Анна едва не выронила тюбики.
– Меня отправляют чинить VacoomA, – ответил Павел, глядя самбо в глаза. – Так что я действительно могу не успеть.
…
Внутреннее напряжение?
Конечно, присутствовало, куда же без него, однако проявлялось оно странно – волнами.
Максимально сильно, на пике, напряжение охватило их в самом начале пути – в тот момент, когда провожающие скрылись из поля зрения и разведчики осознали, что остались одни. Абсолютно одни внутри гигантского чужого корабля. Связь с «Базой» ещё сохранялась, но все понимали, что ненадолго, что рано или поздно внутренние переборки её заглушат и пропадёт даже голос Линкольна, который взял на себя обязанности оператора.
И вот тогда их скрутило нервное напряжение.
Всех скрутило, но все постарались его скрыть.
Кто-то глубоко вздохнул. Кто-то тихонько выругался. Кто-то стал двигаться чуть медленнее, осторожнее. А Леди ОК – совершенно неожиданно – с силой сжала левую руку Конфетки. Приняла виноватый вид, когда Сандра резко повернулась, и с облегчением вздохнула, увидев, что Конфетка всё поняла и ответила ободряющей улыбкой. Молча. Во-первых, потому что Райли попросил говорить тихо и как можно меньше. Во-вторых, мешало внутреннее напряжение. Обменялись взглядами, улыбками и направились дальше. В неизвестность. Изо всех сил придавливая внутреннюю дрожь. Но чувствуя, что она нарастает.
И неизвестно, сумели бы разведчики справиться с волнением – ведь среди них было всего двое профессиональных военных, да и те чувствовали себя не очень уверенно – если бы на их пути не оказался открытый ангар, такой же, как тот, в котором пассажиры «Чайковского» провели последние дни. Большое помещение, примыкающее к внешнему борту, но не пустое, а заставленное однотипными металлическими контейнерами. Одинаковыми, но с разным содержимым. Любопытный Аллан приказал вскрыть три ящика, ориентируясь на различия в маркировках, и не ошибся в предположении, что внутри отыщутся разные предметы. В первом контейнере разведчики обнаружили гладкий цилиндр, длиной два метра и диаметром пятьдесят сантиметров. В контейнерах со второй маркировкой лежали точно такие же цилиндры, только метровые – по два в упаковке. А третьи контейнеры не открылись – помимо механических замков, которые военные без труда взламывали в предыдущих случаях, их крышки блокировали дополнительные зажимы, управляющиеся электронной системой, и Райли, поразмыслив, приказал не рисковать: если инопланетяне установили на контейнеры дополнительную защиту, им ничего не стоило снабдить их системой самоуничтожения. Рисковать не стал, но приказал пехотинцам вытащить в коридор три разных контейнера, а Линкольну – прислать кого-нибудь за добычей. И отмахнулся от осторожного замечания капитана о том, что они понятия не имеют о предназначении содержимого контейнеров, сказав, что там всё упаковано для перевозки, то есть безопасно, а на Земле контейнеры вскроют с соблюдением необходимых мер предосторожности. И напомнил, что миссия в том числе заключается в сборе образцов техники и технологий для последующего изучения, а значит, риск неизбежен.
Дожидаться посланников Линкольна не стали: оставили контейнеры в коридоре и неспешно направились дальше, без напоминаний выстроившись в боевой порядок. Впереди шёл Стич… Нет, если быть абсолютно точным, то впереди летели микродроны военных, запущенные Стичем, к которым периодически присоединялся гражданский, принадлежащий Октавии – девушка сказала, что её не устраивает качество съёмки, которое обеспечивает военная аппаратура. Дроны транслировали видео в режиме реального времени, однако Стич на него почти не отвлекался, полностью доверившись управляющей нейросети, умеющей распознавать объекты и оценивать уровень их опасности. Разумеется, на инопланетном корабле оценку угрозы можно было сделать с определённой погрешностью, но это в той же степени относилось и к самому Стичу, поэтому военный предпочёл снять с себя часть обязанностей. Сам он двигался в двадцати шагах позади микродронов, что обеспечивало необходимый уровень безопасности и гарантировало приемлемую скорость реакции на угрозу. За Стичем шёл Райли в облегчённой броне и вооружённый таким же пистолетом-пулемётом, как и остальные члены группы. Первая встреча с инопланетянами показала Аллану, что с пацифизмом и показным дружелюбием следует повременить и уделить больше внимания защите от агрессивных действий. За директором «Vacoom Inc.» двигались учёные, затем Сандра с Октавией, а за ними – Пятый, в обязанности которого входила огневая поддержка замыкающего конвой Заммера в случае атаки сзади.
И постепенно внутреннее напряжение спало. Осталась разумная осторожность – всё-таки они двигались по чужому кораблю и за каждым поворотом коридора их могла подстерегать опасность – но гнетущая нервозность исчезла. То ли посещение пустого ангара подействовало расслабляюще, то ли свыклись. Причём успокоились настолько, что Октавия вспомнила о необходимости вести запись происходящего и запустила ещё пару микродронов, которые принялись снимать девушку и внутренние интерьеры.
– На этих кадрах вы видите инопланетный корабль изнутри, – рассказала ОК, улыбаясь ближайшему устройству. – На первый взгляд кажется, что в нём нет ничего необычного: вокруг меня только гладкие стены, выкрашенные в приятный бежевый цвет, в которых не видно швов от дверных проёмов. Некоторые двери открыты, и мы только что осмотрели большое, похожее на склад помещение. Об этом будет отдельный материал, в котором вы увидите, как мы вскрывали контейнеры с какими-то странными цилиндрами. Что в этих цилиндрах, мы не знаем, с ними разберутся учёные. – Пауза. – Когда мы вернёмся домой. – Ещё одна пауза, чуть короче. – Мы оставили контейнеры нашим друзьям, а сами отправились дальше, в надежде добраться до чего-нибудь по-настоящему интересного.
Райли попросил Октавию не уточнять, во всяком случае, сейчас, пока они в пути, что целью рейда является рубка управления: Аллан боялся, что система безопасности корабля продолжает работать, пусть и в ограниченном режиме, и может помешать их замыслу.
– Корабль по-настоящему огромен, – продолжила Леди ОК. – Вы видели его снаружи, когда мистер Райли совершил облёт на VacoomA, вы оценили его размер, и поверьте: изнутри он производит не менее сильное впечатление. Мы идём и идём по бесконечному коридору, заходим в помещения, точнее, в ангары – настолько они большие, и с трудом осознаём, что находимся не на Земле. Этот гигантский корабль невозможно сравнить ни с одним клипером и даже с нашей орбитальной станцией. Своими размерами корабль демонстрирует, насколько далеко опередили нас инопланетяне в развитии, но при этом показывает, что строить такие корабли можно! И летать к звёздам – можно! Мы видим это собственными глазами и наполняемся верой в себя. Чужой корабль даёт нам надежду… И я хочу поговорить о нём с мистером Райли…
Дрон чуть подался назад, и Аллан оказался в кадре.
– Что вы скажете о корабле, мистер Райли? Каковы впечатления человека, который посвятил свою жизнь космосу?
– Корабль грандиозен, Октавия, – ответил Аллан, улыбаясь в камеру своей знаменитой улыбкой. – Когда я был маленьким, то зачитывался фантастическими романами и мечтал, что однажды мы полетим к звёздам на гигантских космических ковчегах. Мечтал, но не мог представить, что это произойдёт при моей жизни. В те годы мы только обживали орбиту Земли
