– Вы считаете, что выдвигать гипотезы – несерьезно?
– Как раз очень серьезно, – улыбнулся Ивлев чуть грустной и одновременно извиняющейся улыбкой. – Загадка УФО – это целый комплекс проблем, и каждая гипотеза может перерасти в теорию и... не отразить истины.
– Вы правы, – сказал Слейтер после некоторого молчания. – УФО – крепкий орешек, и заниматься ими следует основательно, хотя – не поймите меня превратно – мы не греческие экзегеты[2], и тайна неопознанных летающих объектов представляет для нас чисто познавательный интерес. Надеюсь, мы, как всегда, найдем общий язык.
– Язык науки, – сказал Богаев торжественно. Такие штампованные фразы мог произносить, не смущаясь, только он.
«Зануда», – подумал Березин привычно.
На этом торжественный прием иностранных гостей и закончился. Богаев остался со Слейтером заканчивать официальную часть визита, а Ивлев повел американцев знакомиться с Центром, предварительно наказав Гаршину подготовить в отделе для показа кино-, теле– и фотоаппаратуру. Указанной аппаратурой и вообще всеми видами записывающей техники у них занималась группа регистрации в составе Рудакова и Губаренко, но они в данный момент находились в командировке, и Гаршину пришлось их замещать.
– Взаимовыгодное сотрудничество... – проворчал Березин Владиславу уже в коридоре. – Мы им информацию, они нам гипотезы.
– Брось, Максим, – нахмурился Гаршин. – Ты ведь на самом деле так не думаешь.
– Да уж... – не нашелся Березин с ответом, смущенный не столько смыслом слов Гаршина, сколько интонацией его голоса.
– Чувствуешь, насколько солидно у них поставлено дело? – Он скривил лицо, хотел что-то добавить, но лишь качнул головой и вздохнул.
– А у нас разве плохо? – пробурчал Березин, уже открывая дверь своей лаборатории, и с порога встретил синий взгляд Анны.
– Потом поговорим, – сказал за дверью Гаршин, проходя к себе.
Его группа занимала соседнее помещение.
– Привет, шеф, – сказал, не отрываясь от монтажного стола, Дима Шилов. – Там девочки у Владислава разобрали почту, есть интересные находки. Зайди посмотри.
Халат у аккуратного Димы был белоснежный, и весь его вид – чистый, опрятный, тщательно ухоженный – вызвал у Березина улыбку. Дима во всем был рационалистом до мозга костей, считая, что любопытство – тягчайший порок, за который надо карать отстранением от научной и исследовательской работы. Однако новости он ухитрялся узнавать одним из первых.
– Дима, – сказал Березин. – Сейчас к нам прибудут гости, и ты покажешь им нашу АСН и расскажешь принципы работы.
– Следует, наверное, показать уже отработанную модель? – не удивляясь, уточнил Дима.
Березин его понял. Конечно, они покажут старую модель автоматической станции наблюдения за НЛО, уже зарекомендовавшую себя отличной работой.
– Что-то серьезное, Максим? – спросила наконец Анна.
– Ничего, – ответил Березин. – Американцы, в рамках координационного совета. Ну что, продолжим настройку? Вчера вечером, ложась спать, я наткнулся на идею...
ГАРШИН
На следующий день Владислав с утра занимался демонстрацией документальных фильмов, запечатлевших НЛО в разных ситуациях, показывал гостям машинный зал Центра, потом компьютерный отсек отдела, который занимала гордость Ивлева – электронно-вычислительная машина «Рось-2000», знакомил ученых с программой статистической обработки поступавшей со всех концов страны информации.
Информационный центр на гостей не произвел особого впечатления, но сеть станций наблюдения, охватившая практически всю Федерацию, поразила воображение. Гаршин посмеивался в душе, наблюдая, как апломб новых знакомых постепенно исчезает, уступая место удивлению и одобрению.
Потом гостями завладел Березин, увел в свою лабораторию, откуда они ушли не скоро. У Максима тоже было что показать, к тому же в его группе работала Анна.
После обеда Ивлев и Богаев поехали с американскими учеными в Академию наук, а через полчаса после их отъезда вернулся из командировки Рудаков. Как обычно, он был невозмутим, и на широком добродушном лице его не дрогнула ни одна черточка, когда Гаршин неторопливо сообщал ему новости.
– Ой, Миша приехал! – обрадовалась Лена Лисовская, толкая серьезную Веронику Круглову. Жанна Аркадьевна работала за персоналкой и только улыбнулась, кивнув сухонькой головкой.
– Садись, – предложил Гаршин. – А где мистер Губаренко?
– Спасибо, я к себе, – сказал Рудаков. – У вас тут шумновато. А Губаренко в Осколе, там в девятой АСН передатчик барахлит.
