К лицу Равены прилила горячая волна – она почувствовала себя неловко, почти стыдно, но на вопрос не отвечала. Говоря об императрице Кан-Ри, Равена, конечно же, судила по себе. Когда ее жизнь еще была спокойной и мирной, мысли ее были заняты только мечтами о том, что однажды Натаниэль придет за ней. Но, судя по голосу Ран-Ги, Равена ошиблась. Даже если императрице Кан-Ри было столько же лет, сколько и ей, они наверняка слишком разные. Жизнь Равены до недавнего времени составляли только простые вещи и приятные грезы. Конечно, императрица Кан-Ри не может быть такой же, как она.
Равена уже хотела было попросить Ран-Ги забыть ее слова, которые ему наверняка показались глупыми, как вдруг заметила, что лес впереди стал менять цвет. Словно сбрасывал золотые одежды, под которыми проступала зелень и еще...
Равена наморщила лоб, усиленно вглядываясь вдаль. Очертания и краски виделись смутно, однако... Там, впереди, что-то необузданно алело.
- Ран-Ги? – позвала Равена. – Вы видите это? Впереди.
- Алый цвет, - почти сразу отозвался канрийский маг. – Много алого цвета.
Решив не строить предположений, а просто дождаться, когда они подойдут ближе, Равена помолчала, потом произнесла:
- Спасибо, Ран-Ги. Это помогло.
После короткой паузы Ран-Ги сказал:
- Я так и понял, мин-са.
Совсем скоро золото Тропы Духов окончательно сменилось густой темной зеленью старого леса вокруг Тары, пока наконец не исчезло совсем, словно смытое с травы, стеблей и древесных крон и унесенное невидимой рекой прочь. Однако ни Равена, ни Ран-Ги о тропе уже не думали. Оба они были ошеломлены тем зрелищем, которое предстало их глазам.
В небо устремлялось необъятных размеров дерево, по сравнению с которым остальные деревья-гиганты этого леса выглядели младенцами. Оно царило над лесом, словно король на троне. И одеянием для этого короля служила алая мантия из сотен и тысяч цветов. Распустившиеся бутоны одевали собою ветви, алые лепестки укрывали ковром землю вокруг, и ковер этот стелился во все стороны так далеко, что взгляд Равены не смог бы достичь его краев. И все деревья вокруг были усыпаны алыми лепестками, словно мантия короля деревьев-гигантов покрывала собою и их, защищая и оберегая, как своих подданных.
- Это Аннун, - раздался вдруг голос, глубокий, ровный и сильный, будто сам владыка леса снизошел до путников. – Древо Клана Единорогов.
С трудом оторвав взгляд от завораживающего алого цветения, Равена искала обладателя этого голоса и наконец нашла.
На одном из гигантских корней дерева, поднимающимся высоко над землей, стоял одетый в кафтан цвета древесной листвы мужчина. Его волосы, цвета чистого золота – совсем как Тропа Духов, - струились по спине до земли. Из самого центра его лба рос витой золотой рог, а глаза цвета озерной воды смотрели на Равену.
- Меня зовут Араун, - произнес мужчина. – Я глава Клана Единорогов.
Легким кивком головы он поприветствовал гостей.
- Рад видеть вас, женщина из Клана Сапфиров. Добро пожаловать в наши земли.
Ничего не ответив, Равена медленно перевела взгляд с него на дерево в алой мантии цветов. Внутри нее медленно, но неотвратимо поднималась волна, которая грозила накрыть ее с головой внезапным, ошеломляющим открытием.
- Я ошиблась, Ран-Ги, - прошептала она таким слабым голосом, что была уверена – Ран-Ги не услышит ее, она сама себя едва слышала.
И все же он услышал.
- В чем вы ошиблись, мин-са?
Однако Равена уже не могла найти в себе силы, чтобы ответить.
Она смотрела на безудержное алое цветение Аннуна, Древа Клана Единорогов, и понимала. Теперь – ясно понимала. Клана Единорогов не только не коснулось увядание – он был переполнен силой. Даже Карас воронов, который вновь расцвел на глазах Равены, не мог сравниться с великолепием Аннуна.
Однако как же так? Как это возможно?! Когда все кланы в той или иной степени угасали, кто стремительно, кто медленно, единороги были полны сил! Древо Клана не обманывает!
