«Как же найти путь?», - лихорадочно терзалась Равена, держа в уме напутственные слова Абрэда.
И именно в этот момент в ее сознании прозвучал голос, который тотчас всколыхнул в ее душе бурю противоречивых чувств: от щемящей грусти до боли, пронизывающей ее существо насквозь.
«Как ты нашла путь обратно?.. Это удача, что ты вернулась... Теперь ты можешь видеть Тропы...»
Она тотчас узнала его – голос того, кому она когда-то решила довериться в последний раз. Голос Рила, который однажды сказал ей, что теперь она может видеть Тропы Духов.
Сначала грудь Равены заполнила звенящая тишина. А спустя несколько мгновений изнутри оглушающим гонгом воззвал к ней удар собственного сердца.
Равена почувствовала, как широко раскрылись ее глаза – так, что выступили слезы, – и судорожно втянула ртом воздух.
- Я вижу, Ран-Ги, - прошептала она с охватившим ее душу трепетом. – Я вижу.
Впереди, в нескольких шагах от нее, пульсировало в темноте золотое зернышко. Оно разрасталось у нее на глазах, разбрызгивая вокруг золотые струи света, стирая золотыми мазками черную мглу, пока не превратилось в сияющий тоннель, пронизывающий эту тьму насквозь. А следом и сама тьма вокруг, словно испугавшись яркого света, рассеялась, разбежалась в стороны, обнажив лес с уходящими в самое небо деревьями-великанами.
Перед Равеной лежала Тропа Духов.
19. АЛАЯ МАНТИЯ КОРОЛЯ
- Я по-прежнему ничего не вижу, мин-са.
Взгляд Равены словно нехотя оторвался от Тропы Духов и нашел Ран-Ги. Канрийский маг стоял всего в двух шагах. В первый момент Равена удивилась: на миг ей показалось, что Ран-Ги смотрит прямо ей в лицо, как будто может видеть. Однако понимание пришло скоро: незрячий взгляд канрийского мага был устремлен в ту сторону, откуда доносился ее голос, глаза его оставались пустыми.
- Вам нужно дотронуться до меня, Ран-Ги. – Равена вспомнила, как вел ее Тропой Духов Рил.
Канриец кивнул и приблизился. На плечо Равены легла теплая ладонь. Тропу Духов Ран-Ги увидел не сразу – его взгляд несколько мгновений растерянно блуждал вокруг, - а потом глаза раскрылись шире.
- Что это, мин-са?
- Это Тропа Духов, Ран-Ги. Один человек сказал мне, что таких троп много. Этими тропами ходили духи-предки Великих Кланов – существа, от которых кланы получили свое могущество. Однако сейчас из всех кланов только лисы сохранили способность видеть их, и... каким-то образом так вышло, что теперь их стала видеть и я.
Всматриваясь в танец золотых пылинок, кружащих перед тропой, Равена сказала:
- Эта тропа должна привести нас в Клан Единорогов. – Вспомнив, что случилось с ней, когда она была на Тропе Духов с Рилом, Равена добавила: - Все время держитесь за меня, Ран-Ги, очень прошу вас. Если отпустите мое плечо – можете попасть туда, где вы ни за что не хотели бы оказаться. Вы не принадлежите к Шести Кланам, поэтому... вряд ли сможете вернуться.
Ран-Ги не ответил, но Равена знала, что он отнесется к предупреждению серьезнее, чем когда-то она на его месте.
Когда они ступили под сень золотых ветвей, Равену охватил внутренний трепет. Золотые деревья изгибались дугой, словно склоняясь в поклонах по обеим сторонам тропы. Солнечные лучи порхали бабочками в золотых кронах и резвились сверчками в золотой траве – безмятежные, радостные, свободные. И душа Равены, захваченная этой золотой легкостью, вдруг тоже почувствовала себя свободной.
Она почти забыла о Ран-Ги. Почти наверняка забыла бы, если бы его ладонь не сжимала ее плечо. Но растворяясь в шелесте листвы, Равена подумала, что в этом месте, где не было времени, где настоящее и прошлое сливались воедино, легко можно было забыть обо всем на свете.
Тропа говорила с ней. Это был шепот множества голосов – далеких и близких одновременно. Одни устремлялись к ней, словно пытаясь что-то сказать, другие держались поодаль. Равена могла различать их: радушные, одержимые, строгие, безучастные. Не различала она только слов.
