рассуждая о сложившейся непростой ситуации, стражник попятился назад, тяжело завалился на крышу, медленно скатился по ней и замертво упал на мостовую.
— А почему сам одержимый не предпринимает никаких действий? — спросила Консалия, внимательно вглядываясь в ничем не примечательный мерлон, за которым притаился загадочный противник. — Он дважды мог беспрепятственно сбросить мост, оставаясь незамеченным. Ну, незамеченным для стражи, не для нас.
— Он ранен. Возможно, серьезно.
— Откуда ты знаешь?
— Пахнет порченой человеческой кровью. Чуешь?
Лейтенант снова принюхалась и неуверенно кивнула.
— Мне знаком этот запах, — продолжил Вилбер. — Такой же был в конторе Элеро. Одержимый тогда провинился перед ростовщицей, за что получил чернильницей по голове.
— Норовистая фейка, — фыркнула Консалия. — Жаль только, что она его не добила.
Взбесившийся солдат беспорядочно размахивал мечом, сражаясь с тем, что рисовал ему воспаленный рассудок. Так могло продолжаться очень долго, но один неосторожный шаг положил конец безумию. Ноги стражника соскользнули, тело извернулось в конвульсивном пируэте, который окончился мощным ударом затылка о самодельный мост, и человек рухнул на брусчатку улицы, как мешок, набитый мясом и костями.
Оставшиеся на крыше стражники застыли. О выполнении приказа никто из них даже не думал, несмотря на ругань бригадиров. В их головы практически одновременно закралась одна и та же мысль. Уже несколько раз они собственными глазами видели, как вполне здравомыслящие люди внезапно сходили с ума и либо набрасывались на своих же товарищей, либо калечили самих себя. И все могло повториться вновь.
Прислушиваясь к назойливому шепоту паранойи, стражники медленно отступили друг от друга. В их глазах блестело подозрение, неровное дыхание выдавало тревогу и страх, в руках подрагивали мечи. Что происходит? Откуда будет нанесен следующий удар, полный безумного предательства? Кто, в конце концов, их враг? Где он? Там, здесь, в них, во мне — так думал каждый.
Одним словом, очередной отряд был полностью деморализован, а металлическая решетка на входе в квартал фей до сих пор не поднята.
— У нас есть дюжина раненых и мертвых стражников, — подсчитала Консалия. — Их покалечило и убило отродье Тьмы, которое проникло на охраняемую нами территорию, нарушив сразу несколько законов Атланской империи. К тому же в соответствии с новой договоренностью с атланами… ну, ты понял, командир. Кажется, упомянутая необходимость уже возникла.
— Трупики людишек — не причина, — поморщился Вилбер. — Договор с атланами — фарс. Нападение на квартал фей…
Командир гвардии замолчал. Впрочем, все было понятно и без лишних слов. Чего бы ни пытались добиться сонзера своей нелепой вылазкой, они совершили смертельную ошибку. Незамысловатый грабеж, месть за уязвленную рабскую гордость или же просто беспорядки ради беспорядков — причина не имела значения, подобное иногда случалось. Ничего особенного. Ничего, кроме странного одержимого.
— Ладно, все под контролем. Но я не совсем поняла, что мы будем делать с… рабом Элеро, да?
— Ничего, — Вилбер шумно выдохнул, искренне надеясь, что это был последний вопрос. — Гатляуры не должны рисковать собой, если это не пойдет на пользу общине.
— А если феи…
Лейтенант не договорила, почувствовав, как вокруг что-то резко изменилось. Прохладный ночной воздух, небо, улицы Камиена — все было тем же, но каким-то иным. Она не ощущала ничего необычного. Но именно в этом и крылась причина перемен — ничего необычного поблизости действительно больше не было.
Темный дух улетучился. Не полностью, но его запах был даже слабее, чем вонь сонзера, прошедших мимо стены.
— Он…
— Пропал, — кивнул Вилбер.
— Там на стене…
— Одержимый.
Юноша с трудом поднялся, опираясь руками на мерлон. Его лицо залито кровью. Очевидно, рана действительно была серьезной.
— Ему что, кто-то лоб расшиб? — внимательно присмотрелась Консалия.
— Да. Кто-то. Или сам.
— А самому-то зачем?
— Не знаю. Здесь есть связь. Надо подумать.
Иной на месте одержимого не смог бы даже самостоятельно передвигаться, но он очень быстро пришел в себя, хотя до сих пор дико озирался по сторонам, как будто пытался что-то вспомнить.
— Так или иначе, теперь он безобиден, — Консалия поправила тесак на поясе.
— Наверное. Однако нет уверенности, что он снова не выкинет фокус с безумием.
— Сейчас мы можем убить его.
— Сейчас можем, — согласился Вилбер. — Но когда мы на него нападем, будет уже не сейчас.
«Чего он осторожничает с каким-то жалким порождением Тьмы? — черная шерсть на загривке фра-гатляур вновь встала дыбом. — Если бы не присутствие командира, то я давно бы отдала приказ расправиться с этим отродьем. Или сама убила бы его. Да, пожалуй, сама».
— Я буду осторожна. Просто распорядись уже.
— Ты слишком нетерпелива, — прорычал Вилбер, бросив суровый тигриный взгляд на притаившуюся в тени пантеру. — Даже самый ничтожный риск остается риском. Благополучие нашей общины — прежде всего. Я, ты и твои подчиненные — гатляуры, часть общины. Мы честно исполняем свой долг, но защита сородичей всегда будет для нас на первом месте. Квартал фей в безопасности, а за усиленные патрули нам не заплачено, мы участвуем в них лишь… как там… номинально. У нас нет причин нападать на раба Элеро, но есть причины не делать этого. И пока положение дел не изменится, мой выбор очевиден, лейтенант.
Слишком длинная реплика. Командир настроен серьезно.
— А как же гатляуры, которые сейчас находятся в дозоре внутри квартала фей? Одержимый же и для них может представлять угрозу. Во всяком случае, ты так считаешь, командир.
— Они не дураки. Почуют опасность — уйдут. А подвернется случай — избавятся от него.
«Они, значит, не дураки. Уйдут, если почуют опасность, да? Получается, я — дура, что ли? Такого он обо мне мнения?» — когти фра-гатляур заскрежетали по черепице. Но она быстро взяла себя в руки, ей и не такое терпеть приходилось. Увы, неприятный осадок все же остался.
Бригадиры городской стражи, до недавнего времени с диким ором и руганью носившиеся вдоль стены туда-сюда, наконец успокоились и вновь собрались вместе для обсуждения дальнейших действий. Возможно, скоро слухи о беспорядках в квартале фей дойдут до Цитадели, и к закрытым воротам подтянется атланская армия из казарм, которая быстро и организованно решит проблему, в чем бы она ни заключалась. Позже клирики проведут расследование, и епископы вынесут вердикт — во всем виноваты, естественно, бригадиры стражи. Обычное дело — сначала накажут порождений Тьмы, а потом людей.
Но задержка ведь возникла не сама собой. Некий незримый противник не подпускал стражников к надстройке с подъемным механизмом решетки. С самодельного моста и крыши падали мертвые и раненые солдаты. Среди личного состава уже ходили невнятные рассказы о чудовищах, о кошмарных видениях из прошлого, о безумии и проклятиях, нисходящих на любого, кто осмеливался
