виде провоцирующих студентов. Иногда они подлизываются, чтобы легко получить оценку, в других случаях хотят чего-то запрещенного, но я нахожу эти объяснения слишком щедрыми.
Девушки вроде этих — всего лишь мелкие социопатки в стадии развития. Им любопытно, насколько легко они могут подчинить какого-нибудь беднягу своей воле.
— Неужели? — я отвожу взгляд.
Краем глаза вижу, как она смотрит сначала на одну подругу, потом на вторую и они обе ободряюще кивают. Значит, у них есть план.
Выключив проектор, забираю флешку из компьютера и собираю бумаги. К этому моменту лекционный зал почти полностью опустел, за исключением нескольких студентов, слишком поглощенных экранами ноутбуков, чтобы заметить окончание лекции.
Разговор окончен. Я сую папку под мышку и поворачиваюсь к двери.
— Мариус…
— Профессор, — поправляю я, не удостоив их еще одним взглядом.
— Извините, — говорит она, хихикая. — Профессор Сегал.
Я открываю дверь и выхожу в коридор, все еще заполненный студентами. Можно было бы подумать, что человек, уже вовлеченный в запрещенные отношения с одной студенткой, не будет так критично относиться к флирту с другой, но я повидал достаточно подобных девиц, чтобы более не уделить ей ни секунды.
Она пытается догнать меня, переходя на бег, и я слышу шаги еще двух позади нас.
— У меня есть несколько вопросов по внутренней норме доходности, о которой Вы сегодня упомянули, — выпаливает она.
Вопрос похож на настоящий, поэтому я замедляюсь. Поворачиваюсь к ней и поднимаю брови.
— Каких конкретно?
— Как она работает?
— Глава двадцать шесть, Грегг, Уошер и Торнбуш, — говорю я.
Она моргает.
— Что?
— Прочитайте эту главу и все остальные до и после нее для лучшего понимания контекста, — я киваю для убедительности. — Если все еще будут трудности, то напишите ваше понимание термина и пришлите мне по почте.
— Почему я не могу просто прийти к Вам в кабинет?
Я поднимаю палец.
— Потому, что я хочу прочитать ваше определение предложение за предложением, чтобы избежать любого недопонимания внутренней нормы доходности.
Мой взгляд перемещается к двум девушкам, стоящим позади с разинутыми ртами.
— Это может быть полезный опыт для всех студентов курса Финансов и бухгалтерского учета, — встречаю две пары карих глаз, полных шока, и сдерживаюсь, чтобы не ухмыльнуться от самодовольства. — И Вы довольно точно заметили, что ВНД — очень коварный термин. Я хочу, чтобы материал был представлен перед всей группой, как только Вы с вашими подругами закончите конспект.
— Но я спрашивала не об этом…
— Ваше имя? — наклоняю голову.
— Талия, — выпаливает она. — Талия Грейс, а это мои кузины, Миа и Черис.
— Итак, мисс Грейс и кузины, с нетерпением жду ваших сообщений. Крайний срок — вечер понедельника. Если вы пропустите его, то во вторник вам придется представить свои умозаключения или их отсутствие всей группе.
Выражение ее лица перетекает в маску безмолвного шока. На это можно смотреть бесконечно.
— Кыш-кыш, — прогоняю ее вместе с кузинами.
Все три девушки разворачиваются на каблуках и исчезают в конце коридора, скрываясь на лестничной клетке подобно грызунам, бегущим от яркого света.
Я достаю телефон и отправляю Феникс сообщение:
Я: Непослушные девочки, которые дразнят своих профессоров бананами, очевидно, нуждаются в дисциплине.
Мгновение спустя она отвечает:
Она: Я была голодна!
Я: Видимо, я тебя недокармливаю.
Она: Утренний минет не считается!
Я ухмыляюсь.
Я: Возможно, тебе просто стоит приходить пораньше, чтобы я мог выдать две порции.
— Профессор Сегал? — голос звучит с другого конца коридора.
Поворачиваюсь и вижу покрасневшего доктора Ксандера, который трусцой подбегает ко мне. Если бы только от всех вредителей можно было избавиться так легко.
— Это важно? — засовываю телефон в карман штанов и направляюсь в противоположную сторону. — Я немного занят.
Под «занят» я подразумеваю достойное наказание для Феникс. Достаточно томительное для нее, и оптимально удовлетворительное для меня. Открываю дверь и начинаю спускаться по лестнице.
Если доктор Ксандер собирается следовать за мной, то ему придется тащиться следом, пока я брожу по кампусу университета.
— Я заходил к Вам вчера вечером в шесть, но Вас не оказалось на месте.
— Какая неудача, — я почесываю подбородок.
— Нам все еще нужно обсудить студентов.
— Они хорошо ведут себя на лекциях по Финансам и Бухгалтерии.
Доктор Ксандер хмыкает.
— Не все лекторы могут швыряться стульями в студентов, не боясь последствий. Как вообще вы удержались в ЛШФ с таким поведением?
Поджимаю губы.
— Другая культура.
В конце ступенек есть аварийный выход. Я толкаю металлическую ручку и впускаю порыв воздуха с ароматом роз.
Парк университета напоминает мне тщательно ухоженные сады органа специального назначения, хотя, по сути, он им и является: место для содержания детишек мафиози, которые хотят что-нибудь изучить, но без угрозы быть убитыми или похищенными.
Шанго, Один и другие главы облагораживают мир организованной преступности. И что имеет в итоге Великобритания? Свой собственный мафиозный университет, тюрьму и систему налогообложения.
Абсурд.
Я спускаюсь вниз по усыпанной гравием дорожке, где розовый сад разделяет здание и газон, который тянется вплоть до охранных стен вдалеке. Утреннее солнце согревает мою спину, а взгляд доктора Ксандера нежно греет половину моего лица.
Кроме шуток, процесс проверки в университете был тщательным. Криус удостоверился, что связи между мной и ним нет, так что тот, кто проверял мое прошлое, увидел всего лишь историю парня, который своим трудом поднялся из неполноценной семьи с родителем-наркоманом.
— Мисс Атена Белус пожаловалась, что вы сделали сексистское замечание сегодня на лекции, — говорит доктор тихим голосом.
— Новости разлетаются быстро.
Он достает свой смартфон.
— Она является сотрудником по делам женщин Университетского студенческого союза, и жалоба размещена в интернете.
Я смотрю на экран, пропускаю какой-то бред про бананы и обращаю внимание на фотографию Вира с гитарой.
— Могу я посмотреть?
— Конечно, — доктор Ксандер отдает свой телефон. — Почитайте комментарии снизу. Многие из них достаточно сильно оскорбились.
Племянник Одина смотрит в камеру, заткнув руку за пояс узких джинсов, а сзади прифотошоплена надпись: «Оловянные солдатики на Плутоне». Рядом с ним стоят студенты, которых я смутно узнаю по лекционному залу.
Надпись гласит: «Суббота, 18:00, «Кампус Кафе». Не пропусти».
Идея зарождается где-то глубоко в моей голове. Если я не могу вытащить Вира Бестлэссона из кампуса, то, возможно, смогу выманить «солдатиков».
— Вы видите? — спрашивает доктор Ксандер. — Одним неуместным комментарием вы обидели всю женскую половину студентов.
— Вы правы, — я поворачиваюсь и смотрю ему прямо в лицо.
Его бледные глаза расширяются от шока. Вблизи он выглядит старше с этими тонкими седыми прядями в растрепанных коричневых волосах.
— Так Вы мне поможете наладить контакт со студентами?
— Вот, что я предлагаю, — говорю я.
Он понимающе кивает.
— Извинение
