Борис наклонился над краем карьера – Венька лежал неподвижно, одна нога неестественно вывернута. Сзади послышался топот – это шакалы спешили посмотреть как Венька будет расправляться с Бойковым.
– Борька, где Венька? – спросил один из Табаки, Гришка.
– В карьере.
– Ш-што?! Ты его туда столкнул?
– Нужен он мне! Сам прыгнул. Ладно, мобильник есть?
– Ну есть.
– Тогда, чем глупые вопросы задавать, вызывай скорую помощь. И жди здесь. А мы с тобой, – обратился Борис ко второму шакалу, Сергею, – спустимся в карьер, посмотрим что к чему. Может Веньке помощь нужна.
– Ишь, какой заботливый! – съехидничал Серега.
– Не трепись! Пойдешь или струсил?
Венька был жив, но без сознания.
Следствие
Следователь долго молчал, вперившись взглядом острых серых глаз в Борькину физиономию.
– Впечатление хочет произвести, – подумал Бойков.
– Ну-с молодой человек, так и будем молчать?
– А о чем говорить?
– То есть как это, о чем?! – притворно удивился следователь. – Вы тут чуть не до смерти угрохали своего товарища, а теперь спрашиваете, о чем говорить.
– Ага, это вы насчет Веньки Савостьянова?
– Какие мы догадливые! Не прошло и часа как сообразил.
– А чего тут говорить? Он за мной гнался, прыгнул, но не рассчитал, и залетел в карьер. Мы вызвали скорую помощь, поехали с ним в больницу. Потом я его отцу позвонил. Вот и всё.
– И всё?! А по показаниям ваших товарищей, вы его спихнули в карьер.
– Это какие товарищи? Табаки, что ли?
– Во-первых, вопросы здесь задаю я. А во-вторых, почему Табаки?
– Это у Киплинга, Маугли. Там был тигр Шер-Хан, а у него шакал Табаки. Ну а эти у Веньки шестерили. Вот и получили такое прозвище.
– Может быть, может быть, – следователь задумчиво барабанил пальцами по столу. – Но вот, кому я должен верить?
– А они вообще ничего не видели.
– Не понял.
– Когда они выбежали из леса, Венька уже лежал в карьере.
– А почему вы утверждаете, что они ничего не видели? Они дали очень подробные показания.
– А потому, что когда они подбежали ко мне, то спросили, где Венька. Если бы они видели, что случилось, то такого вопроса не задали.
– Мне вот что не совсем понятно. Судя по по осмотру на месте, Савостьянов должен был пролететь за край карьера не менее, чем на полтора – два метра. Могли вы его кинуть на такое расстояние?
– Не знаю, не пробовал.
– А как же тогда?
– Предположить по собственному опыту могу…Сильно разбежишься – сразу не остановишься. Инерция движения…
– Значит, инерция движения во всем виноватая, – сказал следователь, выслушав объяснения Бориса. – А что же делать со свидетельскими показаниями?
– А что у вас делают со лжесвидетелями?
Следственные эксперименты подтвердили показания Бойкова.
В отделе народного образования
Председательствующий: «У нас на повестке дня три вопроса, а именно успеваемость по итогам закончившегося учебного года, присуждение золотых и серебряных медалей, выдвижение кандидатов на получение стипендий в высших учебных заведениях. Что касается успеваемости, то результаты даже чуть лучше среднегодовых за последние пять лет. Отчет Одела Народного Образования вам выдан. К его обсуждению мы вернемся во второй половине дня. По золотым и серебряным медалям, насколько мне известно, расхождений во мнениях нет, за исключением кандидатуры Бориса Бойкова. Прошу высказываться. Марат Сократович, вы хотите что-то сказать? Прошу вас.»
– Мне непонятно, почему возник вопрос о медали для Бойкова. Нет ни одной четверки, дисциплинирован, хороший общественник, пользуется заслуженным уважением товарищей…
Лисицын, зам начальника ОНО: «Он же под следствием состоял по обвинению в нанесении тяжких увечий своему школьному товарищу. Как же мы такому человеку будем присуждать золотую медаль, да еще его кандидатуру выставляют на получение ВУЗовской стипендии. Вот и статья в городской газете опубликована – так и называется «Волк в шкуре отличника». Вообще непонятно почему его фамилия в списке кандидатов на золотую медаль фигурирует…».
На стипендию школа выдвинуть Бориса не смогла. Для получения высшего образования оставался последний выход.
Военком с сомнением смотрел на невысокого худощавого паренька: «Военная служба не сахар. Как у вас со здоровьем?»
– Не жалуюсь.
– Ладно. Пройдете медкомиссию. Если все в норме, направим вас в пехотное училище. Отслужите положенное, и институт за нами.
