тебя.
Крей не мог вспомнить это имя, кажется, он где-то слышал его. Амелия устала смотреть на это представление и топнула по паркету.
— Виктор! — раздался сильный голос по стенам.
— А, так это ты, понятно, — закончил мужчина и отпустил его руку.
— Я тоже рада видеть тебя, Виктор, — он повернулся и посмотрел на неё, прищурившись.
— Мамочка… — сказала Алиса, поднявшись по лестнице и подойдя к фреске.
В этот момент из другой стороны лестницы вышла Мадам Шейли.
— Слышала, вы уже успели познакомиться, — она была одета в домашнее черное платье с горжеткой.
— Хочу представить вас друг другу. Виктор, это Крей — дворецкий госпожи Амелии, он равен тебе по статусу, прошу тебя не своевольничать.
Услышав это, Виктор подвел руку к груди и наклонился с извинениями.
— Крей, он главный в имении в моё отсутствие, хочу, чтобы ты не злился на него. Он был лучшим другом Дрэкхема — отца Амелии…
— Должно быть вы проголодались с пути. — произнес Виктор и указал в сторону двери по коридору. — К вашему приезду мы накрыли на стол.
Они шли по длинному коридору: на стенах были вывешены картины в разных стилях.
— Вы любите рисовать? — спросил Крей, идущего впереди Виктора.
— В детстве я часто был в гостях у Дрекхема. Его мать была известной художницей: неудивительно, что он пошел по её стопам. По сей день в моих глазах всплывает одна картина, — Виктор подошёл к одной из картин. — Он обожал рисовать и всегда улыбался с кистью в руках, весь вымазанный в краске. На картине был изображен мальчишеского возраста отец Амелии.
— Папочка… — она улыбнулась и подошла к картине, тоскливо прикоснувшись рукой к рамке.
— Я нарисовал её чуть больше месяца назад: подумал, что она должна быть здесь.
Мадам Шейли стояла напротив и решила немного пройти вперед вдоль стен завешанных картинами. Пейзажи, натюрморты, живописи и…
— Матерь божья! Гвен! — обомлела она и прикрыла рот руками.
На стене висела картина в жанре Ню: обнажённая Гвен, играющая на скрипке. Все обернулись на картину, и Амелия не зная, что делать: прикрыла Крею глаза.
— Какие же взрослые всё-таки мерзкие! — сказала Алиса, крепко обняв своего кролика и отвернув голову, — Гвен рассмеялась и почесала голову, держа её за руку.
— Ну, это ведь искусство! Не нужно закрывать глаза на красоту, созданную богом, — она подошла и отодвинула руки Амелии от глаз Крея. — Виктор хотел нарисовать что-то экстравагантное, вот я и решила раздеться перед ним!
— Должен сказать, вы очень смелая девушка, — сказал ей Крей, рассматривая картину.
— Я куда смелее чем ты думаешь…
— Довольно! — Амелия поспешила пройти в гостиную подталкивая своего дворецкого со спины.
— А ты что думаешь, Виктор? — спросила его мадам Шейли, решившая рассмотреть картину с другой стороны: это оказалось даже интереснее, чем она думала.
— Не вижу ничего постыдного — мы знакомы много лет и состоим в теплых отношениях. — Я обязан ей своей жизнью…
«Женское тело — грех, но не яблоко. Не стоит противиться тому, чья красота была сотворена богом…»
Они прошли в гостиную: теплый свет от камина, большой деревянный стол, герб семьи Амелии над камином и темно — золотая софа с лежачим на ней котом по кличке — Росси. На гербе семьи было изображено Солнце, позади которого женщина, тянущаяся к небу: её глаза были закрыты повязкой.
— Прошу всех к столу! — сказала Гвен, раскладывая столовые приборы.
Запах крепкого кофе разносился вокруг — любимый напиток Виктора. На столе также стояло красное вино и резная шкатулка.
— Что в ней? — указав на неё пальцем спросила Амелия. — Не припомню, чтобы в них хранили что-то сладкое, — Виктор подошел к столу и взял шкатулку в руку.
— Это подарок твоего отца. Я пообещал ему, что подарю его на твое совершеннолетие.
Амелия медленно протянула руки к шкатулке: она пыталась открыть её, но безуспешно.
— Почему я не могу открыть её, что там?
— Дрэкхем говорил, что ты единственная сможешь открыть шкатулку, — Удивился Виктор, а затем поднес руку к подбородку. — Хотя, зная его любовь к сокрытию всех тайн: могу предположить, что нужно соблюсти некое не сказанное им условие…
Золотой дворец. Вечер.
— Эгберт, всё готово? — волнующимся голосом спросила его Александрия.
— Да, дочь моя: горожане в безопасности, стража наготове.
— Нет, Эгберт. Уведи стражу к остальным, я не хочу видеть гору трупов у своего трона.
— Александрия, нет!
— Это приказ королевы! — ответила она незыблемо, держа за руку своего отца, а затем ударила себя по груди. — In nome della famiglia!
Александрия ушла за угол, а Эгберт продолжил перетаскивать бочки с порохом. Она прошла в свою спальню и порывшись немного в ящике у кровати — взяла оттуда маленький лист бумаги.
— А ведь, когда — то, ты писал стихи…
Она посмотрела в Зеркало и её глаза в темноте засияли сиренью.
— Я никогда не забывала тебя, Фламиргус…
Глава 11 — "Во имя семьи"
— Кто эта женщина? — Крей с интересом рассматривал семейный герб отца Амелии.
— Богиня, — твердо и кратко ответил Виктор. — Она является родоначальником семьи Регасталис: её имя передавалось от поколения к поколению внутри семьи. Ходит молва, что она явится тому, кто назовет её.
Выйдя замуж за Дрекхема, Александрия не взяла его фамилию, иначе бы подвергла себя и свою дочь большой опасности. Прознав про их истинную силу, многие великие кланы объявили им войну. Они убивали всех, у кого глаза сияли золотом. Под их тиранией сотни взрослых и детей были убиты…
— Он заплатил высокую цену, дабы остановить это кровопролитие и спасти свою семью. Амелия является его дочерью, посему, унаследует силу и проклятие…
Виктор рассказал эту небольшую историю, повествующая о событиях за сотню лет до того, как Дрехкем встретил Александрию.
— Мой отец был настоящем героем, был бы он сейчас жив, нам бы ничего не угрожало.
На другом конце комнаты висел портрет её отца, гордо стоящего с посохом. Высокий статный мужчина крепкого телосложения. Светлые волосы и вышитый золотом сюртук. Большой кулон — закрытый глаз, обрамленный лучами Солнца. Снизу белой краской было написана дата: «251 год от Первого заката». Этот портрет был написан ещё в то время, когда все жили в мире.
— Никто и не мог помыслить, что пройдут года и Великий клан будет обречён на истребление…
Отголоски воспоминаний… Молодые Виктор и Дрэкхем вместе стоят у академии. Мирная жизнь и некогда частая улыбка на его лице. Первое убийство… Суд. Война. Похороны матери. Взгляд, лишенный эмоций…
— Мы не можем оставаться здесь, — твердо произнесла Амелия, положив руку на
