погребений дружинников в Киеве, археологам известно не менее четырех богатых женских погребений, которые ряд историков рассматривает как дружинные. Впрочем, богатырши по-прежнему живут в русских былинах и фольклоре.
По преданиям, русские воительницы населяли окрестности Старой Рязани и перебрасывались друг с другом топорами[328]. Сохранилась память о богатыршах Рязанской земли Верте и Хонюшке, причем первая и вовсе командовала целым отрядом других богатырш. Но самое интересное предание рассказывает о Пичкеморье – загадочном царстве русских богатырш, где правили одни женщины. Говорили, что, когда воительница хотела выйти замуж, она должна была сразиться с предполагаемым супругом и кто побеждал в поединке, тому принадлежал ребенок, который у них родится[329].
Русские женщины против Орды
Что делать, если враги захватили город и убили мужа? В это тяжелейшее для народа время русские женщины находили свои способы справиться с ситуацией. Один из них, который в 1237 году выбрала русская княгиня Евпраксия, ученые считают формой протеста[330].
Когда хан Батый, наслышанный о красоте Евпраксии, велел ее мужу князю Федору привести свою супругу к нему, то получил такой ответ: «Когда нас одолеешь, тогда и женами нашими владеть будешь». После этих слов Федор был убит, а тело его брошено «на растерзание зверям и птицам».
Благоверная же княгиня Евпраксия стояла в то время в превысоком тереме своем и держала любимое чадо свое – князя Ивана Федоровича, и как услышала она эти смертоносные слова, исполненные горести, бросилась она из превысокого терема своего с сыном своим князем Иваном прямо на землю и разбилась до смерти[331].
За свой поступок Евпраксия сегодня почитается церковью как мученица.
Точно так же поступила и черниговская княгиня Домникея. А во время взятия Владимира женщины княжеской семьи – великая княгиня Агафья вместе со снохами и внуками – затворились в соборе, где их и сожгли ордынцы.
В отличие от того, что показывают сериалы, в гаремы ханов Золотой Орды русские княгини на самом деле не попадали. Ни в одном документе не сообщается о том, что кто-то из русских князей добровольно отдал свою жену захватчикам, а стать наложницей княгиня могла, только если бы ее взяли в плен. Но, конечно же, княгиню бы не оставили в плену, а выкупили! Знатных русских женщин татаро-монголы считали желанной добычей, так как их можно было вернуть обратно за большие деньги – гораздо больше, чем сулила продажа на невольничьем рынке.
Очень редко ордынцы женились на простых русских женщинах, а вот русские князья охотно вступали в брак с ордынскими принцессами. Например, хан Узбек выдал свою сестру Кончаку замуж за русского князя Юрия Даниловича.
Другая русская княгиня, Мария Михайловна, выбрала свой способ противостоять захватчикам. Ее муж Василько погиб в битве с ордынцами у реки Сить и в своих последних словах молился за детей и жену. Княгиня должна была уйти в монастырь, но предпочла остаться регентом при малолетних сыновьях и взялась за дело всей жизни: создание Жития Михаила Черниговского, своего мужественного, несгибаемого отца, погибшего в Орде.
Эта история, написанная очень эмоционально, в ту эпоху потрясла многих, внушив уверенность, что сила русского духа позволит преодолеть и эту напасть. Наталья Пушкарева (род. 1959), видный современный историк, считает, что после жития княгиня занялась и составлением летописей:
На мысль о прямом отношении Марии Михайловны к летописным ростовским сводам наводят настойчивые упоминания ее имени в тексте летописи, а также подробное описание похода на Калку, в котором активно участвовал ее муж. При этом обращает на себя внимание довольно эмоционально выраженная радость по поводу того, что князь Василько не дошел до реки и остался невредим; проявление такого чувства для летописца казалось бы неуместным, но оно вполне понятно, если принять во внимание, что это пишет жена князя[332].
Так же эмоционально пишет русская княгиня Мария и про разорение родной для нее Черниговской земли: «…избави Бог от лютого томления бусурменского люди Ростовския земли; вложи ярость в сердца крестьяном»[333].
Ее произведения пользовались огромной популярностью. Своими талантливыми произведениями эта женщина сделала не меньше, чем воины, донося до каждого читателя главное: сломить русский дух не удастся никому.
Были среди русских княгинь и те, что вопреки всем стереотипам активно противостояли захватчикам и даже сражались в Куликовской битве. Например, две русские княжны из-под Ростова – Феодора Ивановна Пужбольская и Дарья Андреевна Ростовская – встали с оружием в руках рядом со своими возлюбленными.
Княжна Дарья Ростовская переоделась в мужское платье и сбежала из дома, решив в час смертной битвы сражаться рядом с возлюбленным – ростовским князем Иваном Александровичем, защищая родную землю. Ее отец, князь Андрей – тоже герой Куликовской битвы – узнал об этом накануне сражения, случайно увидев дочь в лагере. Дарья и Иван выжили и поженились после победы, ставшей эпохальной в отечественной истории.
Русские богатыри, иллюстрация к былинам, 1912.
Российская государственная библиотека
Вторая история не такая счастливая. Феодора Пужбольская была безумно влюблена в князя Василия Дмитриевича Бычкова. Узнав, что он собирается на Куликовскую битву в числе ростовского войска, княжна тоже сбежала из дома, чтобы сражаться с ним плечом к плечу. Историк Алексей Титов (1783–1848) упоминает уцелевший список с рукописи, где отмечалось, что эта русская княжна имела все доблести амазонки и сражалась отважно и умело. Однако ее возлюбленный пал смертью храбрых, а сама княжна была сильно ранена. Ее нашел ростовский князь Василий Ластка и привез на родину, где от ран девушка скончалась.
Золотая клетка русских цариц
Несмотря на все свободы, которыми пользовались женщины в раннесредневековой Руси, ближе к XVI–XVII векам ситуация изменилась. После падения Константинополя в 1453 году стало повсеместно распространяться представление о Москве как о Третьем Риме, ведь она была последним оплотом византийского православного христианства. Русское общество начало переделывать себя с опорой на византийские порядки, которые главенствующую роль в семье отводили мужу, а женщине предписывали сидеть дома. Так зародилась теремная Русь, своими нравами более известная по «Домострою».
Константинополь, фрагмент из Нюрнбергской хроники, 1493.
Wikimedia Commons
По мнению современных ученых, «Домострой» среди обычного населения не был столь популярен: он предназначался скорее для привилегированных слоев населения. И царицы страдали от этого больше всего. Им категорически запрещалось показывать лицо незнакомым людям и покидать дворец. Царица могла разве что съездить на богомолье в монастырь, да и то в наглухо закрытой карете, не позволяя себе даже выглянуть в окно.
Посещать официальные мероприятия, где присутствовали мужчины, им тоже было нельзя. Царицы жили в настоящем женском царстве, и даже прислуживали им одни женщины.
Вот что пишет
