Каждый день происходило одно и то же. Габриэль давил на меня по поводу моей жизни, прошлого, находя способ заставить меня плакать и рассказывать о болезненных событиях, просто чтобы сломать меня. В итоге он добивался своего. Как только я распадалась на осколки, он старался утешить меня единственным способом. Для него речь шла о власти, для меня о том, что кто-то любил меня достаточно, чтобы коснуться в сексуальном плане. И пусть понимала, что секс — это не любовь, но хотя бы таким образом я становилась к ней ближе. Я заблуждалась, считая это чем-то большим, нежели просто сексуальное удовлетворение. Но самый тихий из множества голосов просил меня верить, что из всего этого выйдет нечто хорошее. И я старалась верить.
— Элени, твой рот… — Габриэль замолчал, пытаясь выдавить из себя комплимент, но я знала, что для него это невозможно.
Получись у него, и я смогла бы ухватиться за доброе слово и продержаться следующие несколько дней. Что-то красивое, приятное, дарующее надежду и веру в то, что меня не убьют этой ночью.
Я застонала, все еще плотно обхватывая губами его член. А потом начала извиваться, привязанная к скамейке и нуждающаяся хоть в небольшом облегчении. Когда яйца Габриэля начали медленно подниматься, я поняла, что экзекуция долго не продлится. Скоро мой рот закончит работу и освободится. Наградой для меня станет наполнение глотки. Я в последний раз глубоко втянула член, мужчина схватил меня за волосы, резко насадил на себя и разрядился мне в горло. Низкое рычание заполнило окружающее пространство, и я поняла, что на этот раз смогла угодить Габриэлю.
Потому что в тот момент я была его Хорошей Девочкой.
Мужчина медленно вынул член из моего рта, взял его в руку и начал не спеша поглаживать, снова возвращая к жизни. Я знала, что за этим последует. Настала моя очередь. Меня наградят за выполненную просьбу.
Я никогда не испытывала желания укусить его за член, но голоса упорно уговаривали меня это сделать. Они желали, чтобы я бросила вызов своему похитителю. Поставила свою жизнь под угрозу. Ублюдки.
— Теперь твоя очередь, Элени.
Габриэль обошел мое жаждущее тело, все еще скованное именно так, как ему нравилось. Без страха перед моими прикосновениями. Без волнения хоть о малейшем контроле в моих руках. Когда бы он меня ни трахал, это всегда происходило так. Я мечтала о времени, когда у меня будут свободны руки. Спуститься ими по спине и схватить за мускулистую задницу, пока он скользит в меня. Пробежаться пальцами по темным волосам и целовать, посасывать шею сверху до низу, пока буду жестко кончать на пульсирующем члене.
Я покачала головой, отбрасывая несбыточные фантазии. Это неправильно. Он этого не хотел.
— О чем думаешь, красавица?
Я бы никогда не смогла признаться. Габриэль бы этого не допустил. Он наказал бы меня только за то, что я посмела допустить подобные мысли. Я покачала головой и попыталась оставить свои мечты при себе, надеясь, что мужчина примет это за ответ. Однако, как обычно, просчиталась. Стоило подумать как следует, прежде чем попасться за собственные заблуждения.
— Я представляла, как прикасаюсь к тебе, — тихо проговорила я.
Хватка на моем лице стала болезненной, но я хотела большего. Я больше не боялась причиняемой им боли; ну или пыталась себя убедить в этом.
— Как бы ты прикоснулась ко мне, Элени? — поинтересовался он.
Габриэль дразнил меня и сбивал с толку: то горячий, то холодный. Всегда невероятно горячий и чертовски холодный. Примерно неделю назад я поняла, что прочитать его невозможно, поэтому прекратила попытки.
— Я задал тебе вопрос, маленькая девочка, и узнаю, если ты, нахрен, соврешь мне. Будь Хорошей Девочкой и расскажи, как бы ты меня касалась, — медленно проговорил он, схватив меня за подбородок и глядя мне в глаза.
— Я думала о том, чтобы целовать тебя, лизать, пока ты заставляешь меня кончать. Схватить тебя за задницу, пока ты врезаешься в мою киску. Я просто хочу чувствовать тебя, Габриэль.
