Около полуночи войска, принимавшие участие в заговоре, двинулись к Михайловскому замку и заняли в нем внутренние коридоры и проходы.
Согласно плану, сигнал к вторжению во внутренние апартаменты должен был подать адъютант из числа заговорщиков, Аргамаков, криком: «Пожар!» В тот же миг заговорщики числом до 180 человек ворвались внутрь и, взломав дверь, бросились в комнату, где должен был быть император. Однако его там не оказалось. Начались поиски, но закончились они ничем. И лишь когда один из заговорщиков подошел к камину и прислонился к нему, он увидел Павла, спрятавшегося за экраном. Тут же его вытащили, и в завязавшейся борьбе кто-то ударил золотой табакеркой Павла в висок, отчего он упал. Потом на шею ему набросили шарф и задушили.
Ни один человек из приближенных и охраны царя не тронулся на его защиту. А кое-кто просто-напросто бежал, как, например, любимец императора граф Иван Павлович Кутайсов. Был приказ арестовать его и певицу Шевалье, его любовницу. Накануне вечером за ужином она пела перед императором. Но в замке Кутайсова не нашли и решили, что он у своей пассии. Пронырливый Фигаро, как называли этого бывшего брадобрея, сделавшего головокружительную карьеру при дворе, скрылся из замка по потайной лестнице. В панике, без башмаков и чулок, в одном халате и колпаке он бежал по городу и укрылся в доме графа С. С. Ланского, который, как человек благородный, не выдал его.
Наутро был провозглашен манифест о восшествии на престол Александра I.
На следующий день после убийства Павла I последовала последняя сцена трагического спектакля. Проститься с мужем явилась императрица Мария Федоровна. Опираясь на руку Муханова, она направилась к роковой комнате, за нею следовал ее сын Александр с женой Елизаветой, а графиня Ливен несла шлейф. Приблизившись к телу покойного, императрица остановилась в глубоком молчании. В немом оцепенении стоял и Александр Павлович. Посмотрев на изуродованное лицо своего отца, накрашенное и подмазанное, он был поражен его видом. Тогда императрица-мать обернулась к сыну и с выражением глубокого горя сказала: «Теперь вас поздравляю — вы император». При этих словах Александр, как сноп, повалился без чувств, так что присутствующие на минуту подумали, что он мертв. Его отнесли в комнату и вызвали придворного врача.
Войдя в комнату, где, как думал врач, в беспамятстве лежит наследник, он увидел такую картину: Александр сидел обнявшись с женой, и оба горько плакали. Александр прямо объявил заговорщикам, устранившим Павла, что не может взять на себя бремя царствования. «Ведь все скажут, — в ужасе твердил он, — что убийца — это я». (Отчасти так и было — ведь он знал о заговоре, хотя непосредственно в убийстве не участвовал.) Глава заговорщиков граф Пален потратил немало сил, чтобы уговорить Александра, заявив ему: «Полноте ребячиться, идите и царствуйте».
В 70-м катрене шестой центурии Нострадамус предрекает:
Мир возглавит вождь, великий Хирен,Боле всех любим народом будет,Слава его к небесам взовьется,И присвоят ему титул Победителя.
Слова эти были написаны за 240 лет до восшествия Александра I на престол.
Через шесть месяцев после убийства отца новый император Александр I торжественно въехал в Москву. Здесь по давнему обычаю состоялась его коронация. Толпы народа приветствовали своего царя-батюшку. Люди бросались на колени, исступленно целовали его сапоги и ноги его коня. Это походило на безумие. Молодой царь приветствовал толпу, силился улыбаться, но наедине с самим собой часто впадал в такое уныние, что врачи боялись за его рассудок.
Очевидец торжеств коронации писал, как новый царь «шел по собору, предшествуемый убийцами своего деда, окруженный убийцами своего отца и сопровождаемый, по всей видимости, своими собственными убийцами».
Угрызения совести, горечь упреков самому себе мучили его все больше. И все больше с годами проявлялись у него мистические настроения. Он стал знаться с гадалками и ворожеями, встречался с квакерами, молился с ними и, как и они, верил в духовное совершенствование человека. По душе ему было и то, что молились они без алтарей и образов, без пения и музыки, не признавали никаких церемоний, обрядов и таинств.
Он начал посещать радения ясновидящей Е. Ф. Татариновой. Знаменитая тогда пророчица, возглавлявшая секту хлыстов, своими откровениями приводила царя «в сокрушение, и слезы лились по лицу его».
