— Кирилл, ты…
— Борода, я все сказал! — оборвал командира БМП Крысолов. — Ищите место. Времени около семнадцати минут осталось. Давайте, давайте же, шевелитесь, чертовы клоуны!
«Боже, надеюсь этот город не будет так же раскатан, как Березань! — мысленно обратился Кирилл Валерьевич к Всевышнему. — Хоть бы в нем было место, куда можно укрыться!»
Тем временем первый крылач, чей снаряд остался стоять вертикально в точности на двойной разделительной полосе, словно столб для дорожного указателя, сделал круг над движущимися машинами и, сноровисто уклоняясь от летящих в него пуль, снизился и подхватил бревно, собираясь повторить атаку.
— Крысолов готовится к выходу, — глядя, как впопыхах облачался в свою «защитку» Кирилл Валерьевич, обратился к остальным членам экипажа по внутренней связи Секач. — Братки, прикройте командира.
— Прикроем, прикроем, не волнуйся, — заверил его кто-то. — Стражники уж постараются.
Нахлобучив шлем, Крысолов выдернул закрепленный в специальном пазу «калаш» и, не дожидаясь полной остановки машины, толкнул дверь.
Пулемет на крыше, бивший до этого короткими очередями, перешел на непрерывный огонь. Крылач с бревном возвращался, чтобы закончить начатое. Крича диким зверем от дырявящих крылья пуль, крылач спикировал над остановившимся тягачом и скинул бревно, целясь в уазик.
Контрольный…
Крысолов на какой-то миг застыл у трапа в нерешительности. В его голове стало темно и пусто. Если это толстое, имеющее больше полуметра в диаметре бревно рухнет на то же место, что и в первый раз, резон проверять, жив ли Каран, отпадет сам по себе.
Но время снова как бы замедлило свой ход. Паузы между выстрелами стали удлиняться, крик изрешеченного крылача становился все басовитее и грубее, будто запись на затянувшем ленту магнитофоне, а летящее бревно словно летело не по воздуху, а продиралось сквозь толщу воды.
Когда снаряд приземлился, громко ударившись оземь, Крысолов невольно втянул шею и глупо осклабился.
Можно было вздохнуть с облегчением. Кто-то сказал бы: как такое может быть? Чтоб два раза упасть на торец? Невозможно поверить, но у жизни странное чувство юмора. Но в этот раз бревно раскололось на несколько частей, брызнув фонтаном щепок.
Теперь можно было вздохнуть с облегчением — расстрелянная стражниками тварь, словно ощипанная курица, вдруг часто-часто замахала порванными крыльями, из последних сил стараясь цепляться за воздух. Но, обессилев, камнем рухнула вниз. Крылач с треском проломил просвечивающую от проеденных ржавчиной дыр крышу «Туриста» и вольготно развалился на задних сиденьях единственным пассажиром.
Но Крысолову было не до вздохов. Подобно истребителю, берущему разгон с авианосца, он рванул с места, несколькими поистине громадными шагами обогнул опрокинутую посреди дороги автоцистерну, подскочил к уазику, обеими руками схватился за ручку на покореженной дверце. Несколько раз с силой потянул на себя. Ударил, снова потянул. Дверца не поддавалась.
— Каран! Каран!!! — Он слепо нашаривал ручку задней дверцы.
Все надежды на то, что Каран покинул борт до того, как на него свалилась трехсоткилограммовая тяжесть, разбилась в прах при одном только виде забрызганных кровью стекол. Из-за руля виднелись окровавленные штаны и подрагивающая рука.
С другой стороны машины появилась темная фигура Секача с выведенной на шлеме красной эмблемой в виде перекрещенных серпа и молота, которая всегда вызывала у Кирилла Валерьевича непреодолимое желание окунуть Секача в бочку с черной краской.
— Он жив! — радостно закричал Секач, приподняв край искореженной крыши с пассажирской стороны.
— Я здесь. — Его окровавленная рука слегка шевельнулась.
— Успел, бродяга, залечь! — так же радостно выкрикнул Секач. — У-у-у, водила, мать твою так! Кирюха, тяни дверь, я крышу подержу!
Похоже, что азиат все-таки не так уж и прост, как это могло показаться поначалу. Живуч оказался, зараза! И слава Богу!
И все бы хорошо, все бы просто замечательно, если бы не жгущее головы восходящее солнце и не возникшая где-то на полпути между «Чистильщиком» и ближайшим холмом широкая тень второго крылача.
Подобно летчику-камикадзе, крылач устремился на врага. Понимая, что ему уже все равно не найти укрытия от безжалостно палящего солнца, крылач с увесистым камнем в лапах бесстрашно летел навстречу пулеметам.
Нарушая отданный Крысоловом приказ, стражники открыли огонь. Они не стали дожидаться, пока тварь приблизится на среднюю дистанцию. Первым, кто ослушался приказа, был молодой сталкер по прозвищу Лек — ведь самого Крысолова прикрывает!
