– Бен! – призывает высокий голос.
– Пытаюсь! – отзывается низкий.
В ответ не поступает ничего, кроме шумного выдоха. В квартире снова повисает тишина. Я накрываю рот ладонью, чтобы случайно не выдать себя раньше времени, когда мою комнату наполняет непонятно откуда взявшийся жёлтый свет.
– Нараспашку не открывай, – говорит высокий голос. – Не хватало нам ещё свидетелей.
Свидетелей. Они собираются меня убить.
Значит ли это, что они уже расправились с Даней?
Я с трудом сглатываю. На размышления времени почти не осталось: прошмыгнуть в мамину комнату незамеченной я теперь не смогу, да и позвонить в полицию тоже – телефон остался на прикроватной тумбочке. Вглядываюсь в полумрак коридора и замечаю висящий у входа металлический рожок для обуви. Конечно, оружием это не назвать, но в моей ситуации выбирать не приходится. Я хватаю его, крепко сжимаю и завожу руки назад.
Стоит ли считать до пяти, прежде чем хочешь атаковать грабителей?
– Слушай, чего-то она долго, – произносит низкий голос. – Может, утопилась?
Высокий голос издаёт короткий смешок в ответ, и я принимаю это за знак – в прыжке я оказываюсь на пороге собственной комнаты и, размахивая рожком для обуви, начинаю кричать, что есть мочи:
– ПОШЛИ ПРОЧЬ! Я СЕЙЧАС ПОЛИЦИЮ ВЫЗОВУ!
Первое, что заставляет меня перестать размахивать рожком перед лицом – это огромная овальная дверь в стене напротив моей кровати. Некоторое время я просто пялюсь на неё и на свет, льющийся из небольшой щели, не в состоянии пошевелиться.
– Она чокнутая, – сообщает низкий голос. – Повезло же!
Я, будто в замедленной съёмке, поднимаю свободную от рожка руку и шарю ей по стене в поисках выключателя. Когда раздаётся характерный щелчок, и в комнате становится ещё светлее, я наконец различаю своих «грабителей», и лишь не до конца ушедший страх не позволяет мне прыснуть: эти двое едва ли старше меня.
– Привет! – радостно произносит тот из них, что повыше.
Обладатель приятного голоса. Он улыбается. Смахивает со лба курчавую чёлку. Парень такой же долговязый, как мой Даниил.
Даня! Я кидаюсь к брату. Он лежит на кровати всё в той же позе: лицом в подушку, подложив руки под живот. Его плечи опускаются и поднимаются в такт спокойному дыханию.
Живой – это хорошо. Но как он ещё не проснулся от шума и света?
– Эй! Ты глухая, что ли? – произносит грубый голос.
Я оборачиваюсь. Второй парень, низкорослый и крепкий. В отличие от своего друга, юноша не выглядит добрым или хотя бы располагающим к себе. У него тяжёлый квадратный подбородок, коротко подстриженные светло-русые волосы. Нахмуренный лоб пересекают глубокие морщины. Кажется, парень чем-то недоволен. Но больше всего меня напрягает его одежда в цветах камуфляжа: тёмно-зелёная брезентовая куртка, коричневая футболка, болотного цвета штаны и массивные военные ботинки в тон футболке.
Где-то я уже это видела…
– Могу себе представить, как глупо всё выглядит, – высокий продолжает попытки до меня достучаться. На нём одежда ярче: красная водолазка, серые джинсы и ярко-жёлтая дутая жилетка. – Но ты не волнуйся, мы не причиним тебе вреда. Я обещаю. – Юноша делает небольшую паузу и поднимает ладони, словно собирается сдаваться. – Меня Марк зовут, а это Бен… То есть, Андрей.
– Не. Всё-таки лучше Бен, – коренастый салютует мне, как положено отдавать честь в армии. – Здарова.
И они оба замолкают, ожидая моей реакции.
– Вы серьёзно думаете, что я буду вам представляться? – я чуть ли не смеюсь. Страх куда-то улетучивается, и ему на смену приходит уверенность. Или это просто адреналин играет в крови? – Кто вы оба такие, и что вы делаете у меня дома? – Я указываю рукой, сжимающей рожок для обуви, на дверь в стене. – Да меня мама на куски порвёт, если завтра утром это увидит!
– Дверь исчезнет, как только мы отправимся в штаб, – спокойно отвечает Марк.
Я замечаю, как он делает совсем небольшой шаг мне навстречу.
– Тогда давайте, отправляйтесь уже отсюда, а? – выдыхаю я.
Иду к двери, выглядываю в коридор, проверяя, не проснулась ли от моих криков мама. Вроде, тихо. Тогда я плотно закрываю её и прижимаюсь к ней спиной.
– Не парься, она не проснётся, – Бен кивает на стену, за которой находится мамина комната.
– Вы что, мать мою убили? – спрашиваю я. Затем указываю на Даню и добавляю: – А брата вырубили?