- Вы слышите голоса, Ран-Ги? – почему-то шепотом спросила она.
Канрийский маг ответил не сразу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Нет, мин-са. Я слышу только шелест листвы.
«Значит, Рил был прав, - подумала Равена, - когда говорил, что на Тропе с ним говорят духи-предки. Я тоже наследница Великих Кланов, и, видимо, поэтому способна слышать их. В отличие от Ран-Ги».
Она вспомнила слова Рила:
«Я спрашивал у многих в нашем клане, кто ходит Тропами Духов, понимают ли они, что говорят голоса. Но ответ всегда был один – нет».
Прислушиваясь к шепоту, льющемуся по воздуху, скользящими змейками проникающему ей в уши, Равена спрашивала себя:
«Если бы я могла понимать их, что бы я услышала? Что бы они сказали мне?»
Приди-и-и!
Равена вздрогнула и чуть повернула голову назад, стараясь при этом не терять из виду тропу:
- Вы что-то сказали, Ран-Ги? – с тревогой, кольнувшей внутри, спросила она.
- Нет, мин-са, - ответил канрийский маг, и в его голосе она услышала словно вторящую ей тревогу. – Я молчал.
Равена отвернулась.
Показалось. Просто показалось.
Пробуди-и-и!
Глаза Равены широко раскрылись, она едва удержалась, чтобы не остановиться, и заставила себя продолжать путь.
В этот раз она уже не сомневалась: ей не показалось, и говорил с ней только что не Ран-Ги. Она не могла понять, был ли голос женский или мужской. Голос-шепот, голос-шелест, голос-выдох – он словно бы отделился от остальных голосов Тропы, по-прежнему доносящихся отовсюду, и прозвучал ближе – совсем близко, как будто у нее за спиной.
Останови-и-и!
Продолжая уже словно бы неосознанно идти вперед, Равена едва дышала. Голосов, которые она понимала, было несколько. Из бесчисленного многоголосья нескольким голосам удалось достичь ее, быть услышанными. В них звучали предупреждение и мольба. Но кому эти голоса принадлежат? Должна ли она их слушать?
Ужас охватил Равену, когда она вспомнила, как однажды уже позволила Тропе увлечь себя и очутилась в мире черной луны, очутилась там, где встретилась с таинственными, переполненными ненавистью к ней людьми из шестого клана.
Нельзя, одернула себя Равена. Нельзя позволить обмануть себя снова. Нельзя слушать, что говорят голоса!
* * *
«Я только должна идти вперед, - часто задышав от тревоги, мысленно велела себе Равена. – Не смотреть по сторонам, не слушать голоса – просто идти вперед».
Приди-и-и!
Пробуди-и-и!
Останови-и-и!
Голос-шепот, голос-шелест, голос-выдох...
Равена судорожно вздохнула, боясь повернуть голову, боясь отвести взгляд от Тропы, боясь даже моргнуть.
- Поговорите со мной, Ран-Ги, - попросила она и услышала как будто со стороны, как сильно дрожит ее голос. – Что угодно, просто говорите со мной.
- Хорошо, мин-са, - тут же отозвался канрийский маг. – Хотите, я расскажу вам об императрице Кан-Ри?
- Расскажите, - ответила Равена, почти не понимая, что он говорит ей, но отчаянно вслушиваясь в звуки его голоса, чтобы отвлечься от других.
Приди-и-и!
Пробуди-и-и!
Останови-и-и!
- Вы не поверите, но наша императрица совсем юная, - продолжал Ран-Ги. – Думаю, ей столько же лет, сколько и вам. Она приняла титул после смерти прежней императрицы, и было ей тогда семь лет.
- Семилетняя девочка стала императрицей?! – невольно поразилась Равена, на миг забыв о голосах.
- Верно, мин-са, - подтвердил Ран-Ги. – Но императрица Кан-Ри не по годам рассудительна и принимает только мудрые решения. Жители страны уверены: их подсказывает ей сердце, в котором живет любовь к Кан-Ри.
- Хм, - и сама не заметила, как увлеклась Равена, – как интересно. Но что, если то место, которое в ее сердце занимает любовь к стране, займет любовь к мужчине? Вы сказали, ей восемнадцать? Она ведь может полюбить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Почему именно любовь к мужчине, мин-са? – спросил Ран-Ги, и в его голосе Равене почудились недоумение и настороженность одновременно.
