src="images/i_002.jpg"/>
Сила чуда – сила воображения.
Именно самые простые истины человек постигает позже всего.
Там, где прекращается желание, прекращается и человек.
Всякий есть что он ест.
Учение о еде имеет большое этическое и политическое значение. Пища становится кровью, кровь становится сердцем и мозгом, мыслями и разумом. Человеческая плата за проезд является основой человеческой культуры и мысли. Вы бы улучшили нацию? Дайте ему вместо деклараций против греха лучшую еду. Человек – это то, что он ест.
Где появляются глаза и руки, там исчезают боги.
Настоящие писатели – совесть человечества.
Жизнью следует наслаждаться как превосходным вином, глоток за глотком, с передышкой. Даже лучшее вино теряет для нас всякую прелесть, мы перестаём его ценить, когда пьём как воду.
Ничем не может человек распорядиться в большей степени, чем временем.
Первая твоя обязанность заключается в том, чтобы сделать счастливым самого себя. Если ты сам счастлив, то ты сделаешь счастливыми и других.
С книгами бывает то же самое, что и с девицами. Самые лучшие, самые достойные залёживаются. Но в конце концов является человек, оценивший их и извлекающий их из мрака неизвестности к свету прекрасной деятельности.
Те сомнения, которые не разрешает теория, разрешит тебе практика.
Где нет стремления к счастью, там нет и стремления вообще. Стремление к счастью – это стремление стремлений.
Остроумная манера писать состоит, между прочим, в том, что она предполагает ум также и в читателе…
Любовь к науке – это любовь к правде, поэтому честность является основной добродетелью учёного.
Только тот имеет силу созидать новое, у кого есть смелость быть абсолютно отрицательным.
Настоящие свойства человека обнаруживаются лишь тогда, когда наступает время проявить, доказать их на деле.
Юмор переносит душу через пропасть и учит её играть со своим горем.
Если у тебя от голода или по бедности нет питательных веществ в теле, то и в голове твоей, в твоих чувствах и в твоём сердце нет пищи для морали.
В Библии нельзя переменить ни одной буквы, но смысл её изменчив, как изменчив смысл человечества. Каждая эпоха вычитывает из Библии лишь себя самое, каждая эпоха имеет свою, самодельную Библию.
«Человечеству вера необходима». Разумеется, но вовсе не ваша вера. Ведь и мы, неверующие, веруем, но в прямо противоположное тому, во что веруете вы, верующие.
Каковы отличительные признаки истинно человеческого в человеке? Разум, воля и сердце. Совершенный человек обладает силой мышления, силой воли и силой чувства. Сила мышления есть свет познания, сила воли – энергия характера, сила чувства – любовь.
По мере того как мы расширяем наши знания хорошими книгами, мы сужаем круг людей, чьё общество мы ценим.
Демонстрация – это лишь средство, с помощью которого я лишаю свою мысль формы «своей», чтобы другой человек мог признать её своей.
Теоретические радости – самые сладкие интеллектуальные удовольствия жизни.
Нынешний век… предпочитает знамение обозначаемой вещи, копию оригиналу, фантазию реальности, видимость сути… ибо в наши дни иллюзия только священна, истинна светская.
Вопиюще несправедливо, что в то время как у одних людей есть все, у других нет ничего; в то время как одни утопают во всех наслаждениях жизни, искусства и науки, другие лишены самого необходимого.
В чём ещё сила мелодии, кроме чувства? Музыка – это язык чувств; Мелодия – это слышимое чувство – чувство общения.
Любовь к женщине есть основание всеобщей любви. Кто не любит женщины, не любит человека.
Вера в бессмертие в женщине есть женственная вера, но в мужчине – бабья вера.
Одинаковость уничтожает необходимость существования; если меня нельзя отличить от других, то безразлично, существую я или не существую; другие заменяют меня; короче говоря, я есмь потому, что я отличен; и я отличен потому, что я есмь.
Каждый гордится больше всего именно тем, чем он меньше всего является. Как много людей, внушивших себе, что они обладают якобы талантом, забывают о своих подлинных талантах!
Кто же наш спаситель и примиритель? Бог или любовь? Любовь, потому что мы спасены не богом, как таковым, а любовью, которая выше различия между божественной и человеческой личностью. Бог отрёкся от себя ради любви, так же мы из любви должны отречься от него, и если мы не принесём бога в жертву любви, то принесём любовь в жертву богу и найдём в нем, несмотря на предикат любви, злого идола религиозного фанатизма.
Человек – и в этом заключается тайна религии, – объективирует свою сущность и делает себя предметом этой объективированной сущности, превратившейся в субъект, в личность, он относится к себе как к объекту, но как к объекту другого объекта, другого существа. Человек есть объект Бога.
Все, что приписывается богу человеком, приписывается в действительности самому человеку; все, что человек говорит о
