— Ти и долбанный ишак, а не Тэрминатор! — выругался он, перейдя на русский. — Вот что, Па аживин! Расскажи мне пра ма аскичей, ка аторые приезжали в Ва аронеж!!
Парень сидел молча, втянув бритую под ноль голову в плечи. Саид, стоявший рядом, отвесил ему затрещину.
— Атвичай, кагда тибя чилавек спрашиваит!!
— Ну а чё я нового могу сказать… — Поживин с трудом выталкивал слова через разбитые губы. — Я уже все… этим… рассказал. И вообще… я тут не при делах!
Саид взял у другого парня, который помогал ему здесь управляться с делами, резиновую дубинку. Коротко размахнулся… удар пришелся по правому предплечью. «Терминатор» взвыл, отшатнулся… Табурет опрокинулся, Поживин оказался на полу. Саид ударил его ногой по ребрам. Хотел еще добавить, но Тахир остановил вошедшего в раж кунака.
«Терминатора» подняли с пола и вновь усадили на табурет.
— Гавари давай! — нетерпеливо произнес Сайтиев. — А то я велю, чтобы ма аи люди тибя кастрировали! Ка агда ты видел ма асквичей?
— Во вторник, — выдавил из себя Поживин. — Они приезжали в наш «клуб»… Днем это было… их Шульц привез.
— Шулепин?
— Да, они вместе приехали. На тачке с московскими номерами… у них джип «чероки».
— А что а ани делали в Ва аронеже? Зачем приехали?
— М м м…
— Что ты мычишь, как ка арова?! А атвичай!
— Я так понял, что московские соратники сначала собирались ехать в Белгород…
— Зачем?
— Там должен был состояться съезд… Планировалось, что съедутся соратники из региональных отделений…
— Из какой партии? Ваши, скины?
— Русские национал социалисты.
— Фашисты… па анятно… Дальше!
— Затея сорвалась! Менты в Белгороде «закрыли» в СИЗО нескольких местных ребят! И накрыли лагерь, в котором должны были останавливаться приезжие соратники!
— Так… Па ака что не врубаюсь! Ты пра а ма аскичей давай!
— А я и рассказываю! Ну вот… москвичи не попали на этот сьезд. Насколько я в курсе, они заночевали в Дивногорье. Это такой… такое… Где пещеры… там еще музей работает.
— Знаю! Так чи иго они в Ва аронеж приехали?!
— А вот это… я не в курсе!
Саид вновь замахнулся дубинкой, но Тахир знаком показал, что лупцевать пленника пока нет нужды.
— А кто «в курсе»? Шулепин?
— Э э э… да, Игорь про это больше моего знает! Он в Москве несколько месяцев пробыл, недавно только вернулся! Шульц знает всех авторитетных скинов… Он хвастался, что с с а м и м Вольфом знаком!
— Кто такой? Расскажи!
— Фамилию не знаю… Я вообще только от Шульца об этом человеке слышал. Игорь говорил, что именно Вольф самый «крутой» чел в столичном НСО! Что сам он держится в тени, но все вопросы решает именно он!
— Вольф? Хм… А он приезжал к нам в Ва аронеж?
— Что? А… Не знаю… лично я его не видел.
— А кого ты видел из ма асквичей? С кем из них ты разга аваривал?
— Я ж уже говорил…
— Так па автари!
— Старший из них — «Антизог».
— Как? Па автари!
— Антизог…. Анти — это типа «против». А «зог»… это вроде как тайное мировое правительство. Которое решило нас, русских, под корень извести. Ну и вот он такую кликуху взял… типа он против всего сионистского правительства!
— Пра адалжай!
— Зовут Антон, фамилия… вот фамилию не помню! Он у москвичей типа такой идеолог… Складно так говорит… как Гебельс! Очки носит, наверное, у него что то со зрением. Ему где то тридцатник… Он на наших сайтах часто статьи пишет…
— А астальные двое?
— Одного зовут — Паук. Другого… вроде бы Топор. Фамилий их тоже не знаю… Паук, кажись, в армии служил, в спецназе… во внутренних войсках.
— А кто из ваших приезжал в тот день?
— Куда? Не понял.
— В ваш па адвал на Ми индилеева!
— А… теперь понял. Где то часов в шесть вечера приехал Супрун!
Сказав это, Поживин нервно дернул головой — он несколько часов пробыл в зиндане вместе с Лешим. Он видел, во что з в е р и превратили этого парня. И он прекрасно понимал, что эти твари выжали Супруна досуха, все выпытали, что он знал — они, надо сказать, мастаки по части допросов…
— Один приехал?
— Да. Москвичи и Шульц куда то к этому времени отъехали. Вроде как перекусить… или каких продуктов прикупить, не знаю. В половине седьмого появились Борман и Кислый…
— Это ваши ва аронежские, да? Фамилии! Адреса! Где работают?!
