ДРУГАЯ ДОРОГА
В осеннем лесу, на развилке дорог,Стоял я, задумавшись, у поворота;Пути было два, и мир был широк,Однако я раздвоиться не мог,И надо было решаться на что-то.
Я выбрал дорогу, что вправо велаИ, повернув, пропадала в чащобе.Нехоженей, что ли, она былаИ больше, казалось мне, заросла;А впрочем, заросшими были обе.
И обе манили, радуя глазСухой желтизною листвы сыпучей.Другую оставил я про запас,Хотя и догадывался в тот час,Что вряд ли вернуться выпадет случай.
Еще я вспомню когда-нибудьДалекое это утро лесное:Ведь был и другой предо мною путь,Но я решил направо свернуть -И это решило все остальное.
Перевод Г. Кружкова
ЛЯГУШАЧИЙ РУЧЕЙ
В июне умолкает наш ручей.Он то ли исчезает под землею(И в темноту уводит за собоюВесь неуемный гомон майских дней,Все, что звенело тут на всю округу,Как призрачные бубенцы сквозь вьюгу) -То ли уходит в пышный рост хвощейИ в кружевные кущи бальзаминов,Что никнут, свой убор отцветший скинув.Лишь русло остается, в летний знойПокрытое слежавшейся листвой,Случайный взгляд его найдет едва лиВ траве. И пусть он не похож сейчасНа те ручьи, что барды воспевали:Любимое прекрасно без прикрас.
Перевод Г. Кружкова
БЕРЕЗЫ
Когда березы клонятся к землеСреди других деревьев, темных, стройных,Мне кажется, что их согнул мальчишка.Но не мальчишка горбит их стволы,А дождь зимой. Морозным ясным утромИх веточки, покрытые глазурью,Звенят под ветерком, и многоцветноНа них горит потрескавшийся лед.К полудню солнце припекает их,И вниз летят прозрачные скорлупки,Что, разбивая наст, нагромождаютТакие горы битого стекла,Как будто рухнул самый свод небесный.Стволы под ношей ледяною никнутИ клонятся к земле. А раз согнувшись,Березы никогда не распрямятся.И много лет спустя мы набредаемНа их горбатые стволы с листвою,Влачащейся безвольно по земле -Как девушки, что, стоя на коленях,Просушивают волосы на солнце...Но я хотел сказать, - когда вмешаласьСухая проза о дожде зимой, -Что лучше бы березы гнул мальчишка,Пастух, живущий слишком далекоОт города, чтобы играть в бейсбол.Он сам себе выдумывает игрыИ круглый год играет в них один.Он обуздал отцовские березы,На них раскачиваясь ежедневно,И все они склонились перед ним.Он овладел нелегкою наукойНа дерево взбираться до предела,До самых верхних веток, сохраняяВсе время равновесие - вот так жеМы наполняем кружку до краевИ даже с верхом. Он держался крепкоЗа тонкую вершинку и, рванувшись,Описывал со свистом полукругИ достигал земли благополучно.Я в детстве сам катался на березах,И я мечтаю снова покататься.Когда я устаю от размышленийИ жизнь мне кажется дремучим лесом,Где я иду с горящими щеками,А все лицо покрыто паутинойИ плачет глаз, задетый острой веткой, -Тогда мне хочется покинуть землю,Чтоб, возвратившись, все начать сначала.Пусть не поймет судьба меня превратноИ не исполнит только половинуЖелания. Мне надо вновь на землю.Земля - вот место для моей любви, -Не знаю, где бы мне любилось лучше.И я хочу взбираться на березуПо черным веткам белого стволаВсе выше к небу - до того предела,Когда она меня опустит наземь.Прекрасно уходить и возвращаться.И вообще занятия бываютПохуже, чем катанье на березах.
Перевод А. Сергеева
КОРОВА В ПОРУ СБОРА ЯБЛОК
Совсем уже с ума сошла корова -Боднула стену и дыра готова!Коровья морда в яблоках гнилыхИ в сладкой каше - яблочной потравыДостало ей, чтоб наплевать на травы.До яблонь пограничных добраласьИ падалиц червивых нажралась.А выгнанная палкою в бока,Она мычит, взирая в облака.И съежились соски без молока.
Перевод С. Степанова
ПЕРЕПИСЬ
Был хмурый вечер, я пришел к лачугеИз горбыля, покрытой сверху толем.В одно оконце и с одною дверью,Она была единственным жилищемНа всю эту безлюдную округу.Но дом был пуст - ни женщин, ни мужчин,(А впрочем, женщин, это сразу видно,Здесь сроду никогда и не бывало.)Я шел сюда людей переписать,А здесь на сотни миль ни человека,И никого нет в доме, на которыйЯ несколько часов глядел с надеждой,Хотя и небольшой, пока спускалсяПо узкой тропке с горного хребта,Не встретив никого, кто бы решилсяЗайти в эти безлюдные места.Стояла осень, только догадатьсяОб этом было трудно. ЛистопадаЗдесь не бывает, ибо нет деревьев,Лишь пни торчат - на них сквозь плотный слойСмолы темнеют годовые кольца -Да сухостой: ни листьев, чтоб опасть,Ни веток, что стенали б об утрате.Уж не затем ли, чтобы время годаИ время дня без помощи деревьевСчитать, затеял ветер хлопать дверью?(Как будто кто-то грубый, в дом войдя,Захлопнет с силой дверь, за ним воследПридет другой, и снова дернет дверь,И вновь ее захлопнет за собою.)Я насчитал девятерых (хотяВ свой список занести их и не мог).Десятым на порог вошел я сам.Где ужин мой? Где ужин остальных?Свет не горит. Стол не накрыт для гостя.Печь холодна, к тому же без трубыИ на сторону сильно покосилась.Мужчин же, дверью грохотавших, я,Хоть ясно слышал, в доме не увидел.Они не упирались в стол локтями,Не спали на скамейках деревянных.Все пусто. Ни жильцов, ни привидений.И все же я на всякий случай с полаПоднял обломок топорища, ибоМне вдруг почудилось скрипение костей.(Скрипело приоткрытое окно.)Придерживая дверь, чтоб не стучала,Я начал думать, что же делать с домом,С людьми, которых в доме больше нет.Пришедший за один лишь год в упадок,Меня печалил он ничуть не меньшеРуин из тех ветхозаветных мест,Где азиатский клинышек мешаетСоприкоснуться Африке с Европой.Хотелось крикнуть, пусть здесь даже эхоОт скал далеких мне не отзовется:"Пустеет край. И если впрямь скорбитО людях Пребывающий в молчанье,Пусть не молчит иль будет нем вовек.Я должен был сказать ему об этом".Как грустно пересчитывать людейВ краю, где их становится все меньше,Тем более - когда их вовсе нет.Я так хочу, чтоб жизнь тут продолжалась.
Перевод Б. Хлебникова
ОГОНЬ И ЛЕД
Твердят, мол, сгинет мир в огнеИли во льду.По опыту, пожалуй, мнеПриятней погибать в огне.
Но если дважды на родуНаписано нам погибать,Я силу и во зле найду -УничтожатьДано и льду.
Перевод С. Степанова
НА ЗАБРОШЕННОМ КЛАДБИЩЕ
Тропинки заросли травой.К могильный плитам иногдаСлучайно забредет живой, -Но мертвым нет пути сюда.
Стихи надгробные твердят:"Ты, кто сегодня в этот садЗабрел! Знай - годы пролетят, -И ты могилой будешь взят".
Да, этот мрамор убежденВ необратимости времен,Не оживет могильный прах, -И человека мучит страх.
Но преступи веков запрет,Камням бесчувственным скажи,Что смерти в мире больше нет, -Они поверят этой лжи.
Перевод Галины Усовой
ЧТОБ ВЫШЛА ПЕСНЯ
Был ветер не обучен пеньюИ, необузданно горласт,Ревел и выл, по настроенью,И просто дул во что горазд.
Но человек сказал с досадой:Ты дуешь грубо, наобум!Послушай лучше - вот как надо,Чтоб вышла песня, а не шум.
Он сделал вдох - но не глубокий,И воздух задержал чуть-чуть,Потом, не надувая щеки,Стал тихо, понемногу дуть.
И вместо воя, вместо рева -Не дуновение, а дух -Возникли музыка и слово.И ветер обратился в слух.
Перевод Г. Кружкова
НЕЧТО ТАМ ЕСТЬ
