Горе мне, я прошел сквозь жестокую боль,
Сладострастную пытку, пытаясь былое вернуть.
Я – как шар в бильярдной игре карамболь:
Я лечу, и с пути мне уже никогда не свернуть…
Ну, а ты – понимаю – выбрала свой путь,
Он не виден мне, ненавидим, и все же гуман —
Ней, чем тот, если б шли мы вместе. Забудь:
Словно занавес, спустился на землю тяжелый туман.
Забудь про меня
За гремучую доблесть грядущих веков…
О. Мандельштам
За твою белокурую доблесть,
За твою белокурую страсть
Поплатился я тем, что не смею
Веселиться, любить и дышать.
Я во сне пред тобою немею —
Наяву же готов проклинать
И тебя, и твое окруженье.
Как солдат, что попал в окруженье,
Я растерян, я выкинул флаг
Белый, словно белеющий полдень.
Впереди, как проклятие – плен.
Но пленительна сладость сознанья:
Ничего не тревожит сознанья,
Остальное – сомнения, тлен.
Белокурая песня фальшиво
Захлебнется на траурной ноте,
И в глазах безразличных погаснет
Белокурое пламя огня.
Так прощай, белокурое счастье:
Я очнулся, забудь про меня…
Бог с тобой…
Почему в душе твоей – ад?
Ты покорна судьбе – почему?
Оглянись однажды назад:
Что ты видишь? Кромешную тьму!
Как ползет, извиваясь, уж,
Так вползает тревога в дом.
Тот, кого ты любила – муж —
Он устроил тебе Содом,
Он истратил тебя, как мог,
Проигравшись и в пух, и в прах,
И никто тебе не помог,
Даже Бог на семи ветрах.
Ну, а ангел-хранитель твой
Почернел от беды – лицом,
И осыпался мокрой листвой,
И свернулся Садовым кольцом.
И не скажешь, что Бог с тобой.
Бог с тобой: безнадежно слепа,
Ты шагаешь по мостовой,
И тебя растворяет толпа…
Без знаков препинания
Без знаков препинания
1
зачем души твоей излом
зачем молчанья душный ад
неужто меж добром и злом
есть посреди цветущий сад
а может место есть реки
где ты другая я другой
но ты на берегу реки
стоишь и машешь мне рукой
2
что бы я ни говорил письменно или устно
о чем бы ни думал в последнее время
мне не за себя за тебя грустно
будто это не твое а мое бремя
будто это я от одиночества мерзну
будто это я от безысходности стыну
давай простимся пока не поздно
ведь несчастье обычно заходит с тылу
потому что все я придумал сдуру
нафантазировал как обычно
чего грешить на судьбу-дуру
всё прекрасно надежно отлично
3
как грохот обрушившихся камней
как мир сползающий в бездну дня
я тихо шепчу иди ко мне
и ты останавливаешься недалеко от меня
кажется только рукой подать
кажется шепот свивается в нить
ну что еще такого надо продать
душу наверно чтоб так любить
Далеко от любви
…Отлюбив, ты пошла по рукам
(Не тому было счастье порукой…),
Словно с дьяволом – по рукам! —
Вы ударили – и по кругу
Ты идешь, нарезая круги, —
– Содержанка, плененная Ниццей, —
Может, в тайные эти круги
Ты вошла посвященной блудницей:
Грех масонства, заклятье щита,
Странных знаков всевидящих око.
Оглянись, всё пустое, тщета, —
Потому тебе так одиноко.
Что же, прячь свои слезы, лови
Эти чудные, дивные дивы:
Ницца, Мальта, Карибы, Мальдивы —
Всё одно – далеко от любви…
Заклинание
Уходи, уходи, уходи,
Как земля из-под ног уходит порой.
Ничего у тебя впереди,
Позади – лишь сомнений рой,
Словно рой жужжащих, жалящих пчел.
Уходи, покуда верба цветет.
Я остаться самим собой предпочел,
А тебя ничто не спасет.
Уходи, убегай, уползай!
Тихо сапой в сознанье вползает страх.
Хочешь знать, что ждет тебя? Знай,
Что сотрет твою душу в прах
Твой паскудный, скудный, скудельный грех,
Льнущий к лону ленивей льна.
И пробьет тебя нервический смех,
Когда полная выйдет луна.
И тебе страшно станет тогда,
И ангел в окне тебе скажет: „Да,
Я не в силах тебе помочь…“
И сердце выпрыгнет из груди,
И снова в висках застучит: „Уходи!“,
И казнить тебя станет ночь…
Я тебя жалею…
Не жалею, не зову, не плачу…
С. Есенин
Я тебя жалею. Не зову.
Да кому он нужен этот зов?!
Это как кричать: „В Москву, в Москву!“:
Бесполезна сутолока слов.
Я тебя жалею. Сотни жал
Впилось в сердце. Жалят наяву.
Только мне себя давно не жаль —
Как не жаль того, что я живу.
Я тебя жалею. Я ворвусь
В сны твои. И страшен будет сон:
Ты лежишь под насыпью, во рву,
А из губ исходит слабый стон:
„Я тебя жалею… Милый мой…
Ты прости, пожалуйста, прости…“
Столб из пыли, как вопрос немой
Начинает на глазах расти,
Заслоняет солнце, ест глаза,
Бьет в лицо и на зубах скрипит.
Но спасти тебя уже нельзя,
Не
