одернул волов и покатил вперед. А Кигус шагал рядом, весь угрюмый и в своих мыслях.
— Да уж, — тихо прошептал дух приключений, — просто с пнем сложно договориться. Как и с автоматроном. Но ты не переживай. Что-нибудь и для тебя попадется.
— Угу, — пробурчал герой, — учитывая то, что я даже языка не знаю.
— Ну, это мелочи. Я уверен, все будет хорошо.
— Кстати, пень суровый был. Я думал, что не справлюсь, — вдруг пробасил Гераклид, — старею, что сказать.
— Кхм, — героя слегка передернуло от таких слов. Он этот пень даже с места не сдернул, а тут голыми руками! Но все же ему удалось сдержать злобу и мирно ответить, — ну, ты вроде бы молодой еще.
— Ха! Мне, считай, больше двухсот лет! — рассмеялся здоровяк, — удивлен? Просто за мои подвиги боги даровали мне долгую жизнь, а жители наших островов сделали её сытой и богатой! — горделиво произнес он.
— Ого, — тут Кигус действительно удивился, — даже как-то не верится.
— Ага. Славное было время когда-то. Жаль, что былых сил уже нет, чтобы с легкостью сокрушать врагов, — слегка печально заявил Гераклид, — зато и врагов не осталось! Так что беспокоиться не о чем, — рассмеялся он.
— Даже не представляю, сколько сил у тебя было раньше, если сейчас ты с легкостью выдергиваешь такие пни!
— Ох, да я бы его на край света забросил! Однажды, мне пришлось держать небесный свод. Или что-то похожее на него. Тяжелая была штука — вдавила меня в землю по пояс… — пустился в воспоминания здоровяк.
— И откуда столько сил, — ошарашено воскликнул дух приключений.
— Ха, — гордо рассмеялся здоровяк, — я ж все-таки полубог.
— Чего? — выпалили и Кигус и дух приключений.
— Полубог. Один из богов был моим отцом. Правда, я не знаю кто именно. После моих подвигов, каждый из них утверждает, что в этом его вина. Как они раньше спорили между собой…. — Гераклид покачал головой, — так что я не старался это выяснить. Как говорил мой отец — спорить с богами, себе дороже.
— Ты же не знаешь, кто он!
— Я про моего человеческого отца. Он одним из царей Тетраполиса. Обучил меня всему, что знал сам. Сражаться с мечом, стрелять из лука, ездить на колеснице…. Жаль, что война забрала его.
— Ух, — только и смог сказать Кигус. Столько всякой информации выпало на его голову. Теперь соперничать с Гераклидом стало как-то сложно. Он ведь простой мужик, а не полубог!
— А какие подвиги совершил ты? — спросил его здоровяк.
— Ну, я бился с гидрой, — осторожно начал герой.
— Ого. Я тоже бился! Высотой с тот дуб, двенадцать голов и каждая шея толщиной с его ствол! — Гераклид ткнул в сторону дерева на обочине. Размерам оно не уступало тому, что оставило тот здоровый пень. А высота и вовсе, была под стать крепостным башням.
— Ох, — стушевался Кигус, — ну моя была поменьше…
— Как вон тот ясень? — поинтересовался здоровяк, указывая на деревце раза в два меньше.
— Ну, у нее шеи были с мою руку.
— А, ну это еще маленькая, — разочарованно протянул Гераклид, — хотя чем они меньше, тем злее! — он попытался поддержать своего спутника, — наверное, намучился прижигать ей отрубленные шеи! У меня-то был помощник. Хороший был парень…. — тут в его глазах появилась некая грусть. И Кигус понял, что он действительно долго прожил на этом свете, — Ладно. Не время грустить! Какие еще подвиги числятся за тобой, мой друг?
— Хм, — тут Кигус задумался, — Ну я победил дракона.
— Ого. Я тоже с таким справлялся. Когда отправился за божественными плодами. Ох, и затея же была! Кое-как смог одолеть это стоголовое огнедышащее чудище! Пришлось прибегнуть к хитрости.
— Это к какой? — спросил погрустневший герой.
— Выстрелил в него ядовитыми стрелами из-за забора, — пожал плечами Гераклид, — я этим не горжусь, но иного выхода не было.
— Ух.
— А у тебя что за дракон был?
— Обычный, — пожал плечами Кигус, — с одной головой и крыльями.
— Ха, да я бы его одной левой, — усмехнулся здоровяк и тут же опомнился, — но ничего. И на твой век выпадут славные подвиги, — попытался он приободрить героя, — вон смотри! У кого-то повозка сломалась! Хочешь помочь? — он указал куда-то вперед.
Там действительно посреди дороги стояла груженая телега. Колесо соскочило с оси и всю её сильно перекосило. Тяжелые бочки опасно наклонились, угрожая рухнуть в придорожную грязь. Вокруг бегали старик и старушка, пытаясь сберечь свой груз. Они и не знали за что хвататься. То ли пытаться разгружать телегу, то ли держать те бочки, что вот-вот должны были упасть.
Кигус приосанился и уверенно пошел вперед. Он знал что нужно. Просто приподнять телегу и помочь им надеть колесо.
Он подошел и схватился за край повозки. Попутно пытаясь указывать на колесо. К счастью, его поняли.
Старик подхватил отвалившееся колесо и подтащил его ближе.
Герой напряг все свои мышцы и принялся поднимать телегу. Будь она пустой, он бы легко сделал это. Но она была просто переполнена бочками, в которых плескалось что-то густое. Тут его силенок не хватало. Однако падать лицом в грязь еще раз не хотелось. Так что он уперся в землю и потянул со всей мочи.
И она поддалась. Потихоньку начала подниматься. Пыхтящий от натуги, но очень довольный собой, Кигус проследил, как старик усаживает колесо на ось, а затем расклинивает его.
— Ух, — отпуская телегу, выдохнул герой. Но к его удивлению она осталась висеть в воздухе, а затем медленно опустилась. Повернувшись, Кигус заметил, как Гераклид спешно убирает руки за спину.
— Молодец, — здоровяк покачал головой, — справился!
— Брось, — махнул рукой герой, — спасибо тебе за помощь.
В ответ Гераклид лишь виновато улыбнулся. Попрощавшись со стариками, они вновь двинулись в путь.
— Кстати, я еще победил голема и спас целый город, — вдруг заявил Кигус.
— Ого, — воскликнул Гераклид, — а что такое голем?
— Ну, — тут герой понял, что сам не знает этого слова. Ведь это дух приключений выдал. Зато он помнил монстра, — это такая ожившая статуя с молниями. Я завел его в воду, и он взорвался.
— Ха, герою нужна хитрость, чтобы победить некоторых врагов.
— Угу, — раздался заспанный голос, — особенно, если не умеешь махать мечом, — это наконец-то проснулся Миртус.
— Ха, не умеешь сражаться? — усмехнулся Гераклид, — не бойся, я тебя научу!
— Да умею. Просто иногда можно победить словами, а не оружием, — отмахнулся герой. Если уж и выбирать, то человек способный голыми руками вырвать пень из земли — не самый лучший кандидат в учителя фехтования.
— Ух, знаете, я вот больше не буду так наедаться, — перевел разговор Миртус, — такое чувство, что я как шарик был.
