ветер. – Ты не в ту сторону поехал!
Он молчит, смотрит в зеркало и снова перестраивается.
Когда мы останавливаемся на светофоре, я стучу его по плечу и снова громко спрашиваю:
– Ты куда меня везешь, Соколов?
Он невозмутимо постукивает рукой в перчатке по рулю и снова игнорирует меня. Думает, раз помог нам сегодня, то ему все теперь можно?
Дорога пустая. Неудивительно: время почти двенадцать. Он снова срывается с места, и минут через десять мы въезжаем на подземную парковку его дома. Он паркуется рядом со своей спортивной тачкой.
– Влад, это, по-твоему, нормально? – Снимаю шлем и приглаживаю волосы. – Ты предложил помощь, а сделал все по-своему.
Мои слова разлетаются эхом. Я достаю телефон и открываю приложение такси. Соколов спокойно снимает шлем, зажимает его подмышкой, подходит и забирает у меня из рук телефон.
– Эй, это что еще за выкрутасы?
– Дома отдам. Пошли. – Не дожидаясь меня, он разворачивается и уходит.
Смотрю на его удаляющуюся спину и бегу за ним, огибая синий кабриолет.
– Может объяснишь, что все это значит? – Спрашиваю, догнав его.
Влад вызывает лифт и смотрит на меня. В его синих глазах – смех. Он явно получает удовольствие от ситуации. Мы заходим в лифт. Кабина чистая, зеркало натерто до блеска. Он приваливается к стенке, осматривает меня с ног до головы и нагло заявляет:
– Я тебя спас, теперь рассчитываю на благодарность.
– Чего?
– Говорю, на секс рассчитываю. А ты думала, я просто так по морде получал? Мне еще и свитер любимый порвали. Судом грозили.
Я открываю и закрываю рот. Шестеренки в моей голове жалобно скрипят. Влад смотрит мне в глаза и начинает хрипло смеяться.
– Ты бы свое лицо видела, Марго.
– Свинья! – Хлопаю его рюкзаком по плечу и выхожу в распахнувшиеся двери.
Он выходит следом и отмыкает дверь.
– Заходи, – подталкивает меня в спину. – Ты устала. Переночуешь у меня. На твою женскую честь я не посягну, не переживай.
– Я и не переживаю. – Злобно кошусь на него: почему-то кажется, что он издевается.
– Ну, вот, только что боялась, что я буду приставать, а теперь обижаешься, что я этого не планирую. Ты уж определись, Марго с косичками. – Он скидывает ботинки на массивной подошве и кладет шлем на пуфик.
– Мне в университет завтра, и родители…
– Я слышал, как ты разговаривала с матерью. – Не дает закончить мне мысль. – Выспишься нормально, а завтра я отвезу тебя в институт. Какая разница, ночевать у подруг или здесь?
Он проходит вглубь своего «аквариума».
– Это тебе нет разницы, где ночевать, кобелиная морда. – Бурчу себе под нос и иду за ним.
Влад уже открывает электрическим штопором бутылку вина. Я подхожу к нему и ядовито интересуюсь:
– Ты еще в придачу ко всему алкоголик?
Обычно я не докапываюсь до людей. Хочешь пить – пей, ради Бога. Но мне неприятно, что он привез меня к себе, не спрашивая, нарушив мои планы. Я привыкла все контролировать. Мне, в конце концов, нужны вещи, конспекты. Поэтому теперь мелко мщу, огрызаясь.
– В придачу к чему? – Спрашивает он.
– К наглости, надменности, эгоизму… – Я не успеваю закончить, потому что он отодвигает бутылку, резко поворачивается ко мне, подхватывает под задницу и сажает меня на кухонный остров.
Я давлюсь воздухом от неожиданности и хватаюсь за его плечи. Чувствую легкий запах морского бриза и мужского шампуня. Наши носы почти соприкасаются, между губами считанные миллиметры. Влад сжимает мои бедра и насмешливо говорит:
– Ну, продолжай мне грубить. Я внимательно тебя слушаю, чего затихла?
Я не то, что грубить не могу – слово выдавить не получается. Сердце раздулось и сдавило легкие. Дышу через раз. Что со мной такое?
Влад снова не спрашивает – накрывает мои губы своими. Целует медленно и нежно, и я незамедлительно отвечаю на поцелуй. Ничего не могу с собой поделать, это сильнее меня. Он кладет одну руку мне на горло, а второй – притягивает к себе еще ближе. Давит между лопаток. Посасывает нижнюю губу, а потом проникает языком в рот. Мне душно, волнительно и очень приятно. Вцепляюсь в его свитер, а потом ныряю обеими руками в его волосы. Глажу затылок. Влад переключается на мою шею, колет щетиной кожу, ныряет горячими ладонями под кофту.
Я ничего не соображаю. Прихожу в себя, когда его рука касается застежки на бюстгальтере, а эрекция упирается в бедро. Чувствую, как горят щеки.
– Влад…
Его взгляд расфокусирован. Губы опухли. Он упирается ладонями в столешницу по обе стороны от меня и смотрит мне в лицо. Чувствую себя уязвимой: он отобрал у меня щит из сарказма и осуждения.
– Ответь мне честно, я тебе нравлюсь? – Его голос хриплый, проникновенный.
Я молчу и пытаюсь привести дыхание в порядок. Прячу глаза.
– Я же чувствую, что нравлюсь. – Давит на меня.
– Нравишься, Влад, очень. – Глажу его щеку, получая от прикосновения какое-то неописуемое удовольствие.
Он прикрывает глаза.
Я рассматриваю его длинные ресницы, горбинку на носу, распавшуюся на пробор челку. Мои колени все также сжимают его бедра. Тянусь к нему навстречу и обнимаю, прижимаюсь щекой к его груди. Так я сейчас чувствую. Влад вздрагивает и обнимает меня в ответ. Чувствую под ладонями жесткий пояс его джинсов.
– Но я не хочу, чтобы ты мне нравился. Я чувствую себя ужасно виноватой, понимаешь? – Говорю ему в район солнечного сплетения.
– Я предлагал тебе, чтобы я поговорил с Мариной. Мое предложение в силе.
– Я должна сама. – Рассматриваю вязку на его свитере. – Речь идет даже не о ваших с ней взаимоотношениях, а о нашей с ней дружбе и доверии, которое я подорвала.
– Мне жаль, что все так далеко зашло. – Он невесомо поглаживает мою спину. – Скажу тебе циничную правду, Марина для меня – чужой человек: мне были безразличны ее чувства.
– А теперь? – Я поднимаю на него глаза.
– А теперь… мне небезразличны твои.
Он смотрит на мои губы, а я отвожу глаза и спрыгиваю на пол, чтобы спастись от окончательного морального падения.
Влад вздыхает.
– Пойдем, покажу тебе ванную комнату.
Я киваю.
Стараюсь не смотреть в район его ширинки. Пропускаю его вперед и иду следом. Мы проходим мимо пустующей комнаты и его спальни. Он толкает третью дверь, и передо мной открывается «ванная модного блогера». Именно такими картинками пестрят социальные сети, навязывающие простым смертным глянцевую жизнь: стеклянная душевая кабина, глубокая, овальная ванна, тропическое растение, плетущееся по стене, белый комод со стопкой свежих полотенец, дорогая плитка. Вдобавок ко всему здесь имеются два больших окна с матовыми стеклами. Пожалуй, это самая уютная комната в его холодной квартире. Гостевая уборная и рядом не стояла.
– Чувствуй себя, как дома, – говорит Влад. – Есть халаты, но могу тебе футболку принести.
