– Сюда! Сюда! – пробился сквозь рев толпы дикарей отчаянный крик Полины.
Ее голос, наконец, вывел Сергея из ступора. Он развернулся к дикарям спиной и кинулся к ней. Побежал так быстро, как только мог, но преследующие рев и топот не отставали. Наоборот! Когда Сергей поравнялся с Полиной, они заметно приблизились. Теперь гортанные крики людоедов слышались не только за спиной, но и справа, и слева, и... даже впереди. Рассыпавшаяся стая забирала их в кольцо.
Полина тоже это заметила и, толкнув спутника в бок, бросилась к развалинам ближайшего полуразрушенного дома. Этот дом выглядел куда прочнее соседних построек, которые за двадцать лет, минувших со дня Катастрофы, превратились в кучи битого кирпича, внутри него даже сохранилась лестница. Они взбежали по ней на третий этаж, но дальше лестница обрывалась – обрушившийся лестничный пролет висел над десятиметровой пропастью. Обнаружив это, Полина сразу бросилась к окну и, прижавшись к стене, осторожно выглянула наружу. Судя по изменившемуся выражению ее лица, ничего хорошего она там не увидела.
– Обложили! – выдохнула девушка и, приникнув к автомату, стала бить по каннибалам скупыми одиночными выстрелами.
Сергей тоже подбежал к окну. Внизу на земле валялись несколько неподвижных тел – большинство выстрелов Полины оказались точными. Еще двое людоедов ползли, волоча за собой простреленные ноги, – но ползли к дому, в котором они укрылись! А следом за ранеными сородичами к зданию с разных сторон с воплями и воем неслись остальные дикари. Причем их стало еще больше! Видимо, вынырнувшая из-за деревьев стая была только передовым отрядом каннибалов.
Неожиданно Полина прекратила стрельбу.
«Кончились патроны!» – с ужасом подумал Сергей, но оказалось, девушка просто сделала передышку.
– Держи, – Полина протянула ему автомат. – А мне дай твой пистолет.
В первый миг ее просьба удивила Сергея, но потом он сообразил, что в забрызганном кровью противогазе Полине сложно целиться из автомата, и послушно обменял оружие. Правда, от его ПМа на таком расстоянии было мало толку, но людоеды вот-вот должны были ворваться в здание.
Заставив себя не думать об этом, Сергей прильнул к окуляру оптического прицела и, выбрав из толпы людоедов бородатого здоровяка в обмотанной вокруг тела косматой шкуре, плавно нажал на спуск. Автомат сухо кашлянул, привычно ткнувшись прикладом в плечо, и бородач растянулся на земле, выронив из рук утыканную гвоздями и стальными осколками деревянную дубину. Ощущение надежного оружия в руках успокоило Сергея. Следующим выстрелом он уложил другого людоеда – покрытого шишковатыми наростами полуголого босого дикаря с длинным шестом, к которому был прикручен проволокой армейский штык-нож. А когда поймал на прицел третьего и потянул спусковой крючок, боек глухо щелкнул вхолостую – в автомате все-таки закончились патроны.
Еще один металлический щелчок, раздавшийся за спиной, заставил Сергея обернуться. Позади него стояла Полина, уже без противогаза, с непокрытой головой, и целилась в него из пистолета. Лицо девушки было мертвенно-бледным, губы дрожали.
– Не бойся. Ты ничего не почувствуешь, – кусая губы, сказала она.
Он и не испугался. Скорее, удивился:
– Что ты делаешь? Зачем?
Полина резко дернула головой.
– Их слишком много! Нам не уйти! – она уже кричала. – Лучше так, чем от их зубов и ножей! Быстро и сразу!
Пистолет дрожал в ее руке, и она обхватила его двумя руками.
– Закрой глаза!
Но Сергей не стал этого делать, чтобы до последнего мгновения видеть перед собой лицо любимой девушки.
Полина с силой закусила губу, так что из обоих уголков ее рта выкатилось по капле крови, и нажала на спуск. Но выстрела не последовало.
– Предохранитель, – подсказал Сергей.
– Черт! – выругалась она, сдвинула предохранитель и...
В этот момент за стеной оглушительно грохнуло, и с разных сторон без перерыва застучали сразу несколько автоматов. Полина сейчас же метнулась к окну, и ее лицо мгновенно осветилось радостной улыбкой.
– Это сталкеры! Сталкеры, Серёжка! Мы спасены!
Она чуть не прыгала от радости, а Сергей стоял на месте и снова и снова повторял про себя ее последнюю фразу. Серёжка! Она сказала: «Серёжка»! Никто никогда не называл его так. Отец с детства называл только Сергей. Мать говорила – Серёжа, друзья – Серж или Серый. Но в этом уменьшительном имени была своя притягательная сила. А может быть, оно звучало так особенно потому, что его придумала и произнесла любимая девушка.
Когда он снова выглянул в окно, там уже все закончилось. Каннибалы скрылись, оставив на земле не менее десятка трупов своих сородичей, а вместо них к дому подходили пятеро мужчин в сталкерских комбезах и с «калашами» в руках. А один, самый рослый, вдобавок к автомату еще и нес на плече ручной пулемет. Первый из процессии остановился и, задрав голову, громко крикнул:
– Эй, в доме! Есть кто живой! Покажись!
