class="p1">— Что говоришь? — спрашиваю я, подняв бровь.
— Ничего, — отвечает она, кашляя.
Мои глаза сужаются.
Она трясет головой, пытаясь заверить, что на самом деле ничего не сказала.
— Три с минусом.
Ее взгляд подпрыгивает к моему.
— Фелляция была сносной, — фыркаю я. — Теперь будешь являться в мой офис каждое утро перед занятиями в семь сорок пять, чтобы улучшить свою технику.
Ее щеки окрашиваются в восхитительный оттенок розового.
— А если я не приду?
— Тогда будешь наказана.
Я разворачиваюсь и кладу руку на ручку двери.
— В следующий раз используй глазок и дверную цепочку, прежде чем впускать незнакомца.
Она фыркает.
— Ты сам пробрался внутрь, помнишь?
Мои губы искажаются в ухмылке.
— И если мне придется снова это сделать, тебе не понравится результат.
Глава 18
ФЕНИКС
Черт.
О, черт.
Черт, черт, черт.
Я все еще стою на коленях, одним плечом опираясь о стену, и смотрю на дверь. Между ног чертов водопад.
Мышцы внутри пульсируют так, что сливаются в унисон с биением сердца. Кровеносные сосуды вот-вот взорвутся.
Это было…
Просто нет слов.
Профессор Сегал только что вошел сюда и вел себя так, будто я всецело принадлежу ему. Это был не просто секс на один раз.
Но я хочу еще.
Трясу головой, делаю глубокий вдох и опускаю взгляд.
— Что я, черт возьми, натворила? — бубню себе под нос.
Это хуже, чем вызвать демона или открыть ящик Пандоры. Потому, что они выдуманные? и ты в любой момент можешь закрыть книжку, если накал слишком велик.
Я разбудила что-то темное и голодное внутри профессора, и теперь он хочет большего.
— Ну, он хотя бы ответил на мой вопрос, — бормочу я. — Это не единоразовая акция.
Я не выходила из квартиры с воскресенья и несколько дней провела, мучаясь вопросом, хочу я быть чьей-то сабой или нет.
Мой зад до сих пор гудит. Сидеть в такси не было больно, но, вернувшись домой, я была в легком шоке, когда решила взглянуть на нее.
Кожа была багровая, с синяками и отпечатками ладоней и пальцев. Как вообще можно получить хоть каплю удовольствия от такой боли?
Соски ныли после его «игр» и между ног все было слишком чувствительным. Кто угодно мог догадаться, только взглянув на мое лицо, поэтому я решила не покидать свои апартаменты.
Стук в дверь.
— Все в порядке? — спрашивает Шарлотта. — Я услышала голоса.
Мой живот сжался от ужаса. Если кто-нибудь узнает, что я трахаюсь с профессором, то меня отчислят. Я прочищаю горло.
— Все хорошо.
Она сомневается.
— Ты уверена?
— Да, — я встаю на ноги. — Извини.
Мой телефон жужжит. Я пересекаю комнату, спотыкаясь о сумку с книгами, и беру телефон.
Это сообщение от профессора Сегала:
Приберись в комнате, иначе будут последствия!
Ноздри раздуваются. Я окидываю взглядом студию, и щеки краснеют от вида кучи просроченных библиотечных книг и одежды, разбросанной на полу.
Какие мы нервные. Я отвечаю:
Я: В следующий раз хотя бы дай мне шанс прибраться и не вламывайся под выдуманным предлогом.
Он: Приходи в мой офис каждый день в назначенное время и неожиданные визиты прекратятся.
Я: Ты имеешь в виду вторжения?
Я пишу ответ с огромным желанием метнуть телефон через комнату.
Он: Один и тот же смысл.
Какая же он все-таки мудак.
Я кладу телефон рядом и начинаю сортировать вещи на те, которые нужно постирать, и те, которые вернутся в шкаф. Мне не по карману прачечная университета, но, возможно, я смогу постираться где-нибудь в студенческом городке.
В девять часов снова приходит сообщение. Я беру телефон, сердце пропускает удар, но это сообщение от банковского приложения.
Получено £2000 от ИМАНТ Холдингс.
Челюсть бьется об пол.
Я захожу в приложение и обнаруживаю, что полученная сумма не только погасила мой «минус» на счете. Денег более чем достаточно для книг, еды, одежды, тусовок и еще останется, что отложить. Тепло разливается в груди и вырывается легкий смешок.
Может быть, не такой уж он и плохой.
В четверг утром в 8:15 я выскакиваю из кабинета профессора Сегала, потирая ноющую челюсть. Как только этот негодяй посмел поставить мне три с плюсом? Этот минет заслуживал четверку, как минимум.
— Феникс? — я слышу знакомый мужской голос.
Я поворачиваюсь, и вижу Вира, который подбегает трусцой. Он без гитары, что странно, в темной кожаной куртке с лацканами, которые тянутся к плечам. Под кожанкой грушево-зеленая рубашка с оборками, она дополняет образ ретро-рокера.
Все обиды, которые у меня были после произошедшего на первом курсе, вдруг испаряются. Профессор Сегал затмил секс по пьяни с одногруппником.
— Привет, — выжимаю я слабую улыбку.
— Этот придурок устроил тебе взбучку? — он бредет рядом, засунув руки в карманы.
— Что-то вроде того, — бормочу я. — А тебе?
— Думаю, кто-то объяснил ему, с кем он имеет дело, — парень пожимает плечами. — И теперь он в курсе, что со мной лучше не связываться.
— Верно, — киваю я, вспоминая, что Вир находится под защитой одного из самых могущественных людей в Великобритании. Даже такие как папа, боялись произносить имя Одина вслух.
Мы поворачиваем за угол и спускаемся по лестнице вниз. Я провожу языком по зубам, слизывая последние воспоминания о профессоре.
Мои трусики мокрые от еще неостывшего ощущения его члена во рту, и все внутри болит от желания быть наполненной. Он не позволил мне касаться себя даже тогда, когда трахал в горло. Невероятная скупость как для человека, заставляющего кончать так много, что я потеряла сознание.
Нервный смешок Вира врывается в мои мысли.
— Мы с ребятами будем играть в «Кампус Кафе» в субботу вечером.
— Ого.
На лестничной клетке я протягиваю руку к дверной ручке, но Вир пробегает вперед и открывает ее.
— Хочешь билет? — он улыбается с надеждой.
— Извини, у меня другие планы, — выхожу с лестничной площадки в холл.
Я ускоряю шаг, чтобы не продолжать этот неловкий разговор. Серьезно, ума не приложу, с чего вдруг он начал проявлять интерес после того, как годами делал вид, будто меду нами ничего не произошло.
Вир хорош для тех, кому нравятся высокие блондинистые парни с внешностью скандинавской рок-звезды, но у меня другие предпочтения. Он мог бы понравиться Шарлотте, но, честно говоря, это не то, чего я хотела бы для нее.
Вир догоняет.
— Дебют на прошлой неделе был ужасен, учитывая, что в меня прилетел стул?
Я выплевываю смешок.
— Это было не так плохо.
— Ви.
Друг Вира хлопает его по
