его ощупал: видимых повреждений не было.
— Ты уж аккуратней в следующий раз, будь добр, шутливо попросил наемник мальчишку. — А то тут, небось, куча народа с перепугу поумирала.
И тут он увидел, что к нему бежит Кайренн. Королева огня, бледная как смерть, с огромными от ужаса темными глазами. Наемник поставил оцепеневшего Ангуса на землю:
— Он цел. Просто перепугался.
Кайренн вцепилась в плечо Ангуса и встряхнула мальчишку так, что зубы клацнули. Ангус встрепенулся.
— Живой! — выдохнула Кайренн. Она пристально посмотрела на Куланна, протянула наемнику руку и сухо сказала: — Спасибо.
Куланн осторожно сжал ее маленькую ладонь в своей широкой. А потом наклонился к Кайренн:
— Может, в качестве благодарности позволишь проводить тебя после представления до дома?
— Вряд ли это хорошая благодарность, — Королева Огня выдернула руку.
Куланн поглядел на нее, усмехаясь — и дернул плечом. Вокруг уже начала собираться толпа — чествовать наемника, словно героя. Куланн помахал зевакам и отвернулся от Королевы Огня.
* * *
В казарме Куланн наблюдал, как Лютвин чинит свой доспех. Протертые лямки порвались, и он, ворча под нос, просовывал в дырки новые сыромятные шнурки и ремни. Раздался стук, и в дверь просунулась взлохмаченная голова.
— Эй, Куланн, там какой-то мужик хочет с тобой потолковать, — сообщила она. — И с Лютвином тоже.
Тысячники переглянулись.
— Ну, пусть заходит.
— Он ходит плохо, не может по лестнице подняться, возразила голова. — Просит, чтобы вы вниз спустились. Пойдете?
— Да идем, сейчас, — проворчал Лютвин. — Клятые ремни, после каждой заварухи рвутся, никаких денег не напасешься.
Когда они спустились в общий зал с большими каминами, то увидели двух наголо обритых парней, почтительно стоящих по обе стороны от полного мужчины в плаще из плотной темной ткани и на костылях.
— Приветствую вас, тысячник Куланн и тысячник Лютвин, — почтительно заговорил визитер густым тягучим басом. — Меня зовут Толстый Финад, и я — хозяин представлений на площади.
— Ах, вон что, — протянул Лютвин. — Наслышан…
Он подошел к Финаду и пожал протянутую руку.
— Рад познакомиться, — кивнул толстяк. — Простите, что вам пришлось спуститься ко мне.
— Ничего, это была обоснованная просьба, — любезно возразил Лютвин. — Не желаете ли присесть и выпить с нами?
Финад заколебался и бросил короткий взгляд на молчавшего Куланна. Тот внимательно посмотрел на него в ответ и сказал:
— Сдается мне, что у нашего гостя есть дело ко мне и не так много времени рассиживаться.
Финад выпрямил спину, насколько мог и облизнул губы.
— Я бы хотел отблагодарить тысячника Куланна за то, что он спас моего канатоходца сегодня утром, — произнес он.
Куланн поклонился, прижав руку к груди:
— Счастлив был помочь.
— А, так вот ты где плечо повредил, — покосился на него Лютвин. — Бегаешь по площадям и спасаешь ребятишек?
— Случайно вышло. Но я рад, что паренек не пострадал. Он отлично выступает.
— Да-а, парень талантлив, — протянул Финад, помявшись.
— Если у вас дело ко мне, можете говорить при Лютвине, — угадал его опасения Куланн. — Про наемников всякое говорят, но, поверьте, мы в своем уме. Не стесняйтесь.
— Насколько мне известно, вы любите смотреть наши представления, — криво ухмыльнулся Финад. — Особенно представления Королевы Огня.
— А, той сочной бабы, что машет ногами на канате, — вставил Лютвин. — Да, да, сдается мне, наш Куланн малость запал на нее. Сами знаете — необычное манит, и все такое.
— У меня создалось такое же впечатление, — Финад снова облизнул губы. — И мне бы хотелось знать, насколько серьезно вы настроены. Если вы действительно… заинтересованы в знакомстве, то, возможно…
Финад не договорил. Куланн смотрел на него в упор, словно пытался прочитать мысли собеседника. На лице наемника застыло учтивое выражение, понять, что у него на уме, было невозможно.
— Она — твоя женщина, — вдруг сказал Куланн.
Повисла тишина. Финад тяжело налег грудью на костыли.
— Да, — ответил он. — Но город принадлежит вам. Я бы не хотел ссоры.
Несколько мгновений Куланн просто стоял и смотрел на обливающегося потом Финада. А потом широко улыбнулся:
— Женщин на свете полно. Ни одна из них не стоит ссоры с таким уважаемым человеком. Я сам дурак, не догадался. Она уж и так и сяк понять давала, да я не сильно разбираюсь в их ужимках, думал, цену набивает себе. Простите, мастер Финад, что доставил вам столько хлопот.
На лице Финада отразилось слишком явное облегчение. Он протянул Куланну руку:
— Можете не сомневаться, что в этом городе у вас есть друг.
Куланн, усмехнувшись, пожал твердую ладонь.
Финад распрощался и ушел, тяжело опираясь на свои костыли. Проводив его взглядом, Лютвин толкнул Куланна локтем:
— Мог бы и воспользоваться щедрым предложением. Я-то уж точно знаю, что ты крепко запал на эту бабу.
Куланн поморщился:
— Оно того не стоит. Зачем портить хорошему человеку жизнь ради добра, которого на каждом углу навалом. Я все-таки мужчина, а не влюбленная прачка. Выпью как следует, да и пройдет все.
* * *
Эйнли спешила к «Золотому льву», едва не подпрыгивая от радости. Он выучила несколько новых народных лугайдийских песенок и надеялась, что после того, как споет их, сумеет поговорить с наемником и разжалобить его настолько, что он поможет ей выбраться из города. Как ни пугало Эйнли одинокое путешествие, она была готова отправиться к Серым горам. Все, что ей требовалось, — лошадь и разрешение на выезд из Таумрата. Может быть, Куланн Две Половины поможет ей раздобыть и то и другое?
Перед самой таверной Эйнли замедлила шаг — путь ей преградила толпа. Протолкавшись сквозь зевак, Эйнли остановилась, чувствуя, как внутри все холодеет.
В дверях таверны стоял Куланн. Он был чудовищно пьян: бледное до синевы лицо, блуждающий взгляд выцветших глаз, повисшие плетьми руки. Но руки эти крепко сжимали тяжелую дубовую скамью.
Перед Куланном, наставив на него алебарды, выстроилось полдюжины стражников из городской охраны.
— Сдавайся, — выкрикнул один из них. — Именем наместника Брайена и короля Бреса!
— Или что? — вкрадчиво спросил Куланн, с трудом поднимая голову и пытаясь сосредоточить взгляд на говорящем.
— Или мы отволочем тебя в тюрьму силой!
Куланн запрокинул голову, негромко рассмеялся, а потом неподъемная скамья полетела в стражников. Увернуться успел лишь один, остальных смело вместе с несколькими неосторожными зеваками.
Крики боли, женский визг и громкая ругань поднялись над толпой. Стражники валялись на земле, корчась и стеная. Куланн покачнулся на широко расставленных ногах и громко переспросил:
— Силой отволочете?
Ответить ему было некому.
Послышался топот множества ног, и, раздвинув толпу, вперед выступил отряд королевских гвардейцев, в доспехах и с обнаженными мечами. Десять суровых воинов, а за ними — еще десять с луками. Гвардейцы остановились,
