той встречи в парке, когда ты так легко оставил меня с ним наедине, — киваю головой в сторону Мартина, который все еще стоит рядом со мной.
— Разве она не прелесть? — хрипит Росс.
Он наклоняется вперед и кладет подбородок мне на плечо, руками обвивая талию в собственническом жесте.
— Я все хочу спросить, как давно вы знакомы?
Мартин не сдерживает смешок и закашливается, выставляя руку вперед в извиняющемся жесте.
— Ты удивишься насколько давно, — шепот Мартина зловеще касается моего уха, будто я должна узнать нечто страшное.
Росс ведет себя слишком вызывающе, даже вульгарно. Я не узнаю его поведения, словно все это большая насмешка. Похоже, это мимолетная ревность подстегивает его на своеобразную агрессию. И я намерена разобраться с этим, но не сейчас.
Я продолжаю сверлить вопросительным взглядом Руперта, пока он не сдается:
— Мартин мой брат.
Глава 14
Если бы я училась у Идиллии Росс актерскому мастерству, я бы могла театрально упасть в обморок. Но придётся переносить новость на своих двоих.
Поворот событий слишком резкий, чтобы не впечататься головой в стекло. И еще эта неразумная привычка не пристегиваться. Ремень уже давно болтается без надобности.
— Более дурацкого объяснения ситуации и не придумаешь, — выдыхаю я.
Братья… Кажется, я вообще теряю связь с реальностью.
Когда я повстречала Тоби, Руперт уже работал на него водителем и личным охранником. Судя по их отношениям, на работу Рупа приняли довольно давно. А вот появление Мартина все больше отдаляется от случайности.
Мартин, наконец, отходит от меня, выбирая позицию рядом с братом:
— Что, не похожи?
Росс словно издевается, чего не скажешь о Рупе. Его раскаивающийся вид заставляет мое недовольство стихнуть. Он контраст, полная противоположность Мартину.
— Не похожи совершенно. Ни внешне, ни внутренне.
— О, так мы с тобой, братец, еще и потягаться можем. Даже несмотря на то, что ты младше меня на два года.
Меня все же беспокоит поведение Мартина, и я решаюсь спросить:
— Что тебя так раздражает, Мартин?
— Меня мучает один вопрос, уже как минут пятнадцать, — Росс делает паузу и все с той же ухмылкой продолжает: — Вы часто так обнимаетесь?
Нет! Нет, нет и еще раз нет. Я будто вижу Стока с его ревностью и агрессией. Не хочу обратно, не хочу в эту кабалу тирании и господства. Росс, как любой мужчина собственник, но далеко ли он сможет зайти со своими варварскими замашками?
Мартин осекается, видимо, мое бледное лицо грозит надвигающимся обмороком. В глазах потухает враждебный огонек, сменяясь привычным зеленовато-голубым оттенком.
Руперт на фоне старшего брата выглядит более спокойным, сдержанным, мягким. Мартин другой, я уже чувствую это, он холерик. С ним не будет легко, не будет ровно и плавно. И я по-прежнему не знаю его. От этой мысли копится страх натворить дел и прийти в очередной тупик.
Росс бросает беглый взгляд по моему наряду и улыбается каким-то своим мыслям. Я почему-то машинально одергиваю платье на бедрах, хотя никогда так не делаю.
Он заставляет меня смущаться, определенно, заставляет. Только от его взгляда я чувствую себя беззащитной и слабой, что даже одежду стала поправлять, незримо защищаясь. А ведь раньше меня не мог смутить ни один мужчина.
— Почему вы мне не сказали, что вы братья? — я обращаюсь к обоим, но смотрю почему-то именно на Руперта.
— Тогда бы пришлось говорить «Б», Эйва. А тебя совершенно ни к чему впутывать, — голос Рупа звучит убаюкивающе, но недостаточно.
— Да что у вас вообще творится?
Солидарно молчат, не желая посвящать меня в мужские дела. Один смотрит мягко, другой жестче. Росс снова зацепился за меня взглядом, дай волю и он разденет меня прямо здесь.
— Ты сливаешь информацию на своего босса? — я максимально увожу от себя внимание, обращаясь к Руперту.
Мартин открывает бутылку виски и щедро наполняет два стакана, в которых уже покоятся камни для охлаждения напитка:
— Все намного интереснее, милая.
Росс обозначает границы даже для собственного брата, указывая, за какую черту лучше не заходить. Он уже дважды назвал меня «милой», подчеркнуто громко, с выраженным акцентом.
Я не испытывала такой тяги к Стоку, даже когда он называл меня уменьшительно-ласкательными. Но от фраз Мартина у меня подгибаются колени и расходится приятная дрожь по телу. Пора признаться себе, что он уже в моей голове и это, похоже, только начало.
Легкую улыбку на своем лице я чувствую слишком поздно, Мартин ее уже заметил. Он снова откровенно любуется мной, наслаждается моим присутствием. И это трудно не заметить.
— Так ты работаешь на Стока или нет? — не унимаюсь я.
Руперт тяжело вздыхает, ища поддержки у Мартина, но тот интригующе молчит.
— Работаю на Стока, но помогаю брату в некоторых моментах.
Мартин усмехается, кажется, это не тот ответ, на который он рассчитывал.
— Ты тоже не скажешь, что на самом деле происходит, Руп?
— Мы разберемся с этим раньше, чем ты вникнешь в суть. Не забивай себе голову, Эйва.
На меня накатывает очередной приступ злости. Я оказалась в эпицентре событий, но до сих пор единственная, кто абсолютно ничего не знает.
— Вы слышите себя? Так нельзя. Мартин меня запугал, запер в своем доме, выставил охрану. Теперь я узнаю, что вы братья и играете против Стока, — негодую я. — А ты, Руперт? Кто ты такой? Какова во всем этом твоя роль?
— Она задает правильные вопросы, братец, — цедит Росс с непривычной хрипотцой в голосе. — И задает их тебе.
Руперт намного мягче Мартина и всегда готов идти на уступки. Это читается в его взгляде, в осторожных ненавязчивых фразах. Быть может, виной всему наше теплое отношение друг к другу, но он поддается.
— Строительная компания Стока лишь ширма, он занимается грязными делами, которые приносят ему еще больше денег и власти. Он замешан в убийствах, пропаже людей и незаконном обороте запрещенных препаратов.
— А причем здесь вы, ребята?
— Личный интерес, — вклинивается в разговор Мартин. —