– Ой, останься, – попросила Лена Лисовская, краснея. Это было ее тайным страданием – краснеть по любому поводу и без оного, все в отделе знали об этом, и единственным человеком, позволявшим себе шутки в сторону Лены по этому поводу, был ее брат Герман.
– Расскажи что-нибудь, Миша. Что привез, какие новости? Видел нолики?
– Не нолики, а неопознанные летающие объекты, – строго сказала Жанна Аркадьевна, не признававшая фамильярного отношения к объекту ее работы.
– Видел, – сказал Рудаков. – Можно, я потом расскажу? Это долгая история.
– Можно, можно. – Жанна Аркадьевна решительно сменила дискету в компьютере. – Вероника, принеси блок дискет и распечатку прихвати. Леночка, на линии Хабаровск, дай справку.
– Ну вот, всегда так... – Девушки неохотно вернулись к работе.
– Пошли зайдем к Максиму, – сказал Гаршин. – Он тебя ждал с нетерпением. Как-никак искатель – его детище.
Они вышли из наполненного гудением, стрекотом и писками зала в белый тихий коридор. Дверь в лабораторию Березина была приоткрыта, из-за двери доносилась тихая музыка.
Сам Максим колупался во внутренностях новой модели АСН, Дима Шилов что-то яростно паял, Анна за столом склонилась над листом ватмана. Увидев Рудакова, она обрадовалась не меньше Лены Лисовской.
– Миша, ну наконец-то!
И хотя в ее радости звенели только дружественные нотки, наблюдательный Гаршин все же заметил мгновенный взгляд Березина, в котором был вопрос.
Дорого бы дал Максим, чтобы услышать восклицание: «Макс, ну наконец-то!» – подумал Гаршин.
Рудаков распаковал чемодан, достал оттуда в самодельном чехле искатель и положил на монтажный стол. Потом стал вынимать какие-то свертки, пакеты, кассеты и рассовывать по всем шкафам, столам и стойкам: расположение оборудования в лаборатории Березина он знал отлично.
Последним он достал из чемодана невероятной красоты каменный окатыш, отполированный водами Байкала, и вручил Анне.
– Это тебе. По заказу Максима. Лазурит.
– Спасибо, – тихо сказала та, принимая подарок, и удивленно и обрадованно глянула на Березина.
Максим искоса посмотрел на Анну, легкая краска легла на его щеки, но он сделал вид, что ничего особенного не произошло.
– Лазурит... – пробормотал Гаршин, рассматривая переливы синих и голубоватых вкраплений на камне. – С рук небось купил?
– Обижаешь, начальник.
Рудаков, покончив с таинственной сортировкой, поколебавшись, сел на роскошный диван – предмет гордости лаборатории. Где его откопал Березин – диван был выполнен в стиле барокко лет сто назад, – одному Богу известно.
– Теперь он будет сутки сидеть на диване, тупо смотреть в одну точку и мучительно вспоминать, где был и что делал, – резюмировал Гаршин.
– Владислав, – сердито сказала Анна, но Рудаков с каменным выражением лица только посмотрел на Гаршина сквозь прищур век и ничего не сказал.
Характер у Михаила был невероятно сдержанный, ко всему на свете он относился ровно и спокойно и завоевал симпатии даже у строгой Жанны Аркадьевны по прозвищу Жанна д’Арк, что, кстати, тоже не обошлось без помощи Гаршина. Владислава же лично Рудаков поражал не своим спокойствием, а тем, что мог пошутить в ответ так умело, тонко и метко, что не посмеяться шутке было невозможно. К сожалению, происходило это редко, Рудаков был молчуном. К жутким же выпадам Гаршина, которых поначалу пугались все в отделе, пока не разобрались, что за этим стоит взаимопонимание, он относился так же хладнокровно, как глухой к выстрелам.
– Рассказывай, Миша, – жалобно попросила Анна. – Дима, выключи магнитофон.
– Разве можно отказывать женщине, дорогой? – заметил Гаршин с «кавказским» акцентом. – Да еще такойженщине?!
И хотя Гаршин шутил, ему тоже не терпелось узнать, что же нового привез Михаил. Все сотрудники отдела бывали в командировках не раз, в основном как регулировщики автоматических станций, спеша уже по следам событий: то АСН засекли в атмосфере быстро перемещающиеся шары, то кто-то видел неизвестное светящееся тело, то где-то сел на воду или на землю необычной формы аппарат, то разразилась локальная электромагнитная буря... Редко такие путешествия заканчивались официальным утверждением феномена, «узакониванием» собранной информации, особенно устного характера – со слов очевидцев. Но были и удачи: любопытные фотографии НЛО, записи шумов и помех при их пролете судовой и исследовательской аппаратурой и даже любительский кинофильм, снятый участниками одной из археологических экспедиций в Крыму.
