Посмотрел Ной кругом: вода и вода, конца ей не видно, всюду мутные воды блестят на солнце.
Прошло семь дней.
Выпустил Ной черного ворона. Возвратился ворон: нет берега, негде отдохнуть ворону.
Прошло еще семь дней.
Выпустил Ной белого голубя. Долго летал голубь, возвратился, сел Ною на плечо, клюв раскрыл, отдышаться не может: нет берега, нет ветвей на деревьях, негде отдохнуть голубю.
Утром опять улетел голубь. Долго ждал его Ной. Солнце опустилось в красные воды. Видит Ной – летит голубь и зеленый масличный лист держит в клюве. Понял Ной, что где – то есть сухая земля.
Отдохнул голубь и опять улетел. Долго ждал его Ной. Но на этот раз не вернулся голубь в ковчег. А тем временем вода стала убывать.
Горы обсохли, и холмы высохли, в низинах лужи блестят на солнце. Потом вдруг схлынула вода – и земля обнажилась.
Открыл Ной дверь ковчега и вышел на твердую землю с семьей. За ним все звери вышли на землю, отряхнулись, греются на солнце.
Отдохнули звери и птицы – и разбежались. Разлетелись в разные стороны.
Ной посадил в землю семена деревьев и разбросал по ветру семена трав.
И снова закачался под ветром ковыль в степи, зашелестели деревья листвой, и в чаще закуковала кукушка.
Увидел Бог леса. Зверей на поляне, журавлей на болотах. Послушал птичьи песни и сказал:
– Нет, не буду больше губить землю, люди еще мало пожили на земле! Пусть всегда после зимы приходит лето и день сменяется ночью. Пусть весной люди сеют хлеб, а осенью собирают урожай! И да будет славен всякий труд человеческий!
Так говорил Бог.
Когда нахлынувшие водыВ ковчеге Ноя заключилиИ дорогой для всех свободыНа долгий срок его лишили,И, в заключении вздыхая,0 травах и цветах мечтая,Смотрел он вдаль на Арарат,И принесла с крутой вершиныЕму голубка ветвь маслины, —Едва ли был он больше рад,Чем я, когда мне голубь странныйПринёс левкой благоуханный,Чтоб показать, что не покрытаПеском сыпучим вся земляИ что в ковчеге не забытаДрузьями милыми здесь я.
Вера ФигнерВавилонская башня
Это было так давно, что никто уже не помнит, когда это было. Рассказывают, однако, будто в те времена все люди говорили на одном языке и все друг друга понимали.
И захотелось людям оставить память о себе на все времена, на веки веков.
– Давайте соберемся все вместе и выстроим высокую башню! – сказал один.
Все обрадовались и закричали:
– Мы выстроим башню, мы выстроим башню, вы выстроим башню до самого неба!
Выбрали высокую гору – и приступили к работе. Одни месят глину, другие лепят из нее кирпичи, третьи кирпичи эти в печах обжигают, четвертые возят их на гору. А наверху уже другие люди стоят, принимают кирпичи и складывают из них башню.
Все работают, всем весело, все песни поют, а как день заканчивается – танцуют.
Башня строилась много лет. Одних только кирпичей для не понадобилось тридцать пять миллионов! И для себя пришлось еще дома построить, чтобы было где отдыхать после работы, а возле домов – посадили кусты и деревья, чтобы птицам было где петь.
Целый город вырос вокруг горы, на которой строилась башня. Назвали строители город Вавилоном (буквально: «Врата Бога», сегодня – 110 км от Багдада).
А на горе с каждым днем все выше и выше, уступами, поднималась красавица башня: внизу широкая, а выше – конусом, и чем выше, тем острее конус. И каждый уступ этой башни красили в разный цвет: в черный, в желтый, в красный, в зеленый, белый, в оранжевый. Верх придумали сделать синим, чтобы был, как небо, а кровлю – золотой, чтобы, как солнце, сверкала!
И вот башня почти готова. Кузнецы уже золото куют для кроввли, маляры окунают кисти в ведра с синей краской.
Но Богу не понравилась их затея – не хотел он, чтобы люди добрались до самого неба.
«Это оттого они умудрились свою башню выстроить, – подумал Бог, – что у них один язык, и всякий человек понимает другого. Вот они и договорились!»