– Женечка, ничего не получается. Придется в военное училище. Слушай, давай поженимся. Ты меня будешь ждать. А потом у нас будет всё хорошо.
– Боренька, я тебя очень люблю. Если ты хочешь меня взять – я готова.
А жениться нам не следует. И ждать я тебя не должна.
– Женька, почему?!
– Боря – ты ракета. Всякий дополнительный груз тебя выведет не на ту орбиту. Пойми, я тебя от сердца отрываю, но иначе нельзя. Не грусти, а то я сама сейчас разревусь. Мы еще встретимся, когда будем нужны друг другу. А теперь прощай. Женя крепко поцеловала Бориса и ушла.
Нина
Душевные раны в юности излечиваются, как правило, быстро – был бы лекарь подходящий. А ежели этого лекаря под боком нет, то его ищут, иногда сознательно, чаще – инстинктивно. Вот этот инстинктивный поиск и начал Борис примерно через полгода после того как расстался с Женей. Конечно, первое время в училище было не до того. Там вообще в течение первых месяцев загружали новых курсантов на всю катушку, так сказать «проверяли на вшивость», то есть выясняли, что за человек будущий офицер, и следует ли на него тратить время, силы и средства. Но вот испытательный срок прошел, и начал Борис оглядываться вокруг. Не успел оглянуться как кто-то из курсантов заорал на всю казарму: «Сегодня в клубе танцы!!! Ур-р-ра-а!!!»
Все начали чиститься, прихорашиваться, одеколон раздобыли (чтобы надушиться, а не во-внутрь).
Борис не отставал от товарищей – отгладил и без того доведенные до состояния бритвы складки парадных брюк, начистил ботинки (вспомнилось из Куприна «Офицер должен отличаться не только блеском души, но и благородством сапог.»)
В танц-зале, в столовой отодвинули к стене столы, не торопясь огляделся вокруг и решительным шагом направился к приглянувшейся ему девушке. Танцором Борис был приличным: в школе на танц-кружок с Женей ходили.
Во время танца перекинулись с партнершей несколькими фразами, а в конце Нина шепнула: «Белый танец мой!»
Но до белого танца дело не дошло. К Борису подошли несколько старшекурсников и предложили «прогуляться».
– Ребята, знаю я ваши прогулки! – возмутилась Нина. – Боря, не ходи, они тебя побьют!
– Ниночка, не беспокойся, я через полчаса вернусь.
– Вот видищь, Нина, он сам тебе говорит, чтобы не беспокоилась. А мы только побеседуем, узнаем, почему он не успел еще с ветки слезть, а уже к нашим девочкам пристает.
Выйдя на плац Борис бросил оскорбительный жест в сторону «пригласивших» его старшекурсников и… побежал. Курсанты бросились догонять, обзывая коварного Бориса, – Не дает себя излупить, скотина безрогая! – последними словами. Борис, которого в свое время «натренировал» Венька, бежал так, чтобы преследователи не догнали, но в то же время не очень отставали. Примерно через четверть часа парни выдохлись, а Борис повернул обратно на танцы.
– Боря, ты живой, не побитый?!
– Как видишь.
– А где эти гады?
– Отдыхают.
– Ты что, их всех излупил?!
– Пальцем не тронул.
– А как же тогда?
– Ладно, Ниночка. Будем считать, что это секрет фирмы. И вообще давай поговорим о чем-нибудь более интересном. Например, могу ли я тебя сегодня проводить?
– Ты, конечно, можешь. А вот захочу ли я? Ну ладно, ладно, проводи, – поспешила добавить, увидев как погрустнел Борис.
Провожание затянулось чуть ли не до утра и стоило Борису трех нарядов вне очереди и увольнительных на целых две недели, причем ротный еще сказал: «Радуйся, что я сегодня в хорошем настроении, а то быть бы тебе на губе.»
Фирсов
– Парни, Бойкова не видели? – однокурсник Бориса – Женя Фирсов – беспокойно оглядывался по сторонам.
– В спортзале на кольцах уголок держит.
Борис, действительно тренировался на кольцах.
– Суворов, брось ты эту бодягу, дело на сто тыщ есть.
– Так мало? – Борис аккуратно соскочил с колец. – В чем дело, Женюра?
– Погибаю, Боренька, во цвете лет погибаю! У меня завтра зачет по логистике.
– Ладно, пошли.
В комнате для самоподготовки Фирсов протянул Борису листок-задание.
– Так, десантный батальон, десятидневный рейд по тылам противника. Женька, за что тебя наш тактик так не любит?
– Очень сложно?
– Задача, практически, не имеет решения.
– Да ты что?!
– Ну посуди сам. Допустим, батальон забросят в тыл противника на вертолетах. Постоянное матобеспечение он получить не сможет – это понятно и ежу.