– Господи, нет, конечно! – восклицает Марк, качая головой.
Но на губах Бена почему-то улыбка. Честное слово, этот парень выглядит так, словно ему только дай повод кого-нибудь убить!
– Мы не можем уйти без тебя, – произносит он, продолжая скалиться.
– В смысле? – переспрашиваю я.
– В том, что у нас к тебе важный разговор, – отвечает за него Марк. Он присаживается на край моей кровати, осторожно отодвигая для этого ногу Дани, и устраивает свои сцепленные в замок руки на коленях. – Дело в том, что ты другая… Господи, как всё это глупо… Я же говорил, нужно было заранее написать какую-нибудь речь!
Бен издаёт смешок, больше похожий на лай осипшей собаки. Марк бросает на него укоризненный взгляд, на что тот лишь закатывает глаза, отмахивается и, развернувшись в удивительно ровной стойке, отходит к моему письменному столу.
– Помнишь все эти легенды? – спрашивает Марк. Я киваю. – Они не врут. На территории нашего города действительно есть точка разлома, в которой миры пересекаются друг с другом… Она называется призмой.
Я прищуриваюсь.
– Пересекаются миры? – уточняю я, будто не расслышала. Марк кивает. – В смысле, наш и ещё какой-то?
– На данный момент их четыре. Раз в определённый отрезок времени призма меняется, закрывая проход в один мир и открывая в другой. Так разные формы жизни могут путешествовать. И люди в том числе.
– Не думаю, что конкретно сейчас Ярославе будет это интересно, – подаёт голос Бен.
– Откуда ты знаешь, как меня зовут? – интересуюсь я, отлипая от двери.
Бен разворачивается ко мне лицом. У него в руках моя радужная пружинка Слинки.
– А вот. Секрет, – отвечает он.
И принимается играться с пружинкой. Суровость на его лице теперь оттенена искренним детским восторгом.
– Вы что, ещё и следили за мной? – мои щёки пылают.
Тот парень на остановке, вспоминаю я. Теперь в моём воспоминании он – один в один Бен. Интересно, как давно эти психи держат меня под прицелом?
– Не волнуйся, – голос Марка всё такой же спокойный. – Ничего противозаконного мы не делали.
Его слова меня совсем не успокаивают.
– Слушайте, парни, – начинаю я, – понятия не имею, кто вы, что вам надо и на каких наркотиках вы сидите. А ещё не знаю ни про какие там разломы, так что лучше вам валить по-хорошему туда, откуда вы пришли, и забрать с собой эту гигантскую дверь.
Бен снова хмыкает, при этом не отрывая взгляд от пружинки. Марк елозит на месте, вытирает ладони о джинсы и встаёт на выдохе.
– Ярослава, тебе правда нужно пойти с нами, – просит, даже почти что умоляет он. – Ты – страж. Так же, как я и Бен. В общем, сотни лет назад, когда разлом…
– О Господи, – восклицает Бен, словно он уже слушал эту историю как минимум двадцать раз, и двадцать первый точно не выдержит. Парень кидает пружинку обратно на стол, скрещивает руки на груди и обращает на меня всю мощь своего взгляда. – Там, – он кивает на дверь, – куча крутых штук, типа магии и классного оружия, и, если повезёт, можно будет глянуть на то, как оборотни превращаются в волков или лис. Я тебе лично покажу парня, который горит как факел и ему хоть бы хны, только пошли уже, а то я за последние два дня спал всего четыре часа и уже почти не соображаю.
Секунда – ровно столько мне требуется для того, чтобы принять решение.
– Ладно, – киваю я.
– Серьёзно? – Марк качает головой. – Вот так просто?
– Чувак, ну я же говорил тебе уже миллион раз – никому не интересны факты из истории, которые ты, к тому же, неправильно рассказываешь. Для этого посылали бы хранителей, а не нас с тобой.
– Ну да, – кивает Марк. – Завлечь, а не надоесть. Ясно.
– Зануда, – Бен тычет пальцем в его дутый жилет. Затем оборачивается на меня. – А ты, коротышка, давай, переодевайся.
– Я не коротышка, – отзываюсь я.
Ростом, конечно, не вышла, но и этому придурку задирать себя не позволю.
Пячусь к шкафу с одеждой, не спуская взгляд с Бена и Марка. Они, в свою очередь, показательно отворачиваются (наверное, чтобы убедить меня, что не собираются подсматривать). Бен снова хватает со стола пружинку. В этот раз он крепко сжимает её в руке, подносит к лицу Марка и выстреливает её ему в нос. Тот морщится и отодвигает руку Бена.
– Ведёшь себя ужасно, – слышу я голос Марка.
Копошусь в вещах, а сама пытаюсь разобраться в самой себе. Что творю? С чего это вдруг решила согласиться? Нет, не поверила – с разумом у меня ещё всё в порядке. Но и зрение никогда не подводило, а потому как можно объяснить появившуюся из ниоткуда дверь, которой раньше никогда в моей комнате не было?
