План Апполинария Матвеевича был прост – отсидеться какое-то время, выждать, пока специальный агент уберется подальше, а затем вернуться в город и сделать его своим.
– Нет, только не это! – твердо сказал сержант Ргов, и по его бесформенной фигуре прошла дрожь.
– Гав? – капрал Ролик удивленно посмотрел на сослуживца.
– Как-то раз он заблудился там, в этом поганом университете, – объяснил собаке Калис. – Блуждал в подземельях, жрал всякую гадость, порос каким-то зеленым мхом, чуть ли не грибами…
– Тогда я лишился рассудка! – Тут Ргов себе польстил. Чтобы чего-то лишиться, нужно эту вещь иметь.
Сейчас Торопливые стояли у крайнего дома по упирающейся в пустырь улице Летнего Снега и разглядывали высящийся за пустырем университет. Лейтенант Лахов ощущал себя стеклянной чашкой, оказавшейся на наковальне, над которой вскинут громадный и очень тяжелый молот.
С одной стороны – Большой Джим, чьи люди сегодня ночью предельно вежливо (без применения оружия калибром больше кулаков) поинтересовались, как идет расследование.
С другой – маги, во владения которых сунется только безумец.
Что лучше: попытаться освоить подводное плавание с привязанным к ногам мешком камней или остаток жизни провести, воображая себя хищным желтым попугайчиком?
– Ты уверен, что след ведет туда? – в третий раз спросил лейтенант.
– Р-р-р-р, – Ролик посмотрел на Лахова оскорблено.
– Но ведь он ведет туда по воздуху!
Пес зевнул, выразив в этом движении все презрение к существам, не способным уловить запах росы и отличить аромат нежнейшего тухлого мяса от вони полусгнившей кожи.
– Он не зря ест свой хлеб, в смысле – грызет кости, – высказался Калис.
– Тогда нам придется идти внутрь, – сделал вывод лейтенант.
– Лучше смерть! – патетически воскликнул Ргов.
– Можно и так. Тогда ты отправишься к Большому Джиму и скажешь, что мы не справились.
– Почему я? У меня жена, дети…
– Вот-вот. Тебя хотя бы есть кому оплакать.
– А может, это, – голова Калиса, столь же железная, как его шлем, только литая, со скрежетом родила мысль, – сказать магам, что к ним забрался этот… демон. Пусть они его и ловят.
– Ты думаешь, это сработает? – Лахов хмыкнул. – Ты бы вот поверил продажным злобным болванам?
– Нет, – честно ответил Ргов.
– Вот и они не поверят.
– Ладно, на этот раз у нас есть собака, – проговорил лейтенант, – точнее, капрал Ролик…
– Тяв!
– …а у него должно быть чутье. В случае чего, капрал, ты нас выведешь?
– Гав-гав!
– С тем, как вернуться, мы разобрались, – Лахов почесал подбородок и по негромкому хрусту понял, что последние несколько дней не брился. – Осталось придумать, как мы заберемся внутрь.
* * *
Специальный агент Беймс Джонд в очередной раз потряс Легкий Оккультный Улавливатель Торда, по виду похожий на магнитный компас с прикрученной к нему грифельной доской.
Стрелочка на мгновение остановилась, а затем возобновила равномерное, как ход солнца, вращение.
– Бог побери! – выругался специальный агент, и недобрым словом помянул тупиц из отдела технического обеспечения.
Вчера в азарте погони Беймс Джонд ворвался в огромное, изогнутое внутри себя здание, не успев понять, что это, собственно, такое, и только когда беглец исчез из виду, специальный агент задумался, куда он попал.
В инструкциях про подобные чудные места ничего не говорилось, зато там имелся целый раздел, посвященный обыску различных строений.
Вспомнив про него, Беймс Джонд преисполнился служебного рвения и приступил к делу.
Но воплотить инструкцию в реальность оказалось не проще, чем укусить себя за рог. После нескольких часов блужданий у специального агента возникло ощущение, что над ним издеваются.
Коридоры будто сплетались в кольцо, одни и те же ступеньки попадались под ноги чаще, чем клянчащая рыбу кошка, а чувство направления раз за разом беспомощно вскидывало лапки.
К тому моменту, когда в коридорах появились люди, специальный агент готов был плеваться огнем и крушить стены.
Но, обнаружив, что он имеет дело не с обычными смертными, а с магами, причем в огромном количестве, Беймс Джонд вспомнил об осторожности и попытался стать как можно более незаметным.
Для существа в два с половиной метра ростом, облаченного в балетную пачку, – не самая простая задача.
К удивлению и радости специального агента, на него никто особенного внимания не обращал. Студенты и преподаватели скользили по демону равнодушными взглядами, и шли дальше.