Словом, религиозное рвение Александра I, с годами развившееся, было, несомненно, следствием убийства отца и его участия в этом злодеянии. Проще говоря, он стремился искупить вину и замолить грех. Недаром он скажет: «Я должен страдать, ибо ничто не может смягчить моих душевных мук». Он не сказал «угрызений совести», что было бы точнее.
Уставший, разочарованный невозможностью сочетать власть и человечность, угнетенный от сознания отцеубийства, недоверчивый, отрешенный от света, царь жил затворником. Он говорил: «Провидение послало мне суровое испытание в этом году. Вера повелевает нам подчиниться, когда рука Божия наказывает нас: страдать не жалуясь — вот что Бог предписывает нам». Вот почему на все донесения о заговоре против него он, как фаталист, отвечал: «Предадимся воле Божией!» И то и дело повторял: «Я решил отречься и жить как частное лицо».
Царствовал он с 1801 по 1825 год. Это время отмечено началом, вернее, попыткой коренных преобразований в России. Всю жизнь Александр I носился с идеей отмены крепостного права, думал о заведении в России конституции, но так и не рискнул встать на путь радикальных реформ. Не сумел он и совместить — о чем мечтал — власть и человечность, эти два несовместимые начала. Отчего пережил драму мятущейся души и остался в русской истории трагической фигурой. А. И. Герцен очень точно назвал Александра I «коронованным Гамлетом». Вместе с тем проводил активную внешнюю политику, вел успешные войны с Турцией и Швецией. Был руководителем антифранцузской коалиции европейских держав и во главе союзных войск, разбивших Наполеона, в 1814 году вошел в Париж, за что получил, как и предсказал Нострадамус, «титул Победителя».
То, что задумал, но не сумел осуществить Александр I, проводил в жизнь его племянник Александр II. Его царствование было ознаменовано крупными реформами. Главная из них — крестьянская, отмена крепостного права (1861). За этим последовала реализация, как мы бы теперь сказали, целого пакета новых реформ: образования (1863), судебная (1864), местного самоуправления (1864, 1870), финансов и печати (1865), военная (1860–1870). Все они продолжали или дополняли одна другую. Тогда же, к слову сказать, были отменены телесные наказания, в частности шпицрутенами, введен новый университетский устав, государственный бюджет стал достоянием гласности, независимым стало следствие, введен был суд присяжных. Этот период в истории России назовут эпохой великих перемен. Иначе говоря, это было время либеральных преобразований. Но сказать, что Александр II намеревался отменить монархию, нельзя — просто он хотел немного ее ограничить, для чего собирался создать что-то наподобие законодательного представительного органа и таким образом сделать шаг к правовому государству, к конституционной монархии. Больше всего Александр II опасался восстания «снизу» и потому решился на революцию «сверху».
Однако личная судьба и этого монарха будет трагической. Это и предскажет Нострадамус:
Еще до свары пал великий, казни предан,
Оплакана его безвременная гибель.
В крови плывет рожденный совершенным.
Окрашен берег у реки кровавой краской.
(57-й катрен, вторая центурия)Александр — сын императора Николая I и Александры Федоровны, дочери прусского короля Фридриха-Вильгельма III, — был у родителей первенцем. Он родился 17 апреля, за восемь лет до выступления декабристов. А за два дня до этого, 12 декабря 1825 года, был объявлен высочайшим манифестом наследником престола.
Как полагается, наследнику назначили воспитателей: боевого офицера, капитана К. К. Мердера, участника аустерлицкого сражения, человека высоконравного и доброго, но и с твердым характером. После 1825 года, став императором, Николай I избрал в наставники сыну поэта В. А. Жуковского. Воспитание проходило по особому «Плану учения», рассчитанному на 12 лет. Главной целью Жуковский провозгласил «образование для добродетели». Таким образом, наследник получил довольно разностороннее гармоничное образование («рожденный совершенным»). Одновременно шло его военное воспитание: в 11 лет он командовал ротой, в 14 — взводом. В 15 лет ему стали читать курс фортификации и артиллерии. Однако тут его успехи поначалу были не столь прекрасными. Отец даже сделал выговор Мердеру за то, что сын «показывает мало усердия к военным наукам». Тем не менее тотально направленное военное воспитание сформировало в нем военного по склонностям, вкусам и привычкам. Это не значит, что он вырос солдафоном, напротив, был сердечным, нежно любящим родителей сыном. Но как военачальник он войдет в историю победителем турок и освободителем болгар от османского ига, за что его в Болгарии назовут «царем-освободителем» и установят в Софии памятник.
