до сих пор никакое американское учреждение или группа ученых не занимались в;ерьез изучением реальных путей, с помощью которых громадная часть американской экономики могла бы быть переведена с военных на мирные рельсы. Это невыгодно военно-промышленному комплексу.
Многие американские монополии, образно выражаясь, глубоко залезли в государственный карман для своего обогащения за счет налогоплательщиков. А чтобы карман этот не оскудел, находящийся под контролем монополистов государственный аппарат США беспрерывно усиливает налоговое обложение американского народа. В США 4/5 всего прироста суммы налогов за период с 1950 по 1960 год падает на военные расходы. Характерна также и другая тенденция в гонке вооружений. Она, по крайней мере в 50-е годы, свидетельствовала о концентрации все большего числа военных заказов в руках крупнейших монополий и фирм, производящих вооружение.
Так, например, если в 1950 году в руках 100 крупнейших поставщиков вооружений находился 61% общей суммы первичных контрактов, то к 1960 году этот процент постепенно повысился почти до 74%. В 1959 году 15 крупнейших корпораций военно-промышленного комплекса («Дженерал дайнэмикс», «Боинг», «Норт америкэн авиэйшн», «Дженерал электрик», «Локхид»,
«Дуглас эйркрафт», «Юнайтед эйркрафт», «Мартин компани», «Сперри Рэнд», «Рэйтион», «Грумман эйркрафт», «Рипаблик авиэйшн», «Интернейшнл бизнес машинз», «Бзндикс авиэйшн» и «Вестингауз») получили 42% общей суммы государственных заказов.
Таким образом, крупнейшие корпорации все больше прибирали к своим рукам военные заказы. В свою очередь эта концентрация порождала чрезвычайно высокие монопольные цены на вооружение и извлекаемые из него прибыли. По существу, высокоприбыльные военные заказы производятся не только за счет трудящихся, но и за счет налогов с остальных отраслей капиталистической экономики, так как выплаты налогов военными корпорациями во много раз меньше суммы государственных заказов, которые они получают. Это также не может не способствовать возникновению в США определенных противоречий между военно-промышленным комплексом и монополиями, не связанными прямо с военным бизнесом.
Характерно, что как правительство Эйзенхауэра, так и правительство Кеннеди искали выход из всех экономических трудностей не на путях уменьшения международной напряженности, что в первую очередь повлекло бы за собой сокращение военных расходов за границей и гонки вооружений, а на совсем другой дороге.
Вашингтон стал все более активно требовать от своих западноевропейских союзников, чтобы они переложили на свои плечи тяжесть хотя бы части расходов по военным блокам.
Большие надежды монополистические круги США возлагали на увеличение экспорта американского капитала за границу. Создание благоприятных условий для этого стало одним из основных требований к правительству США.
Особенно сильно заинтересованы в экспансии доллара были монополисты Уолл-стрита, издавна имевшие значительные финансовые интересы за границей, в первую очередь в Западной Европе. Без преувеличения можно сказать, что внешнеэкономическая политика правительства США в конце 50-х годов была преимущественно направлена на удовлетворение интересов финансово-промышленных кругов северо-восточной группировки монополистического капитала. Уже в 1959 году общий объем американских частных капиталовложений за границей достиг 29,7 млрд. долл., увеличившись только за один год почти на 2,5 млрд. долл. Из этой суммы новые капиталовложения составили 1,4 млрд. долл., а остальные пришлись на реинвестицию полученных за границей прибылей.
На первом месте по объему экспорта американского капитала стояла Канада (0,9 млрд. долл.), на втором - Западная Европа (0,7 млрд.), на третьем - Латинская Америка (0,5 млрд. долл.). Что касается прибылей, то на первом месте в конце 50-х годов была Латинская Америка, на втором - Канада и на третьем - Западная Европа.
Все три района, особенно Западная Европа, являлись настоящими заповедниками северо-восточной группы американских монополистов.
От всех своих прямых частных капиталовложений за границей американские монополисты получили в 1959 году громадные прибыли - 3,3 млрд. долл. При этом наибольшая прибыль была получена от инвестиций в добычу нефти - 1,2 млрд. долл.
Экспансия доллара продолжалась быстрыми темпами и в 1960 году. Только за один этот год американские монополисты увеличили свои капиталовложения за границей еще на 2,5 млрд. долл.
Вышеприведенные факты свидетельствуют о том, что экспансионизм американского монополистического капитала стал к I960 году ярковыраженным фактором экономической жизни США. А как известно, политика есть концентрированное выражение экономики, в том числе и американской.
Любое американское правительство, в том числе и правительство Кеннеди, должно было уделять внешнеэкономической экспансии США все возрастающее внимание. Это означало не что иное, как создание для американских вкладчиков капитала за рубежом еще более благоприятных условий, защиту их от «угрозы» со стороны национально-освободительных революций, использование неоколониалистских методов для того, чтобы в максимальной степени мешать развитию молодых государств стран Азии и Африки по некапиталистическому пути.
Первостепенное внимание правительство США уделяло традиционным районам экспансии - Латинской Америке, Западной Европе и Канаде.
Наибольшие опасения в этот период американские монополисты испытывали в отношении Латинской Америки. Победа кубинской революции произвела в правящих кругах США впечатление стихийного бедствия, которое могло охватить и другие страны Латинской Америки. Возвратившись в апреле 1960 года из двухмесячной поездки в Южную Америку, Эдлай Стивенсон мрачно констатировал: «Латинская Америка переживает период революций… Повсюду налицо требования социальных изменений». Антиамериканские выступления усиливались в Венесуэле и Гватемале, Боливии и Сальвадоре. Газета «Нью-Йорк тайме» летом 1960 г. писала: «Мы уже не можем осуществлять в Западном полушарии такой контроль, который мы сохраняли за последние полтора века». Несколько позднее газета еще более явно выразила беспокойство монополистического капитала США положением в Латинской Америке, потребовав от Белого дома принятия решительных мер. «Никогда еще в нашей стране, - писала газета, - не было такого периода, когда США были бы так заняты, так обеспокоены, даже так встревожены Латинской Америкой. У нас есть все основания для беспокойства, и в Вашингтоне много думают над тем, что можно сделать для того, чтобы улучшить наши отношения». На Потомаке действительно упорно думали над тем, как навести прежний казарменный порядок в Латинской Америке.
Американский монополистический капитал требовал ликвидации революционной власти на Кубе. Пример Кубы ставил под угрозу баснословные прибыли американских капиталистов во всей Латинской Америке. А тут еще наметилось «полевение» в Бразилии. Вашингтон залихорадило. В тайниках Пентагона и ЦРУ стали разрабатываться планы вторжения на Кубу. Наряду с этим, как считали многие американские политики, в том числе и Кеннеди, в отношении Латинской Америки требовался какой-то «новый подход», за разработку которого и принялись в госдепартаменте.
Все большую озабоченность у правящих кругов США вызывало и положение в Европе. Здесь все сильнее давали себя знать процессы постепенного высвобождения ряда западноевропейских стран от американского засилья.
В 1960 году комиссия конгресса США по иностранным делам опубликовала доклад о политике США в Европе. Оценивая американскую внешнюю политику в этом районе мира, конгрессмены пришли к удручающим для себя выводам. Во-первых, комиссия была вынуждена отметить явное ослабление международной напряженности в Европе, расширение взаимовыгодной торговли между социалистическими странами, с
