Но я всегда появлялась там в разгар рабочего дня, когда по просторным помещениям сновали люди, кругом звучали голоса, шаги, шуршали бумаги, что-то щелкало и вообще бурлила жизнь.
В этой, конечно, все было не так. Сейчас, в сумерках, в полуразрушенной ратуше Саруэла, давным-давно поврежденной осколками снарядов, ощущения были не из приятных. Может быть, даже жутковатые.
Но рядом со мной любимый мужчина. Остальное неважно. Да, мы застряли в мертвом городе, но нужно всего лишь продержаться несколько дней до прихода поезда, разобраться с преступниками, и все будет отлично.
Черт возьми, а ведь почтовик для связи с Тирелом я тоже не забрала, как и Ретт не забрал свой! Плюс один предмет, который нужно будет как-то похитить из-под носа у Жаккарда…
…Мы миновали четыре лестницы и поднялись на самый верх, под купол. Выбитые окна зияли чернотой, гулял холодный сквозняк, а купол уцелел не иначе как чудом.
Здесь располагался архив и склад в одном флаконе. Вдоль стен громоздились столы, стулья. Ворох старых бумаг, книги.
Ретт сдвинул несколько столов, и мы забрались на них. Хотелось прилечь и переждать противную слабость, но подушек не было, а столешницы слишком жесткие для сна.
Вот бы утащить у Жаккарда еще одеяло и подушки... Или прогнать самого Жаккарда.
Иначе не представляю, как мы продержимся до прибытия поезда.
— Он ведь призрак, да? — я жалась к Ретту, согреваясь. — Глупо как-то оставлять целый дом тому, кто давно мертв!
— Вернуться мы не сможем. Жаккард легко отыщет нас в доме, а так как он зол, то выпьет досуха в считанные минуты.
— Но что-то нужно сделать. Мы должны есть и пить, а Жаккарду это не нужно!
Ретт хмурился и быстрым взглядом осматривал помещение. Книги, бумаги, газеты, снова книги… Повсюду.
— Подожди-ка, — Ретт прижался губами к моему лбу и спрыгнул со стола. — В любой библиотеке есть истории о потусторонних мирах. Разумеется, воспринимаются они как сказки – в них не верит никто. Но, судя по тому, что я успел узнать… Вот, смотри.
Ретт вытащил из груды хлама потрепанную книжонку. Облезлые золотистые буквы было почти не разглядеть, но я все же сумела прочитать: “Легенды и мифы Синилийского полуострова”.
— Мы читать сейчас будем? — мои брови взлетели. — В темноте? Ретт, ты серьезно?
— В одной из таких “сказочек”, Ада, может быть описан вполне реальный способ изгнания призраков. Его подали как шуточку – бредни древнего народа, но на самом деле…
— Ни слова больше, — выдохнула я и спрыгнула со стола. — Холод собачий, но я переживу. Давай искать.
Я рылась в книгах, отбрасывая в сторону те, что по моему мнению никак не подходили. Мифы, сказки и легенды аккуратно складывала в кучку на стул. Ретт делал то же самое. Если на какой-либо из обложек нельзя было разобрать название произведения, то нам приходилось просматривать текст.
— Вампиры… Оборотни… Синилийские лаборатории…
Ретт вскинул голову:
— Синилийские лаборатории отложи вон туда. Вся невообразимая ерунда пошла с их полуострова.
— Ученых у них будь здоров, — хмыкнула я, выдохнув облачко пара. — Когда мы прогоним Жаккарда, я залезу в горячую ванну и не вылезу пока вода не остынет!
— Ада, — Ретт коснулся моего плеча кончиками пальцев. — То, что я предложил в качестве вероятного спасения… Не факт, что получится, понимаешь? Я с призраками дел не имел и уж тем более никогда их не упокаивал. Даже то, что способ их изгнания описан в какой-нибудь книге, не более чем мое предположение.
— Мы найдем то, что нужно, — оборвала я его. — Не желаю думать, что нам придется жить в этой развалине.
Ретт со мной больше не спорил. Вскоре на стуле с нужными книгами образовалась довольно высокая колонна. Восемнадцать томов разной пухлости грозили бесконечными часами чтения.
Читать я не любила. Писать – да, но читать никогда. И сейчас смотрела на талмуды с легкой неприязнью. Впрочем, о синилийских лабораториях полезно будет узнать чуть больше информации, чем я уже знаю. О них рассказывают страшное: и волков там выращивают, и химическое оружие изобретают, и детей клонируют… Чего только не делают!
Первый оборотень, созданный в синилийской лаборатории, потряс весь мир. Он сбежал, каким-то образом переплыл реку и скрылся. Несколько лет его не могли отыскать, но из каждого уголка мира звучали страшные новости: человеческий вой слышали то тут, то там…
— Ретт, — я позвала его шепотом, внезапно вспомнив страшную ночь. — Я слышала вой под окном пару дней назад. Тогда и во внимание не взяла… Я испугалась, только и всего. Решила, что из тайги пришел голодный шакал.
— Шакал – не то слово, — хохотнул Ретт. — Это был Лэнд Гилборн. Он стал вторым подопытным синилийских ученых после того, как сбежал первый. Лэнд – оборотень, и для меня это не новость. Он должен был стать защитником груза, который переправляют из Синилии в Брарийское королевство, но в тот год я вышел на их след, и Гилборнам пришлось спрятаться.
— А хромает он почему? — я вспомнила, что Лэнд, уходя, прихрамывал.
— В лаборатории он повредил колено при первом обращении. То ли перелом, то ли не поддающийся лечению вывих. Я точно не знаю. Хромать-то он хромает, да только прошлой ночью ему это никак не помешало удрать от меня. Прыткий, зараза.
— Оборотень ведь. Подожди… Оборотень?!
— Самый настоящий.
— И как ты собрался ловить его в одиночку?
— Никак. Поэтому я и попросил того солдата помочь нам. Когда я ехал в Саруэл, то не думал, что и Лэнд здесь. Вообще-то, мне нужен только Джо Гилборн – главный в их шайке именно он.
Я вытащила из-под груды обломков стеллажа плесневелую штору и закуталась в нее, наплевав на брезгливость. Штора защитила от сквозняка, но не от холода.
— Давай уже читать скорее, — попросила я жалобно.
— Не сегодня. Фонаря у нас нет.
— Тогда залезем в чей-нибудь дом? Не все же мертвяки ожили, чье-то жилье должно быть свободным!
— Должно, — вздохнул Ретт и, подумав с минуту, согласился. — Тебе и впрямь не стоит оставаться здесь. Простынешь еще.
Мы прихватили все нужные нам книги и спустились на улицу по внешней лестнице. Я подпрыгивала при каждом шаге, разгоняя тепло по телу, а Ретт быстро шагал в самый темный район города. Улица, на которой