Лишь толстяк в черной мантии неодобрительно высказался:
– И кто только создает такие бредовые мороки? Фантасты, чтобы их всех! Никакого реализма!
Беймс Джонд тогда сжался в ожидании неизбежного экзорцизма, но толстяк лишь плюнул и, бурча, как рассерженный пес, проследовал мимо.
Убедившись, что изгонять его никто не собирается, специальный агент вновь приступил к поискам.
Бродя по коридорам и лестницам, заглядывая в аудитории и подсобные помещения, Беймс Джонд изо всех сил старался маскироваться под морок, хотя не представлял, что это такое.
Но пока, судя по всему, у него все получалось.
Скрытный проснулся, ощутив, как его довольно сильно потрясли за плечо.
– Что такое? – пробормотал он, не очень понимая, где находится и как тут оказался.
– Ты новенький, что ли? – спросил кто-то звонким, как литавры, голосом.
Маг поднял голову и обнаружил, что спал, сидя за партой, и что его окружают удивленные молодые люди в зеленых мантиях.
От сотрясения в черепе проснулись воспоминания – ночью он бродил по университету, отыскивая эту проклятую библиотеку, потом начала мерещится всякая ерунда, а в ногах появилась усталость… он зашел в аудиторию, чтобы поспать часок-другой…
В окно ярко светило никак не утреннее и тем более не ночное солнце.
– Чего молчишь? – осведомился круглолицый крепыш. – Язык проглотил, что ли? Почему у тебя такая странная одежда? И зачем ты напялил этот дурацкий капюшон?
Скрытный сжался, вновь, спустя много десятилетий, ощутив себя плюгавым заумным студентом, издеваться над которым – долг каждого сокурсника.
– Э… у меня аллергия на свет, – сказал он, сдерживая паническое желание вскочить и убежать.
«Ты великий маг! – подсказал разум. – Ты способен одним заклинанием обратить всю это молодежь в прах!» Но вопящая орда примитивных инстинктов и чувств, долгие годы отсиживавшихся в подсознании, затоптала его, как толпа варваров – пытающий сопротивляться поселок.
– Не б-б-бей-т-т-тее… – заблеял Скрытный, – м-м-ме-ен-ня-я…
– Чего он там бормочет? – крепыш выразительно стиснул кулаки. – А ну…
Дверь с негромким стуком открылась, и Скрытный понял, что пережитый только что страх – жалкий ветерок рядом с обрушившимся на спрятавшегося под капюшоном мага ураганом ужаса.
В аудиторию вошел мэтр Тугодум, декан факультета магии нечеловеческих существ.
Преподаватель, которого студент, позже ставший Скрытным, боялся до судорог.
– Так, что тут у нас? – сварливым голосом осведомился мэтр Тугодум. – Опять болтаете? А ну всем сесть!
Скрытный облился холодным потом и попытался ускользнуть под парту, но был замечен.
– Так, ты! – палец декана нацелился так, словно у пальца имелся инфракрасный прицел. – Э… студент, как твоя фамилия?
– Пу-пу-пу…
– Ты заика, что ли? – удивился мэтр Тугодум.
– Не-не-нет, эт-то моя фа-фмилия – Пупупу, – пролепетал несколько оправившийся Скрытный, жалея, что новая мантия, надетая только вчера, ярко-зеленого цвета.
В точности того же, что и у студентов факультета магии нечеловеческих существ.
– Ага, – несколько опешил декан.
Он привык к тому, что существует определенная категория студентов, начинающих ходить на занятия ближе к концу учебного года, и не удивился, обнаружив в аудитории незнакомца.
Смутило его нечто другое – какое-то давнее воспоминание, связанное с противным голосом собеседника.
– Надеюсь, вы приготовили домашнее задание? – осведомился мэтр Тугодум.
Услышав вопрос, Скрытный понял, что висит на волоске, что еще мгновение – и опытный, умелый маг, наводящий страх на три четверти Ква-Ква, будет отброшен в сторону, а власть над телом возьмет двадцатилетний юнец, набитый комплексами, страхами и глупостями, как старый диван – клопами.
– Да… – прохрипел он, радуясь, что капюшон надежно скрывает лицо.
– Тогда расскажите нам об особенностях боевой магии гномов, – декан сделал приглашающий жест, – прошу сюда, к доске…
Двигаясь точно марионетка, Скрытный выбрался из-за стола и побрел между партами, из последних сил давя растущую в душе волну паники. Студенты злорадно захихикали.
Люди привыкли судить о зданиях по фасадам, хотя истинная сущность домов проявляется в том, как они выглядят сзади.
