знаю вас, глупых почитателей старых традиций. Вы думаете: «Нападем сейчас на него и уничтожим. Спасем народ эо!» Даже не мечтайте! Только двиньтесь в мою сторону! Пушка включена. Достаточно одного движения, чтобы сделать выстрел. Ты знаешь, Кор, что это значит!
Действительно, наши на коптере не успеют остановить Верховного, даже если сейчас бросят машину в проем, в котором сверкал в голубых отсветах ствол орудия. Даже ценой своей жизни. Я понял: все, о чем говорили Лео и Кор, – правда. Верховный способен на самые безумные поступки. И мы в заложниках у него, пока в его руках оружие, способное уничтожить город.
– Зиг, его ничто не остановит, кроме смерти.
Я взглянул на командира и понял, что он лучше меня оценивает ситуацию. Но тот подмигнул мне так, будто речь шла о детской шалости.
Я сказал:
– Кор, ты слышишь меня? Мы на месте. Орудие готово к выстрелу. Просто скажи Верховному «ясно, Кротос», и мы с Зигом не дадим ему нажать кнопку.
В арке проема мы видели, как Лео поднял голову от штурвала. Он тоже услышал меня. Кор, глядя на Верховного, произнес: «Ясно, Кротос». Мы включили световые ножи, резанули сетку и прыгнули вниз. Я – на пульт, а Зиг – на Верховного. Реакция у моего командира получше моей. В тот момент, когда я оказался у цели, Зиг уже был на руке Кротоса. Тот почуял неладное в словах Кора. И за то мгновение, что мы падали, успел повернуться и протянуть руку к пульту. Зиг скользнул вниз и полоснул Кротоса ножом по запястью. Хлынула кровь, но Верховный сделал еще шаг и второй рукой попытался ударить по кнопке. Мой выставленный вверх нож рассек его ладонь. Он не попал по кнопке, но снес меня с пульта. Я свалился на пол и увидел, как Кротос пытается дотянуться до кнопки локтем. Я полоснул его по одной, затем по другой тощей ноге рядом с пяткой, и он рухнул. Вся операция заняла несколько секунд. Ошеломленные охранники двинулись на помощь хозяину. Но при виде наших световых ножей и лужи крови вокруг Верховного остановились в нескольких метрах и начали расчехлять хлысты. Мы не стали ждать, пока они это сделают, и кинулись на ближайшего хранителя. Увидев, как мы карабкаемся по его одежде, тот кинул хлыст и бросился к лестнице, ведущей вниз. Мы перескочили на следующего, затем прошлись еще по паре «храбрецов» и обратили их в бегство. Два охранника, видимо, постарше и поопытнее, все-таки развернули свои хлысты и угрожающе двинулись на нас. Нам бы туго пришлось, но в это время в северном проеме появился Кор. Я еще подумал: «Как он смог туда забраться?» При появлении Кора все, кто еще оставался на втором ярусе, бросились вниз по лестнице. Кор подошел к пушке. Ударил хлыстом по ящику рядом с пультом. Тот открылся, и Кор потянул рубильник. Огоньки на пульте управления погасли. После этого Кор прошелся несколько раз хлыстом по разным частям пушки, разрушая страшное оружие.
Затем мы спустились на первый этаж. Охрана бестолково толкалась вокруг лестницы. При виде Кора все попятились. Видимо, знали силу его руки.
Он скомандовал:
– Всем сложить оружие!
Похоже, никому особенно не хотелось воевать с ним. Охрана послушно сложила оружие и боязливо отошла к стенам храма.
Кор приказал двум хранителям принести носилки. Мы поднялись на второй ярус. Кор подошел к пульту управления машинами. Пощелкал рычажками и кнопками, и вскоре псы и робокрысы послушно построились в два прямоугольника посреди круга машин и замерли в ожидании команды.
– Ну вот и все. Пора Лео и Рэе спускаться. Позови их, дружок, – Кор потрепал меня по загривку и подставил ладонь Зигу. Тот ударил по ней лапой. – Вы, ребята, крутые.
– Да, мы ребята что надо, – хмыкнул Зиг.
А я побежал к арке, около которой завис коптер Лео, чтобы сообщить, что все в порядке и можно садиться.
Два хранителя спустили истекающего кровью Верховного на первый этаж и поставили носилки рядом с центральным столбом храма. Голубой огонь осветил его осунувшееся лицо. Хранители собрались вокруг и смотрели на своего вождя. Они были понуры. Без оружия выглядели растерянными и беспомощными. Кэн стоял рядом с отцом. Я не понимал, что он чувствует. На его лице я видел озабоченность и страх. За кого он боялся? За себя или за отца?
Лео и Рэя подошли к носилкам. Лео повернулся ко мне:
– Ты должен помочь ему, как помог Кору. Мы не можем оставить умирать эо.
Я понял, что он хочет. Не поверил. Неужели такое возможно? После всего, что сделал Кротос.
Лео услышал меня и коротко произнес:
– Он эо.
Потом помолчал и добавил:
– И ты эо.
Они с Рэей опустились на колени у головы Кротоса. Рэя поманила меня.
– Давай, Зор. Мы знаем, это трудно. Но мы не имеем права оставить его умирать, – повторила она слова мужа.
– Я ненавижу его. Его сын убил Зенга.
Я вспомнил брата. Бессильные слезы потекли по моей морде.
– Война кончилась, Зор. Пришло время размышлений и прощения, – повторила Рэя слова деда. Взяла меня в руки и поцеловала в голову.
– Как мне понять это? Я не могу так быстро. Я не эо.
– Ты эо, Зор. Протто поможет тебе. Ведь он помогает разделить боль и радость.
И вдруг я услышал Верховного:
– Я хочу уйти, Рэя. Пусть тварь поможет мне, если умеет.
– Ты действительно хочешь уйти, Кротос? – Рэя положила руку на лоб Верховного.
– Да. Мне больно. Это ненависть. Я не хочу делить ее ни с кем. Я хочу уйти.
Мне кажется, я понял, что он чувствует. Он шел к цели. Безумной и страшной. Но вдруг оказалось, что цель эта бессмысленна. Он как будто очнулся. Наваждение ушло. Пелена спала. Все, к чему он стремился, оказалось пустым и ненужным. Мне стало жаль его. Я почувствовал пустоту, которая наполняла его сердце. Бесцельность его существования. Его боль. Она захлестнула меня, и я перестал видеть окружающих. Я чувствовал только, как боль Кротоса проходит через меня и уходит в Протто. Увидел, как вокруг Кротоса вырастает мягкая податливая стена. Как он начинает светиться, сливаясь с Протто. Как медленно погружается в него. В последний момент, когда его глаза еще смотрели на меня, я увидел в них спокойствие и уверенность. Ведь это то, о чем он на самом деле мечтал: быть таким же большим и сильным, как Протто.
Когда я очнулся, поверхность передо мной уже была ровной и чистой. Хранители стояли вокруг нас. Они увидели, что теперь каждый из них имеет будущее. Каждый сможет уйти, когда усталость станет невыносимой. Каждый получит утоление боли. Каждый получит частичку радости от других. Потому что есть счастье быть нужным и чувствовать других. Есть любовь, и есть утешение ухода.
Прощание
Мы с Зэей сидели в ее комнате. Прошел год, как мэоти вернулись. Многое изменилось. Крысы оказались звеном, которое связало эо. Мы чувствовали каждого: мэоти и тех, кто когда-то называл себя хранителями. Наши сердца были открыты, чтобы разделить радость и боль. Они не знали отчуждения. Это стало нашей силой. Мы растворили серый налет, покрывавший сердца эо, и теперь они могли быть вместе. Снова боль стала общей и радость – общей. Эо стали одним народом, а мы – поводырями для тех, кто утратил связь с Протто. Дали им счастье единения и возможность тихого ухода.
– Знаешь, отец выяснил, почему крысы получили бессмертие. Он объяснил мне, – Зэя посмотрела на меня. В ее глазах была печаль. – Когда-то твой дед с подружкой прошли через Место. Протто внес изменения в их ДНК. Он позаботился о народе эо. Он знал, что крысы будут нужны. Что они тоже эо.
