Как-то я заболел гриппом и несколько дней не выходил из дома. Вскоре позвонил мой коллега: работа стоит – кончились катоды с напылением, а пользоваться моим устройством никто, кроме меня, не может. Несмотря на сильную слабость, я сказал, что сейчас же «заступлю на вахту» и что к утру катоды будут. После чего попросил, чтобы к моему приходу к установке подсоединили новый баллон сжатого газа.
Пока я доехал до лаборатории, все уже разошлись. Включил агрегат, приступил к напылению. Поначалу дело двигалось споро. Но стоило мне пустить ток для подогрева нити, как взорвалась колба с жидкой канифолью. Хорошо, что в левой руке у меня оказался кусок асбестовой ткани – я успел прикрыть им лицо. Но руку не уберёг: сильнейший ожог заживал потом несколько месяцев. И забрызганный канифолью костюм пришлось выбросить.
Причину взрыва быстро установили. Оказалось, что кто-то перепутал баллоны с газом и вместо углекислого подсоединил кислород. Я останавливаюсь на этой истории так подробно, чтобы показать, до какой степени мы пренебрегали простейшими правилами техники безопасности. Из-за этого ЧП у нас происходили регулярно, причём порой довольно серьёзные.
Со временем я нашёл несколько способов повышения мощности радиоламп – в частности, путём нагревания катодов переменным током при включении радиоприёмника в сеть, а не от батареек. Это изобретение нужно было регистрировать, но тогда я ещё не знал, как оформляются патенты. К тому же, по-английски я по-прежнему объяснялся с трудом и так и не смог толковать патентному поверенному, в чём именно состоит изобретение.
Я настолько увлёкся работой, что не заметил, как пролетел целый год. В контракте было прописано, что по истечении первого года в случае удовлетворительных результатов компания обязуется повысить мне жалованье. У меня имелись все основания ожидать солидной прибавки, но вместо этого пришло уведомление, что в связи с тяжёлым финансовым положением компания сокращает все зарплаты сотрудников на десять процентов. Это было настолько неприятно и неожиданно, что я немедленно подал заявление об уходе. Следующий месяц ушёл на поиски новой работы. Разослав десятки резюме, я, в конце концов, получил приглашение от небольшой инженерной фирмы в Канзас-Сити, штат Миссури. Круг моих обязанностей был мне не совсем ясен, но жалованье сулили хорошее (почти вдвое больше того, что я получал в Westinghouse), и я согласился.
И вот мы всей семьёй переехали в Канзас-Сити. На вокзале нас встретил директор моей будущей лаборатории, который снял для нас дом в очень приятном районе. Город нам понравился, и мне не терпелось поскорее приступить к работе. Но оказалось, что фирма строит для лаборатории новое здание, и первые два месяца дел у меня практически не было. Когда строительство завершилось, ещё месяц ушёл на закупку и установку оборудования.
За это время я выяснил, что фирма, которая меня наняла, пытается получить патент на изобретение принципиально нового метода крекинга[88] нефти – с использованием электричества вместо высоких температур. Нефтяные компании ждали экспериментального подтверждения, и в случае успеха фирма могла рассчитывать на баснословные прибыли. Передо мной стояла задача наглядно доказать, что высокочастотный ток ускоряет процесс расщепления углеводородов. Мои знания о нефтепереработке были весьма ограниченными, но, проштудировав несколько книг о крекинге в местной публичной библиотеке, я достаточно быстро разобрался, как следует проводить эксперимент.
Через два месяца отчёт о полученных результатах был представлен Совету директоров. Увы, проведённые опыты неопровержимо доказывали, что высокочастотный ток не только не ускоряет, но, наоборот, замедляет процесс расщепления углеводородов. Директора были в бешенстве: лабораторию закрыли, а меня уволили. Я, конечно, предполагал, что руководство будет разочаровано исходом моей работы, но увольнения никак не ожидал.
К счастью, к тому времени я успел оборудовать небольшую лабораторию у себя дома и ставил самостоятельно эксперименты по использованию высокочастотной техники в радиовещании и в системе железнодорожной сигнализации. Позднее на базе этих исследований я получил несколько патентов.
В ту пору производство радиоприёмников не было поставлено на поток, но спрос на них очень вырос. Ещё до увольнения я начал подрабатывать, изготавливая радиоприёмники вручную по индивидуальным заказам. Особенно ценились встроенные модели (часы с радио, электрические кофеварки с радио и т.д.) – я делал их очень лихо. От желающих не было отбоя, и наше финансовое положение заметно укрепилось. Я купил подержанный автомобиль и снял летнюю дачу, куда мы всей семьёй отправлялись на выходные и в праздники.
Я всегда обожал возиться с техникой, поэтому, став владельцем автомобиля, всё свободное время проводил под капотом. Как-то мне приспичило сменить тормозные колодки, для чего автомобиль требовалось приподнять, а домкрата (тем более, четырёх) под рукой не оказалось. Сняв колёса, я поставил машину на подпорки из кирпичей. Залез под днище, стал откручивать гайку, не рассчитал усилия и случайно выбил из-под ступицы одну из опор. Накренившийся кузов пригвоздил меня к земле – ни пошевельнуться, ни вздохнуть. И дома, как назло, никого. К счастью, три оставшиеся опоры выдержали – иначе меня бы просто расплющило. Пролежал я так довольно долго, пока наш сосед – школьный учитель – не зашёл к нам по каким-то делам. Поняв, что в одиночку мне не помочь, он прыгнул в свою машину и помчался за подмогой в пожарную часть. Вызволяли меня всей пожарной командой. Спустя много лет я спросил свою дочь Нину, что ей больше всего запомнилось из нашей жизни в Канзас-Сити. Нина сказала: «Словосочетание «электронный луч». Ты его повторял по сто раз на дню». Очевидно, и там я постоянно думал о телевидении... Вскоре один знакомый свёл меня с владельцем небольшой компании, производившей детекторные приёмники[89]. Это было время, когда США охватила настоящая радиолихорадка. Радиовещательные станции возводились Единственное важное достоинство детекторного приёмника – он не требует внешнего питания и может быть собран из подручных средств. повсюду (даже в такой глуши, как Канзас-Сити). Я согласился войти в компанию на правах партнёра и предложил усовершенствовать детекторный приёмник, оснастив его простеньким вариометром, позволявшим осуществлять настройку на средних волнах. Дела у компании резко пошли в гору, а перед Рождеством наши приёмники стали разлетаться как горячие пирожки – они считались самым модным подарком. Чтобы не отстать от спроса, мы наняли несколько старшеклассников, которые помогали производить сборку. Прибыль была очень существенная, и я впервые в жизни ощутил себя чуть ли не Рокфеллером. Правда, ненадолго. Вскоре после Рождества возмущённые покупатели понесли приёмники в ремонт, в основном, из-за некачественной спайки. Я лудил и паял день и ночь, но справиться с потоком своими силами оказалось немыслимо. Нужно было запускать настоящее производство, покупать оборудование, нанимать квалифицированных рабочих. Это требовало серьёзных вложений, на которые мой партнёр идти не рискнул, и наш бизнес распался.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
