– Волк-оборотень, – поясняет Дмитрий. – У лисов глаза оранжевого цвета, у котов – зелёного.
– Но лицо у него человеческое, – говорю я.
– Это вопрос? – уточняет Дмитрий.
Я качаю головой и поспешно выпускаю руку Тая. Лучше этому парню не превращаться сейчас у меня на глазах в оборотня, иначе я либо закричу, либо грохнусь в обморок.
– Если решишь остаться, тебе придётся многое узнать об оборотнях, – Дмитрий делает огромный акцент на слове «если».
Он привёл меня сюда, чтобы я испугалась и сбежала раньше времени?
– Это в случае, если я стану хранителем, – говорю я, доказывая ему, что не пальцем делана. – Ведь это они отвечают за информацию.
– Хранители просто знают больше других. Но есть и универсальные знания, необходимые всем, кто хочет подольше задержаться на этом свете.
Теперь, значит, мы открыто говорим о возможности протянуть ноги? Думаю, Дмитрию стоит почитать несколько книжек по психологии и педагогике, прежде чем общаться с детьми.
Мы идём дальше, но теперь я смотрю только ему в спину, хотя сама чувствую чужие взгляды на себе. А ещё звуки, и это самое страшное. Кто-то воет, кто-то скребётся, кто-то рычит.
Возможно, Тай здесь самый нормальный. И это включая меня и Дмитрия.
– Тебе нечего бояться, половина камер сейчас свободна, – говорит он, разворачиваясь на пятках.
Так неожиданно и резко, что я чуть было не врезаюсь в него всем телом.
– Но вы минуту назад сказали мне, чтобы я ни с кем не разговаривала. Или это тоже был тест?
– Почему тебе кажется, что я хочу тебя проверить?
– Потому что это очевидно, – говорю я. Стараюсь делать это громче, чтобы не обращать внимания на посторонние звуки, но это только усугубляет ситуацию, так как теперь помещение наполняется ещё и эхом моего голоса. – Вы привели меня сюда, чтобы я поверила, но при этом чтобы проверить, не испугаюсь ли я при виде какого-нибудь монстра…
– Я не монстр, – доносится возмущение Тая.
– Извини, – на автомате говорю я, даже не отвлекаясь от собственных рассуждений. – Я в порядке, если вам интересно. Но всё ещё в недоумении.
Дмитрий хмурится (если я правильно отличаю его брови от упавших на лоб теней).
– Я был чертовски прав, – сообщает он, словно разговаривает с самим собой. – Ты очень похожа на своего отца.
– Ну да, – бурчу я. Мне эта тема совсем неинтересна.
Не знаю, зачем Дмитрий привёл меня сюда, с какой целью: убедить в том, что мне есть, ради чего вернуться, или наоборот отбить всё желание даже подумать об этом. Так или иначе, пока у него не вышло ни то, ни другое.
– Что дальше? – спрашиваю я.
– Мне нужно выпустить Алису, – говорит Дмитрий. – У нас помимо прочего есть и политика первого предупреждения. Таких, как Алиса, мы не держим тут дольше четырёх часов. И если они достаточно умны, то больше просто не попадаются.
Дмитрий прикладывает ладонь к тонкой полоске стены, которая отделяет соседние камеры. Небольшой квадрат вспыхивает по её контуру ярко-синим. Вместе с этим загораются и символы на предплечье мужчины.
Я вглядываюсь в камеру, которую он собирается открыть, но вижу лишь высокий силуэт.
– Вы держите сверхъестественных преступников под железным замком? – уточняю я, указывая на прутья решётки.
– Только фейри. Решётки, за которыми сидят оборотни, сделаны из смеси железа и обсидиана. Прикосновение к такому сплаву причиняет им сильную боль.
– Но Тай высунул свою руку…
– Если бы ты была внимательнее, то заметила бы, что он не коснулся прутьев.
Я закусываю щёку. Всё вокруг – целая система. Живая. Отдельная от мира людей. Здесь свои законы, свои правила, свои герои и свои злодеи.
У меня кружится голова.
Как долго мы живём так: миры с разными существами, бок о бок? Как долго человеческий мир живёт, разделившись на тех, кто знает, и тех, кто остаётся в блаженном неведении?
Что-то щёлкает, дверь камеры открывается. На свет выходит девушка. Она виновато улыбается, склонив голову на бок.
– Надеюсь, это послужит тебе уроком, Алиса, – говорит Дмитрий.
– Извините, – произносит девушка. – Мне правда очень стыдно.
– Что она сделала? – шёпотом спрашиваю я у Дмитрия.
– Пыталась освободить заложников! – восклицает Алиса, услышав меня.
Она смахивает волосы с плеча за спину и устало выдыхает. Я кошусь на Дмитрия.
– Обманом проникла в зоопарк и устроила целое восстание среди лисиц, – поясняет он.