Разгневанный неслыханной дерзостью людей, Бог смешал их языки и рассеял строителей Вавилонской башни по всей земле, вследствие чего люди перестали понимать друг друга: «И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать. Сойдем же, и смешаем там язык их так, чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город. Посему дано ему имя: Вавилон; ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле».
И тогда Бог решил помешать окончанию строительства – наслал он великую бурю на землю. Пока буря яростно летала по полям и лесам, ветер унес все слова, которые люди привыкли друг другу говорить.
Вскоре буря утихла, и люди снова принялись за работу. Они еще не знали, какая беда их постигла. Кровельщики пошли к кузнецам, чтобы те скорее ковали тонкие золотые листы для кровли. А кузнецы ни слова не понимают.
И во всем городе Вавилоне люди перестали понимать друг друга.
Маляр кричит:
– Краска кончилась.
А его не понимают.
– Ничего не понимаю! – кричит ему снизу другой.
А получается:
– Жэнэком промпа!
И по всему Вавилону раздаются слова, никому не понятные:
– Виндадоры!
– Маракири!
– Бобэоби!
– Дзын!
Все побросали работу, ходят как в воду опущенные и ищут, кто бы мог их понять.
И стали люди собираться кучками: кто с кем говорит одинаково, тот с тем и старается держаться. И вместо одного народа получилось множество разных народов.
И разошлись люди в разные концы земли, каждый народ в свою сторону – строить свои города. А башня стала мало – помалу разваливаться.
Но говорят, что до сих пор в каждом городе можно найти обломки тех самых кирпичей, из которых складывали Вавилонскую башню. Потому что многие уносили их с собой на память о тех временах, когда люди понимали друг друга.
Фразеологические обороты
Вавилонская башня —
Башня (столп) высотой до небес, которую начали строить внук Хама Нимрод (Нимврод) и другие потомки Ноя, чтобы было где укрыться в случае нового всемирного потопа;
другой мотив – непомерная гродыня людей, их стремление «сравняться с богами»;
в переносном смысле —грандиозное предприятие, окончившееся неудачей из – за внешних обстоятельств или просчетов авторов.
Вавилонское столпотворение; смешение языков; «Новый Вавилон» —
синоним бестолковой суеты и беспорядка.
Иосиф Прекрасный и его братья
I
В очень давние времена жил в земле Ханаанской человек по имени Иаков.
Двенадцать сыновей было у Иакова, но больше всех любил он Иосифа. Все сыновья Иакова ходили в простой, грубой одежде, а Иосифу отец подарил красивое цветное одеяние. И был Иаков ласковее с Иосифом, чем с другими сыновьями. И братья завидовали Иосифу и невзлюбили его.
Однажды Иосиф рассказал братьям сон, который приснился ему ночью.
– Мне снилось, – сказал Иосиф, – что все мы в поле вяжем снопы. И мой сноп стоит прямо посреди поля, а все ваши снопы повалились и лежат вокруг моего.
Братья сказали:
– Что же это значит? Уж не то ли, что ты будешь главным среди нас, а мы будем склоняться перед тобой?
Иосиф ничего не ответил, и братья обиделись на него.
И в другой раз приснился ему сон, и он рассказал его отцу и братьям.
– Я видел солнце, луну и одиннадцать звезд, и все они поклонились мне.
Отец рассердился и стал попрекать его:
– Значит, ты думаешь, что и я, и твоя мать, и твои братья – все будем тебе кланяться? Откуда у тебя такие мысли? Откуда у тебя эта гордыня?
Но все же он любил Иосифа больше других сыновей и часто оставлял его дома, возле себя, в то время как другие пасли стада далеко в поле.
И братья возненавидели Иосифа еще пуще.
Однажды отец позвал Иосифа к себе и сказал:
– Братья твои уже несколько дней пасут скот в Сихеме. Пойди разыщи их, отнеси им еду и посмотри, здоровы ли они и целы ли наши стада. Потом вернешься ко мне и расскажешь.
Иосиф отправился искать своих братьев и долго блуждал по полям.
Братья увидели его издалека и стали насмехаться над ним:
– Вон идет любимец отца, наш будущий повелитель, которому снятся такие чудесные сны.
Злоба охватила их.
– Давайте убьем его, – решили они, – и бросим в ров у дороги. И скажем, что хищные звери растерзали его.
Но один из братьев, Рувим, был добрее других, он не хотел, чтобы свершилось злодеяние.