Равена, почти не осознавая, что делает, прижала руку к груди, в которой, словно обезумевшее, колотилось ее сердце.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Единороги так безжалостно охраняют путь в свои земли вовсе не потому, что они слабы, - с твердой уверенностью поняла в этот момент Равена. – А потому что им есть, что скрывать».
20. ДВЕ ЖЕНЫ ПОВЕЛИТЕЛЯ
Араун отвел руку в сторону ладонью вверх. Из широкого откидного рукава, свисающего почти до земли, вырвался легкий порыв ветра, подняв с земли алые лепестки цветов Аннуна. Они взвились вихрем над землей и метнулись в сторону, словно алая птица расправила единственное крыло. Однако вместо того чтобы сразу упасть на землю, еще долго скользили по ветру, и Равена невольно ахнула – в том месте, где они пролетали, из ничего возникала широкая протоптанная тропа. Она как будто раздвигала деревья, заставляя их потесниться в стороны, и стелилась вперед.
- Эта тропа приведет нас в мой дворец, - сказал Араун. – Прошу вас.
Равена не сразу смогла сдвинуться с места. Осознание того, что единороги бросили бы их слепыми и беспомощными посреди этого древнего леса, не откройся Равене Тропа Духов, словно обездвижило ее.
Глава Клана Единорогов смотрел на нее безмятежным взглядом, в котором не было ни вины перед гостями за навязанное испытание, ни, впрочем, искреннего радушия. Глаза-озера как будто говорили: «Вы незваные гости, но вы прошли испытание, и мы примем вас».
Краем глаза Равена заметила движение. Ран-Ги чуть вышел вперед, повернувшись к ней вполоборота, наклонил голову пониже и тихо сказал, чтобы слышала только она:
- Вы хотели узнать, какие тайны Клана Сапфиров скрывают единороги, мин-са. Вы не передумали?
Равена будто пришла в себя. Вскинула глаза на Ран-Ги, потом перевела взгляд на Арауна.
Мужчина перед ней был не так молод, как Натаниэль, но и далеко не так зрел, как глава Клана Лисов Адэрлет. Уже не весеннее цветение, еще не снежный сон зимы – порог между густой зеленью лета и золотом осени. Таков был его возраст. В глазах цвета озерной воды не отражалось никаких эмоций – Равене ни за что не удалось бы угадать, о чем он думает. Не случайно, видимо, для скрытия пути единороги выбрали такой способ – ослеплять путников. Даже сейчас, когда зрение вернулось к ней, глядя на Арауна, Равена по-прежнему чувствовала себя незрячей.
- Благодарю за гостеприимство, - ровно сказала Равена с легким наклоном головы.
На миг ей показалось, что золотые брови Арауна приподнялись чуть удивленно. Возможно, в ее словах ему почудилась ирония – все же гостеприимными единорогов можно было назвать лишь по большой склонности к преувеличениям, - а может быть, он оценил по достоинству ее выдержку. Последовал ответный кивок, и Араун первым ступил на тропу, созданную алыми лепестками Аннуна.
Вопреки ожиданиями Равены, путь их был недолгим. Лес расступился, открывая взору широкую обжитую долину. Какое-то время Равена с возвышения изучала все внимательным взглядом.
Вьющаяся змейкой река разделяла селение единорогов на два берега: низенькие домики из необтесанного камня беспорядочно были разбросаны то здесь, то там. Сначала они стояли совсем редко, далеко друг от друга, потом все теснее, и наконец сбивались плотным нагромождением вокруг того места, где на одном из берегов возвышался над рекой дворец из камня и странных золотых кристаллов.
Кристаллы были поистине громадных размеров и вырастали как будто прямо из земли – в основании дворца и пристроенных к нему башен, - они смотрели в сторону леса заостренными, как у копий, краями, и ослепительно сверкали на солнце.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Когда в сопровождении Арауна Равена и Ран-Ги спустились в долину, им стали встречаться первые жители этих земель. Мужчины пасли овец, у реки играли дети – Равена на секунду улыбнулась, увидев у каждого из них растущий из центра лба маленький витой рог, словно из чистого золота. Заметив чужаков, детвора сорвалась с места и бросилась от берега в сторону приземистых домишек.
- У Абрэда не было рога, - вслух заметила Равена. – Это потому что он покинул клан?