– Обманом?
– Они не хотели пускать меня в человеческом облике, – с обидой в голосе произносит Алиса.
– Но можно же было просто купить входной билет…
– Она сделала это в начале первого, – говорит Дмитрий. – После полуночи.
– А-а-а, – протягиваю я.
Смотрю на Алису, пытаясь разглядеть в ней хоть какие-то черты лисы. Ничего. У неё даже волосы не рыжие в противовес всем моим представлениям, а каштановые. Они обрамляют узкое лицо с подведёнными чёрным карандашом светлыми глазами (чёрт бы побрал это синее освещение, из-за которого мои собственные уже скоро будут гореть огнём!).
Красивая девушка. Ненавижу таких, потому что именно им обычно достаётся всё, но не могу испытывать негативных эмоций конкретно к Алисе. Она располагает меня к себе целиком и полностью, хотя мы только что встретились.
– И ты можешь делать фишку с глазами? – спрашиваю я.
– Фишку с глазами? – переспрашивает Алиса.
– Парень в первой камере тоже оборотень. Я видела его руку, – я зачем-то демонстрирую ей свою. – Выглядела она странно. А потом его глаза вспыхнули голубым.
– О, – Алиса мягко улыбается.
Не сводя с меня взгляда, она моргает, и я вижу оранжевые ореолы вместо обычных зрачков.
– Вау, – я присвистываю.
Оранжевый цвет её глаз сияет намного ярче туманного голубого у Тая. Я чувствую себя маленькой девочкой, зачарованно смотрящей на огонь.
– Ты классная, – заверяет меня Алиса. – Хочешь пойти со мной?
Да! Хоть на край света!
– Перестань, – с нажимом произносит Дмитрий.
Его голос сливается с иными звуками и превращается в сплошной фоновый шум до тех пор, пока что-то крепкой хваткой не сжимает моё плечо. Я чувствую под кожей разряд тока и вздрагиваю всем телом.
– Ай! – восклицаю я. На моём плече рука Дмитрия. – Я ничего не делаю!
– Я говорю с Алисой, – строго произносит он. – Она лисица, и, в отличие от других оборотней, у них есть довольно специфический дар. Даже некоторые стражи не могут ему противостоять, что уж говорить об обычных людях.
– Я не специально! – Алиса разводит руками. Она выглядит такой невинной, такой слабой. Хочется пожалеть её. – Не сажайте меня больше сюда, пожалуйста.
Ещё один разряд тока. Я дёргаю плечом, чтобы скинуть руку Дмитрия, но он вцепился в меня мёртвой хваткой.
– Знаю. Особям, которые какое-то время живут без стаи, становится всё труднее это контролировать. Я бы на твоём месте отправился домой.
– В Ликаонии скучно, – надув губы, сообщает Алиса.
– Хватит наезжать на бедную девушку, сказано же вам, она не специально, – меня буквально разрывает непонятно откуда взявшееся возмущение и обида за то, что Дмитрий так невыносим.
– Спасибо, – с благодарностью в голосе произносит Алиса. – Мы можем быть друзьями…
– Нет, не можете, – перебивает Дмитрий голосом строгого папочки. – Ты, – он смотрит на Алису, – уходишь и больше никогда не попадаешься стражам. А ты, – теперь на меня. Почему он такой злой? – со мной. На сегодня наша экскурсия окончена.
***
Дмитрий утверждал, что я была под гипнозом. Именно поэтому лисиц называют плутовками – они делают так, чтобы ты полностью им доверился, и затем используют это в своих интересах. Как по мне, так Алиса просто очень харизматичная и обаятельная девушка, но в ответ Дмитрий сказал, что в этом и есть эффект их чар. Тогда пришлось заткнуться – ему-то виднее.
Хотя против Алисы я всё-таки ничего не имею.
Дома я оказалась так же – через дверь, которая появляется и исчезает по одному волшебному прикосновению. Дмитрий не прошёл в квартиру, лишь слегка подтолкнул меня вперёд, когда я ещё некоторое время сомневалась, перешагивать ли порог. Прежде чем закрыть портал и оставить меня, Дмитрий сказал, что даёт мне одни сутки на принятие решения.
Сейчас я стою напротив зеркала в ванной, расчёсываю волосы и вполуха слушаю Даню, готовящего завтрак. Даже не до конца уверена, что вообще улавливаю, о чём он говорит. Все мои мысли не тут, а где-то далеко за гранью понимания.
Чтобы поверить в то, что всё случившееся мне не приснилось, придётся ждать.
Знаю точно – это будут самые долгие двадцать четыре часа в моей жизни.
Новенькая. Глава 3
– Резюмируем, – протягивает Даня. – Это было самое унылое первое сентября в истории.
– Я тебе об этом сказала ещё в самом начале директорской речи, – говорю я, облокачиваясь на стену и складывая руки на груди.