Поживин ответил и на эти его вопросы.
— Ну а па ачиму ты не па аехал с ними на «дело»?
— Так мне не предлагали!
— Пачиму? Ти и разве не мужчина? Ты трус, да? Только грушу умешь ка алатить? И языком молоть, да?
— Народу, наверное, и без меня хватало!
— А ма асквичей было только трое? Или их могло быть больше… но ты а аб этом не знаешь?
— Могло быть и больше. Я ж в их разговоры не встревал. Они то уезжали… ненадолго… то возвращались! Там есть комната… типа кабинет такой… вот там они про меж собой о чем то совещались!
— И что па атом было?
— Когда приехали еще двое наших, Борман и Кислый, я уехал — на съемную хату! А они остались: у Бормана тоже есть комплект ключей от всех помещений «клуба».
Тахир еще какое то время расспрашивал Поживина касательно личностей москвичей и воронежских соратников. Потом решил спросить о человеке, фамилию которого в самый последний момент назвал Супрун.
— Скажи, Па аживин… а ты такого Краснова — знаешь? За авут его — Дмитрий!
— Краснова? Гм…
Саид отвесил допрашиваемому смачную затрещину, затем «подбодрил» ударом палицы по ляжке…
— А атвичай, свинья!
Поживин некоторое время мотал головой; у него звенело в ушах, а окружающие предметы расплывались, Ощущения были такие, словно он находится на ринге и только что пропустил мощный апперкот…
— Ты знаешь эта ава парня?
— К кого? А… Краснова… Это вроде бы дружок Супруна. Так вы у него спросите…
— Без ти ибя разбиремся, а чем нам спрашивать! Так что ты слышал пра этава… пра Краснова!
— Да почти ничего! Леха рассказывал как то, что у него школьный приятель из армии вернулся!
— Краснов?
— Да.
— Кем служил? А афицер?
— Вроде на Кавказе… по контракту. Вроде бы не офицер… сержант или прапор.
— Еще что знаешь?
— А потом… это уже в понедельник было… или в всокресенье, не помню уже… Шульц рассказал, что в пятницу была драка на дискотеке. И что этот Краснов… он его Димон называет… что он чуть не в одиночку вломил физдилей целой своре черно… звер… Ну, короче, чужакам! Шульц очень его хвалил! Сказал, что Краснова надо принять в нашу компанию. Что надо помочь ему с работой! Потому что до хера всяких трепачей, гопоты и хиляков, а настоящих мужиков — единицы!
Тахир посмотрел на Ваху, который тоже присутствовал при допросе. На их лицах на короткое время появились кривые ухмылки — ну и горазды эти русские свиньи сочинять байки. Если бы не строгое указание Руслана Сайтиева, — не встревать в локальные стычки с местными бритоголовыми — от них бы уже давно и мокрого места не осталось!
Из другой комнаты, где на гвозде, вбитом в стену, висел пиджак Тахира, донеслось пиликанье телефона.
Ваха метнулся за мобильником, вернулся, передал трубку Сайтиеву.
Тахир сверился с экранчиком — звонит личный помощник дяди Руслана.
— Да, слушаю, — сказал он, перейдя на родной язык.
— Тахир, через два часа вы должны быть в городе. Приезжайте прямо в офис.
— Понял, через два часа буду.
— Значит так, Саид, — сказал Тахир, прежде чем покинуть бывшую молочную ферму, где прятали двух бритоголовых. — Меня вызывают по делу… Жаль, жаль… хотел лично поучаствовать! У тебя здесь найдется острый нож?
Саид ухмыльнулся — он уже понял, куда клонит кунак.
— Найдется, Тахир. Нож у меня острый, как бритва.
— Поручаю тебе казнить… Супруна! Он бы и так издох, конечно. Но я хочу, чтобы его — обезглавили! Он этого сполна заслужил.
— Твой приказ будет выполнен, Тахир.
— Останки вывезете отсюда ночью. Закопаете отдельно — туловище и голову — в разных местах! Знаешь в округе какое нибудь малолюдное место?
— Мы здесь уже вполне освоились.
— Надо сделать так, чтобы его н и к о г д а не нашли! Даже — по частям!
— Знаю такое место, Тахир. Все сделаю, как велишь. А с этим как поступим? — он кивнул в сторону экс боксера. — Может, и его… заодно?!
— Пусть еще поживет день другой. Если не расскажет ничего нового, ничего интересного для нас… казним и его.
Тахир решил сделать небольшой крюк, тем более, что у них в запасе имелся почти целый час времени. Он сказал Вахе, чтобы тот ехал на северную окраину, по знакомому уже им адресу — улица Вагонная.
Они уже почти были у цели, когда Ваха, обычно редко проявляющий инициативу в разговоре, сказал:
