Стоило Икасу показаться на одной из лестниц, ведущих со стен во двор, как Магнус ушёл. Первым делом, разумеется, следовало очистить меч по-нормальному, а не впопыхах, как это делал рыцарь, пока они были в пути. Потом, ответив на многочисленные вопросы всех, кто встречался на пути, он уже мог присоединиться к Клаудии и Икасу.
— Судя по твоему лицу, что-то всё же произошло.
Икас остановился в метре от неё, будто старался сохранять ненужную дистанцию. Шёпот, что тянулся за ним, мог дойти до Клаудии, будь она в любой точке крепости, и осторожность была ни к чему.
— Просто немного переживаю за Третьего, — спокойно ответила Клаудия, поворачиваясь к собеседнику. — Надеюсь, вы окажете ему достойный приём.
— Не говори так, будто ждут всех, кроме тебя.
Клаудия скривила губы.
— В общий зал вы вряд ли спуститесь? — тут же поинтересовался Икас, верно уловив настроение девушки.
— Третий сильно устал, Эйкен немного напуган, но Стелла и Магнус, возможно, к вам присоединятся.
— А ты?
«Какой глупый вопрос», — почти сорвалось с её языка вместе с презрительным смешком. Добровольно сунуться в место, где мёртвые шепчут за спинами каждого? Нет уж, увольте.
— Займусь нашими делами, — коротко ответила Клаудия. Знать, что за дела у них были, Икасу не следовало. Он не входил в верхушку Омаги и не общался с королём Киллианом столь тесно, чтобы выведывать планы людей, связанных с ним. Клаудия, помня об этом небольшом преимуществе перед жителями крепости, едва сдержала лёгкую улыбку.
— Может быть, уже пойдём внутрь? Ты наверняка замёрзла.
— Что ж, тут ты угадал.
Клаудия послушно проследовала за ним, огибая группы рыцарей, охотников, целителей и других жителей крепости, что толпились во дворе. Она была здесь не очень часто, и хотя местные уже должны были запомнить её, их взгляды всё ещё были настороженными и даже слегка испуганными. Клаудия совершенно точно не походила на до смерти замёрзшую девушку. Её кожа была белой, как снег, а губы — чёрные, как ночь. Никакой синевы, красных пятен, слипшихся ресниц или покрывшихся белизной кончиков тёмных волос, остриженных по линию подбородка. Клаудия всегда походила на приведение, родившееся и выросшее среди снегов и тьмы.
Мёртвые, цеплявшиеся за спины обитателей крепости, насторожились. Кто-то уже шептал молитвы, кто-то будто пытался помешать едва начавшемуся разговору среди вполне себе живых. Клаудия слушала, никак не выдавая своей заинтересованности, не вглядываясь в лица людей и не позволяя себе думать о том, что узнаёт их секреты. Ей это было не нужно.
— Послушай, Икас, — непринуждённо позвала его Клаудия, когда они на секунду замерли, дожидаясь, пока им откроют вторые ворота, пускающие в самое сердце крепости, — у вас найдётся вино?
Часть I: Встречи. Глава 1. Между гор и долин
Часть I
Встречи
Когда первенство перестанет пьянить и наскучит, Когда все залы будут увенчаны головами чучел, Когда доспех станет мне напоминать могилу, Я отправлюсь на поиски истинной силы.
— ГРОТ, «Маяк»
Пайпер едва не похоронило под снегом.
Падение вышло болезненным, а для её тела, изнывшего от неизвестной тьмы и силы, что была там, — тем более. Кровь стыла в жилах от одной мысли, через что пролетела Пайпер, чтобы оказаться здесь.
Лес окутывал полумрак. Ветви высоких деревьев, укрытых снегом, почти не переплетались между собой, но Пайпер не могла разглядеть неба. Вместо него было лишь мутное полотно тёмных оттенков, которое, однако, не погружало лес в полный мрак. На несильном ветру скрипели деревья, где-то слышался вой — Пайпер очень надеялась, что находится достаточно далеко от него.
Холод уже давно пробрался до самых костей, но пошевелиться сальватор смогла только сейчас. Заиндевевшие края пальто жалобно заскрипели, стоило Пайпер с болезненным стоном перекатиться на правый бок и упереться ладонями в землю. Красные пальцы вновь обожгло холодом. Пайпер судорожно выдохнула, и перед ней заклубилось облачко пара. Там, где она только что лежала, не проглядывало ни жухлой травы, ни жёстких камней. Казалось, снег был утрамбован глубиной в несколько метров. Алела только кровь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Пайпер осторожно тряхнула головой, уголками глаз заметила побелевшие кончики чёрных волос, разметавшихся по плечам. Резинка где-то потерялась, рюкзак — тоже. Плечи ныли от фантомной боли — должно быть, Сила уже начала залечивать раны. Пальто ощущалось непривычным, неправильно сидящим, тёмные джинсы совсем не спасали от холода. Пальцы ног едва шевелились в намокших замшевых ботинках.
Когда пальцы заныли сильнее, Пайпер стиснула зубы и попыталась подняться. И вновь рухнула в снег, на этот раз лицом. Щёки нестерпимо обожгло, в рот, глаза и нос попал снег. Пайпер повернула голову, царапнув скулу обо что-то заледеневшее, и уставилась в переворошённый из-за её попыток снег. Сверху уже образовывалась гладкая дорожка нового.
Она же вот-вот замёрзнет насмерть.
Может, и не вот-вот, но явно не через две недели. Сила, возможно, защитит её, но лишь временно. Всё остальное зависело только от Пайпер.
На глазах навернулись слёзы. Пайпер совсем не помнила, что произошло. В голове стояли крики, отчётливо слышался крик Кита. В ушах громыхало низкое утробное рычание. А больше — ничего. Была тьма, долгая, наверняка страшная, пустая и холодная. В ней не было ничего, что помогло бы Пайпер понять, что с ней случилось.
Хотелось надеяться на спасение, — всё-таки, её постоянно все искали и спасали, — но нельзя было лежать в снегу и отдавать себя на растерзание холоду. Далёкий вой не приближался, но это не означало, что вокруг было абсолютно безопасно. Пайпер должна была хотя бы найти укрытие, ещё лучше — открыть портал прямо сейчас. Вот только магия совсем не слушалась.
Сила удерживала её сознание на самой границе, не позволяя провалиться в забытье из-за мороза, боли и страха. Сила упрямо гнала кровь по её телу, пытаясь вернуть пальцам чувствительность. И Сила тянула её вверх, в вертикальное положение, на свои две, хотя Пайпер отчаянно хотела ничего не делать. Она устала так сильно, что не могла даже подняться во второй раз. Приходилось уговаривать себя всеми мыслимыми и немыслимыми способами.
«Ты же умрёшь, — мысли рождались в голове так медленно, словно состояли из чего-то тягучего, и не желали формироваться в приличные предложения. — Умирать нельзя».
Умирать ни в коем случае нельзя. Она была Первым сальватором, что вместила в себя Силу Лерайе. Она была надеждой сигридцев, а надеждам не пристало умирать в куче снега в глухом лесу.
«Вставай, — умоляла себя Пайпер, едва ощущая, как снежинки, ложась на её щёку, даже не тают. — Ну же, Пайпс. Вставай».
Так ли важно, что у неё совсем нет внутренних сил? Что она едва соображает, ничего не понимает и хочет разрыдаться, как маленький ребёнок? В конце концов, она побывала в кармане между мирами, куда её утянул демон и где обитали ему подобные. Неужели перемещение через похожее местечко выбило её из колеи?
«Вставай, — упрямо приказала Пайпер, стараясь сжать ладонь в кулак. Ей нужно только немного оттолкнуться от земли, подождать, пока пройдёт головокружение, и встать на ноги. Потом найти какой-нибудь куст или дерево и опереться на него. Потом можно поискать палку, чтобы совсем уж не свалиться, и… — Вставай!»
— Вставай!
Пайпер замерла, не способная пошевелиться. Дыхание сбилось, по телу пробежала дрожь. Среди белого снега и тёмных деревьев сияло полупрозрачное фиолетовое марево.
— Вставай! Чего разлеглась, будто на отдыхе?
Но это была не Лерайе. И голос не её, и лицо. Лерайе молчала с той самой секунды, как Пайпер поглотила тьма.
Перед ней стоял Арне, выгладивший куда более живым, чем в их последнюю встречу. И его губы двигались, а с них сыпались слова:
