Вообще-то у него два главных входа имелось, у этого садика, оба выполненные в стиле «сталинский ампир», но мне нужен был тот, что правее, рядом с пожарной частью. От него шли две аллеи – наискосок и налево к стадиону Локомотив, а прямо-прямо к каруселям и к пруду, в котором на текущий момент воды не было. Мне нужен был левый проход, ведущий в глухую часть парка. Тут кроме летнего кинотеатра с эстрадой вообще никаких строений не было.
Место тут было тёмное и глухое, для того, чтобы завалить конкурента, самое оно – грамотно Гена распорядился. И скамеечка эта, шестая от входа, как будто специально задвинута в кусты. Ну делать нечего, вздохнул я, будем работать с тем, что есть – поднатужился и передвинул скамейку к самой дорожке, так лучше будет.
Цой с Гребенщиковым не подвели, спрыгнули с подножки трамвая-тройки ровно-ровно в половине четвёртого, как и уговаривались. У обоих за спиной имели место гитары в чехлах, а на носу чёрные очки. Ну правильно – лица-то их народу хорошо известны, надо это, всю поездку автографы писать и отвечать на тупые вопросы типа «какие ваши творческие планы?».
- Привет, Лётчик, - поздоровался Виктор, - всё по плану? Ничего не меняется?
- Угу, привет, - ответил я, - да, всё, как и условились. Вон эта самая дорожка идёт, а там вдали она упирается в кинотеатр с эстрадой. Можете пока осмотреться и порепетировать.
Два раза их приглашать не пришлось, поэтому уже через пять минут они уже обошли эстраду со всех сторон, вспрыгнули на неё и проверили звучание своих инструментов.
- Всё отлично, - заявил в конце концов Борис, - зрителей только не хватает.
- Уж чего-чего, а зрителей тут привалит вагон с тележкой. Мороженое будете?
Музыканты не отказались, я сбегал до ближайшего ларька и принёс три пломбира.
- Как там Майк поживает? – спросил я.
Они оба помрачнели, но ответил один Виктор:
- Нету больше Майка… какая-то гнида избила его в его же подъезде, он после этого пару дней только протянул.
- Жалко, - искренне ответил я, - хороший человек был… а гниду-то поймали?
- Да какое там, - махнул рукой Борис, - разве ж наши менты могут кого-то ловить, кроме как пьяненьких мужичков по ночам…
- И то верно, - подтвердил я, доедая мороженое. – Менты у нас, мягко говоря, совсем оборзели. Однако ж на часах без пяти минут время Ч, давайте занимать места согласно диспозиции.
Они оба вспрыгнули на эстраду, очки при этом синхронно сняли и засунули в нагрудные карманы и начали настраивать свои гитары, проходящая мимо пара остановилась и пристально вгляделась в происходящее.
- Зина, а это ведь Виктор Цой, как считаешь? – сказал мужчина своей спутнице, - я его позавчера в телевизоре видел.
- Ой, и правда, Лёня, - всплеснула руками Зина, - а рядом с ним, по-моему, Борис… Борис Гребенщиков, который «Под небом голубым» поёт.
- Охренеть, - только и смог выдавить из себя Лёня, и они подошли поближе к эстраде.
- Молодые люди, - спросил он их, - вы сейчас концерт что ли давать будете?
- Угадал, папаша, - ответил Виктор, - нам такую общественную нагрузку в райкоме комсомола определили, отыграть в одном из парков города.
- Охренеть, - повторил Лёня. – «Под небом голубым» споёте? А «Перемен мы ждём перемен»?
- Всё будет, папаша, - сказал Борис и выдал первые ноты «Золотого города».
А народ тем временем подтягивался и подтягивался, вокруг эстрады уже стояла довольно плотная группа удивлённых граждан. Я посмотрел на часы – пять минут пятого, что-то Гена не совсем пунктуален. И накаркал – он вдруг материализовался у меня за спиной, я даже не сумел понять, как.
- Привет, - сказал я ему, - опаздываешь? Сам ведь наверно знаешь это правило – опоздание на стрелку приравнивается к техническому поражению.
- А у нас разве стрелка? – широко раздвинул губы в улыбке Гена, - мы же просто поговорить собрались.
- На просто поговорить гранату в руку не берут, - это я усмотрел зорким взором, что он сжимает лимонку в левой руке, - усики-то, надеюсь, не разогнул пока?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Это муляж, - вежливо ответил Гена, - чисто для прикола.
И он сунул гранату во внутренний карман пиджака.
- А это ещё кто там распевает? – показал он на эстраду.
- Это? – закосил под дурачка я, - это мои друганы, Цой и Гребенщиков концерт дают.
- Ясно, - и Гена плюхнулся на скамейку, похлопав рукой рядом – садись мол. – Что там с лотереей случилось?
- Очень простая штука, - ответил я, - на Саню, который ей занимается, повторно наехал чечен Мага. За малым не убил. А на вопрос, как же так, райком в лице Гены Мишина всё же разрулил, он ответил, что Гена ваш никто, теперь я хозяин во всём Заводском районе. В чистом остатке вот что осталось – Саня отказался заниматься лотереей и требует забрать машину, а за видео будет отстёгивать Маге. Как-то не совсем всё по плану сложилось, не находишь?
- С Магой мы отдельно разберёмся, - как-то заторможено сказал Гена.
- А с лотерейным агрегатом что?
- Ничего. Пусть стоит пока.
- И ещё вспомнил, что я хотел у тебя спросить – чего ж ты у меня мерседес-то отобрал? Жаба задушила?
- Какой мерседес? – переспросил Гена.
- Да тот самый, который я из Франкфурта пригнал, и который потом Куриленков мне подарил.
- Так это ж Люба настояла, я тут не при чём…
Ой, как интересно, подумал я, а Любаша мне совсем другое рассказала… как в детской игре получается – ты дурак! Сам ты дурак!
Глава 24
- Ладно, проехали, - сказал я, - мне и без мерса неплохо ездится. Ты мне лучше вот что скажи, дорогой второй секретарь – как мы дальше-то жить будем?
- Как жили, так и будем продолжать, - буркнул он, - а у тебя что, конкретные предъявы ко мне имеются?
- Конечно, - растянул я губы в вежливой улыбке, - Саня с видеопрокатом и лотереей от меня уплыл, раз, с концертом рок-звёзд мы пролетели по твоей в основном вине, два…
- Стоп, - остановил меня он, - чья была идея привлечь вояк с истребителями? Так что этот случай на меня переваливать не надо.
- Ну хорошо, не буду, - с некоторым усилием согласился я, - чтобы защитить место под наше МЖК, ты даже пальцем не пошевелил, просто взял и расформировал отряд, это два с половиной.
- Так ведь в итоге всё удачно повернулось, - всё так же заторможенно отвечал Гена, - место ваше, под дом, насколько я знаю, вот-вот начнут котлован копать.
- Это чистой воды случайность, - парировал я. – Ну и наконец два молодца одинаковых с лица – Коля плюс Володя, кто их к нам в старшие определил, Пушкин? Так ведь совсем не он, не Александр Сергеич, а ты, Геннадий Палыч. Как сейчас помню, уверял меня, что это люди опытные, ты с ними пуд соли в разных проектах съел, а вышло, что оба они неумёхи и уголовники.
- Это тоже чистой воды случайность, - угрюмо ответил Гена, - если б не случилось той Оксаны из Ейска, всё бы продолжалось нормально.
- Ну и наконец перейдём к Куриленкову, - решил я окончательно поставить все точки над ё.
- А зачем к нему переходить? – быстро встрепенулся тот, всю заторможенность у него как ветром сдуло.
- Затем, - огрызнулся я, - кому он больше всего мешал, сам подумай…
- Слушай, не поднимай эту тему, а? – попросил меня секретарь, - увязнешь с головой, как в этой… в Семеновской трясине.
- А что взамен? – быстро приступил к торгу я.
- Расходимся бортами и больше не лезем в дела друг друга, - предложил Гена.
- Ну нормально, - отвечал я, пораскинув мозгами, - только мерс ещё верни.
- Мерс не могу, он уже в другом городе ездит, - ответил тот, - а вот бэху можешь забирать, она на штрафстоянке в ГАИ стоит второй день. Все проблемы с гаишниками сам решай, меня не впутывай. Вот координаты, - и он начеркал пару строк на страничке из записной книжки.
Он посидел немного, а потом выдал финальный, так сказать, аккорд нашей беседы:
- Я на повышение иду, в Ленинград меня забирают, так что все вопросы по МЖК будешь теперь решать с моим и.о., Павликом Морозовым.