– Мы здесь! – прокричала в ответ Полина. – Сейчас спустимся!
Она быстро натянула противогаз, схватила Сергея за руку и потащила к лестнице.
Глава 8
Сталкеры проспекта
Командира сталкеров звали Шрам. Остальные представляться не стали, только здоровяк с пулеметом коснулся двумя пальцами виска и пробурчал что-то неразборчивое.
– Так это вы жнеца завалили? – первым делом спросил Шрам, бегло осмотрев двоих спасенных.
Сергей не понял смысла вопроса, хотя интонация сталкера показалась ему уважительной, но на всякий случай промолчал.
– Ну, жнеца? – переадресовал Шрам свой вопрос Полине. – Тварь вот с такими когтями! – добавил он и поднял вверх разведенные в стороны ладони.
Все стало ясно, и Сергей с Полиной одновременно кивнули.
– Ну, вы даете! – Командир сталкеров уважительно покачал головой. – Эта тварюга уже троих наших задрала. Мы ее неделю выслеживали, а сегодня выходим, хлоп – и ее трупак в развалинах, еще теплый. А потом стрельбу услышали. Вдруг, думаем, те, кто жнеца завалил, ну и рванули сюда. Вы сами-то кто будете? – без перехода спросил он.
Сергей покосился на Полину: отвечать или нет? Но она молчала, и он сказал:
– Беженцы. Из Рощи пробираемся.
– Из самой Рощи? – Шрам недоверчиво покосился на матерчатую повязку на лице Сергея, но ничего уточнять не стал, только поинтересовался: – А куда?
– На Проспект.
– На Проспект?! – Почему-то этот ответ вызвал у командира сталкеров еще большее удивление.
Но тут вперед вышел здоровяк с пулеметом и, несильно толкнув командира в бок, сказал:
– Да ладно тебе, Шрам, к пацанам вязаться. Дай им в себя прийти. Оклемаются и все спокойно расскажут. Лучше проводим их на станцию.
– У нас чрезвычайное дело к коменданту! – пошел в наступление Сергей.
– Тем более, у них важное дело, – усмехнулся здоровяк и, не дожидаясь решения командира, а может, расценив его молчание как знак согласия, сказал: – Пошли, пацаны.
Только сейчас Сергей осознал, что пулеметчик упорно называет их с Полиной пацанами, что, впрочем, было неудивительно – в комбинезоне химзащиты и противогазе Полина выглядела, как настоящий подросток. Он мысленно улыбнулся его невольной ошибке, представив, как удивятся сталкеры, когда Полина снимет капюшон и стащит с головы противогаз, и улыбался еще несколько шагов, пока не вспомнил о наборе воровских отмычек в ее рюкзаке. Радость и облегчение, которые испытывал Сергей после их нечаянного спасения, сменились тягучим страхом. Он догнал Полину и, поравнявшись с ней, прошептал:
– У тебя в рюкзаке все на месте?
Девушка резко остановилась – она все поняла.
– Че, пацаны, забыли чего-то? – добродушно прогудел шагавший сзади пулеметчик.
– Нет, все на месте, – с притворным безразличием ответила Полина, но, кажется, никто из сталкеров не заметил, как натянуто прозвучал ее голос.
Впереди показался похожий на нору среди нагромождения бетонных плит подземный переход, и шагавший впереди своего отряда Шрам облегченно выдохнул.
– Ну, кажется, дошли.
В нору пролезали по очереди, иначе в отверстие было не протолкнуться. Сначала Сергея удивило, почему сталкеры с Проспекта не расширят себе проход, но, оказавшись внутри, понял, что лаз сделан таким узким специально. Крупным монстрам, таким как трехметровому жнецу с его огромными когтями, здесь было никак не пробраться.
Полина, которую Сергей пропустил вперед, ждала его с другой стороны завала. Здесь было уже достаточно просторно – еще одно доказательство того, что жители Проспекта сами забаррикадировали вход на свою станцию. Шрам дождался своего последнего бойца, после чего вновь построил сталкеров в колонну и повел отряд к уходящей под землю бетонной лестнице. За лестницей оказался длинный и темный туннель, выложенный со всех сторон каменными плитами, когда-то давно наверняка радовавшими глаз, а сейчас покрытыми слоем пыли, сажи и копоти. Воображение вновь сыграло с Сергеем злую шутку. Прежде, в основном по рассказам забредавших в Рощу челноков-торговцев, он представлял Проспект самой чистой и ярко освещенной станцией во всем метро, не считая, конечно, Сибирской. Здесь обосновались электрики, которые, в отличие от жителей Маршальской, добывали столько электроэнергии, что ее с лихвой хватало как для собственных нужд, так и для продажи на все прочие станции метро, которые готовы были за нее платить. В представлении Сергея такие трудолюбивые люди просто обязаны были поддерживать на своей станции образцовую чистоту и порядок. Но действительность оказалась куда прозаичнее.