Увидев на его лице злую улыбку, которую теперь боялась до дрожи, я осознала, что облажалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— О, моя красавица, ты меня почувствуешь.
Мужчина обошел меня и без каких-либо прелюдий буквально врезался в меня. В большинстве случаев он не торопился и вылизывал мою киску, прежде чем войти. Мне казалось, что он одержим этим. Однако на этом этапе игры я абсолютно не представляла, зачем он так поступает.
Снова ворвался и резко вышел. Он повторял это, а я кричала от боли, смешанной с удовольствием. Мой мучитель не нежничал, когда брал меня. Продолжая болезненные толчки, он сильно сжимал руками мою задницу.
— Чувствуешь это, Элени? Этого ощущения тебе достаточно?
Я скривилась в ответ. Не следовало сообщать о своих фантазиях, но Габриэль моментально распознал бы ложь.
И хоть пыталась отрешиться от ощущений, но чем быстрее он толкался в меня, тем сильнее я приближалась к оргазму. Тело меня предавало. Пусть этот мужчина был абсолютно неподходящим объектом желания, я все равно его хотела. Жаждала каждую гребаную секунду насилия с его стороны. Хотела, чтобы он трахал меня до состояния, когда уже не смогу ходить.
Тем временем Габриэль замедлился, член дернулся, и мое влагалище впервые заполнило его горячее семя.
— Ну как, красавица? Почувствовала то, что хотела? — усмехнулся он, высвобождаясь. — Даю гарантию, ты будешь чувствовать это весь гребаный день.
Глава 30
Габриэль
Я отвязал Элени от скамьи и рассмеялся, глядя, как девушка сползает с нее, едва в состоянии двигаться от боли между ног. Она столько раз меня удивляла — моя игрушка, с которой можно творить что хочешь, загадка, которую нужно разгадать.
Я не желал причинять ей боль и в большинстве случаев старался не оставлять следов на теле. Хотя бы потому что хотел сохранить ее красоту для себя, чтобы было чем любоваться. Украшение или трофей — женщина, которую я забрал с улицы, после того, как узнал о ней все, что мог. Она ходила у меня в должниках, потому что сама являлась частью того, что разрушило мою жизнь.
— Вставай. У меня нет времени на спектакли. Ты же гораздо сильнее этого, красавица.
Элени бросила на меня взгляд из-под ресниц, но заставила себя подняться, скорчившись, когда сдвинула ноги вместе.
— Осторожнее со своими желаниями; можешь получить то, на что нарываешься.
Я улыбнулся, а она с трудом проглотила комок в горле и слабо улыбнулась в ответ.
— Ты что-то сказала, Элени?
— Спасибо. — Голос ее сорвался.
Я подошел ближе, взял ее за подбородок, заставил поднять голову и посмотреть на себя.
— Спасибо за что?
— За то, что доставил мне удовольствие. Что наградил за хорошее поведение.
Мои губы растянулись в язвительной усмешке, и я позволил себе пройтись кончиком языка по мягкой нежной коже.
— Готова сегодня узнать о себе еще больше? — спросил я.
Взгляд девушки затуманился от слез, и я понял: то, что делаю ради собственного развлечения, жестоко по отношению к ней. Вот только с моей помощью она остается трезвой, а я с ее помощью — все еще в своем уме.
— Да, — неуверенно ответила она.
— Тогда иди за мной. У меня есть для тебя специальный сюрприз. Думаю, он тебе понравится. На самом деле я рад признанию, что ты хочешь почувствовать меня. Я тоже хочу, чтобы ты меня почувствовала.
Мы покинули комнату и зашагали по коридору, направляясь вверх по лестнице, ведущей на второй и третий этажи. Элени, будучи недавно оттраханной, двигалась медленно, и я снизил скорость, подстраиваясь. И пусть я планировал привязать ее к себе, заставить ощущать себя беспомощной, но не преследовал цели сломать девушку окончательно. Поступи я таким образом, сделал бы эту часть игры чудовищно скучной. Моя пленница превратилась бы в живой предмет, запрограммированный отвечать и чувствовать то, что я хочу. Время от времени мне нравилось, что в ней еще не угасло стремление к борьбе. Меня заводила скрытая в ней сила, проглядывавшая, когда я заходил слишком далеко.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