Большая часть пуль ушла в молоко, но нескольким все же удалось поразить главную цель.
Крылач задергался, будто кто-то прикоснулся к его оголенным нервам, чаще замахал левым крылом и сменил свой первичный курс, решив сделать круг и подойти с тыла.
— Как же ты меня затрахал, чертов летун! — выругался Лек, следя за тем, как тварь начала отдаляться.
Решив, что пулемет с такой дистанции малоэффективен, он упаковал его обратно в ящик. Не обращая внимания на жгучую боль в спине, будто кто-то засыпал ему за шиворот раскаленных углей, согнулся, пошарил рукой внутри капсулы и вытащил свое любимое оружие.
— Ну, — довольно ухмыльнулся он, — покажи мне, как ты умеешь летать!
Парень, которому было чуть больше двадцати лет, считался талантливым стрелком и опытным для своего возраста сталкером. Имел много успешных выходов на поверхность, и это при том, что у него вот уже три года как не было левого глаза — вечное напоминание о первой вылазке. Он носил на надетой наискось шлейке круглую резиновую заглушку а-ля морской пират, что отнюдь не помешало ему обрести славу отличного стрелка.
Ему была доверена единственная из уцелевших в Укрытии винтовок с оптическим прицелом. И пускай возраст «старушки» уже подходил к столетней отметке и вид она имела архаичный, свою работу Gewehr-43 в умелых руках выполняла на все сто. В сложных ситуациях, когда прикрывать группу нужно было с дальних дистанций, равных старой немецкой винтовке не было.
Правда, дряхлая, капризная старушенция была не всем по зубам. Лишь старому оружейнику Юххе, любившему ее всей душой, удалось укротить строптивую немку. А после того как он умер пару лет назад, она словно выражала свой протест перед другими стрелками, то заклинивая, то стреляя совсем не по цели. И даже Леку, которому оружие также пришлось по душе, обучение стрельбе с оптикой далось даже не с двадцатого раза. Лишь разобрав и собрав винтовку раз сто и в точном соблюдении с записями старика проведя ее чистку, смазку и подгонку, ему удалось кое-как завоевать железное сердце ветеранки, по злой иронии судьбы в свое время отбиравшей жизни у солдат Красной Армии. О ее судьбе и петляющем жизненном пути, что привел в итоге к Укрытию, можно сложить целую историю…
Лек принялся «нащупывать» в прицеле летучую тварь. Он должен был положить пулю непременно в голову, попадание в туловище крылач просто не заметит. Однако стрелок никак не мог поймать чудовище в перекрестье, после отчаянной пальбы из пулемета перенапряженные руки мелко дрожали. Нужно было принять устойчивое положение. Снайпер поспешно улегся на крышу, широко разведя ноги и опершись на локти.
— О, вот это дело! — обрадовался приникший к прицелу Лек, когда голова летящей твари оказалась надежно «зажата» между остриями трех черных полосок.
— Пли! — сам себе скомандовал снайпер, выбрал момент между ударами сердца и плавно вдавил спусковой крючок. Маленький кусочек свинца яростно громыхнул, покидая ствол, и устремился к месту, где Леком ему была уготована встреча с черепом крылача.
Сделано! Карминовый фонтанчик, вырвавшийся из правого виска твари, превратился в едва различимое кровавое облачко. Кто-то еще стрелял по инерции из пулеметов, но в этом уже не было нужды. Гигантские кожистые крылья застыли, так и не завершив взмах, а в следующее мгновение безвольно обмякли, массивная туша крылача вслед за выпавшим камнем устремилась навстречу земле.
Лек ликовал! Он был просто вне себя от радости! По возвращении домой он будет рассказывать салагам из учебки, как одним выстрелом снял крылача. Нет, не так: как одним четким, точным выстрелом, экономя последние боеприпасы, вышиб мозги не какому-то там мизернику или гребаному банкиру, а самому фантому! С какого расстояния? Да метров с пятидесяти, не меньше. А то и все шестьдесят! Пулеметчики что делали? Да ничего, собственно, палили себе в небо, им-то что? Патроны не они ведь чеканят! Нет, попадали, конечно, вон первого крылача завалили. А второго я грохнул. Тоже хотите так стрелять? Ха, щеглы еще, поживите для начала с мое, тогда и научитесь.
Вскочив на ноги, ликующий Лек принялся исполнять незамысловатый победный танец, состоявший по большей части из ритмичных движений тазом и размахивания руками. Новоиспеченный герой слишком увлекся хореографией и не обратил внимания на то, что «Чистильщик» тронулся с места. Даже легкого сдвига «Форта» под ногами оказалось достаточно, чтобы парень, совершив неудачный пируэт, потерял равновесие и полетел с крыши прицепа на асфальт. Так слетает с тарелки в мусорное ведро недоеденный кусок мяса.
