Тут она улыбается такой милой, ласковой улыбкой.
– Саша… Выучись. У тебя же днём работа, вечером больница, ночью учёба… А где же нам с Серёжей найти хоть какое-то свободное время у нашего папы?
Возразить мне нечего.
– Ну ты хоть деньги брать будешь? – с надеждой спрашиваю я.
– Если будешь давать, то я буду брать. Честно говоря, мы сейчас живём только на одну папину маленькую зарплату да пособие, которое тоже очень маленькое.
– Слушай, а кем он работает?
– Он хороший инженер-радиотехник, но сейчас работает ночным, а иногда и дневным и вечерним сторожем.
– Понятно… Короче!
Вытаскиваю из куртки кошелёк и вытряхиваю его содержимое на кухонный стол.
В кошельке оказалось около пяти тысяч.
– Так. Тысячу я оставляю себе на бензин и еду, а остальное забирай.
– Спасибо, Саша. Я хоть за квартиру смогу заплатить и за свет, – очень просто признаётся Даша.
– Но это же не последние! Через несколько дней я тебе ещё привезу!
– Саша, ты, кажется, любишь слова «не парься»? Так вот – не парься! Я совершенно уверена в твоей порядочности и знаю, что ты нас не бросишь. И попусту тебя напрягать не хочу.
– Дашка, – я начинаю её ласково тискать, – я даже ничего обещать не буду. Ты сама всё сказала.
– Ох, Сашенька… Как бы я хотела… Ладно!
– Чего бы ты хотела?
– Я бы хотела, чтоб ты остался. Только… папа должен скоро прийти. Так что…
– Ладно, я поехал тогда, – бормочу я и встаю.
– Саша… Ты прости меня, – Даша утыкается мне носом в грудь. – Я говорила с тобой очень сурово… Но поверь, я тебя люблю. Мне никого другого не надо.
У порога мы долго целуемся.
– Ну иди… Не хватало, чтоб вы встретились.
Я понимаю, что речь идёт об отце, и выскакиваю из квартиры.
* * *
Я – студент-заочник Медицинской академии! Сдал все вступительные экзамены на «отлично»! Сам себе удивляюсь. Сразу же написал под диктовку Юрия Степановича заявление о сдаче предметов экстерном. И уже три сдал! Даша радуется вместе со мной. Она требует, чтобы после каждого экзамена я ей докладывал. Даже зачётку ей привозил! Ну и деньги, конечно. Димке с Лёшкой я похвастал, что стал папой. Поздравляли. Даже на работе безобразие устроили, да так, что свою машину я потом загнал в бокс, а сам на маршрутке до дома добирался.
Думаю ли о Ваньке? Врать-то кому? Конечно, думаю. Может, не так часто и подолгу, как раньше, но не могу я его выбросить из головы, да и не хочу! Он мне младший братишка, о котором я должен заботиться и думать. Хотя моя тахта для меня всё равно слишком широка теперь.
Из Булуна пришли вести. Звонил Андрей. Ванька живет со Светой. Работать пристроился в больницу к Кириллу Сергеевичу, санитаром. Только, как сказал Андрей, в глазах огня нет. Понурый он, говорит, какой-то.
Пришло письмо от Кирилла Сергеевича в ответ на мой ему доклад о моих делах.
«Дорогой Саша!
Был очень рад получить от тебя письмо вообще, а такое – в особенности. Бесконечно рад твоим успехам. Поздравляю тебя с поступлением в мой родной институт, теперь академию. Держись за Юру и Сергея. Они порядочные и душевные люди и хорошие врачи». И так далее…
Потом про Ваньку:
«Ваню я взял к себе в больницу санитаром, а то эта женщина скоро его загрызёт совсем. Он мне поплакался про их отношения. Она ведь гораздо старше его!
Работает он хорошо. Старается даже чему-то учиться, но хватка, к сожалению, пока не твоя, а может, ему надо больше внимания. Иногда вспоминает тебя. Говорит, что очень тебя обидел, и кается».
Чувствовал я, что ему будет плохо со Светой! Эх, Ванька, Ванька… Глупенький ты мой…
Хожу по магазину и выбираю для Серёжки транспорт, точнее, коляску. Делаю это с таким удовольствием! Даша сама, конечно, мне её не заказывала, но я знаю, что коляски у Серёжки пока ещё нет. Сегодня я должен прийти к ним и хочу сразу же и подарок доставить.
Вот… Кажется, эта… Должна быть удобной и маме, и сыну… Пару погремушек ещё туда кинем! Для развлекухи.
Поехали… к кассе.
Затаскиваю в Дашину квартиру коляску.
– Вот! Серёжкин личный транспорт!
На Дашином лице радостное удивление.
– Ой, Сашка! Ты сам догадался! А я всё боялась просить. Теперь хоть на улицу выходить сможем. А то всё на балконе да на балконе… Спасибо тебе!
Даша обнимает меня и целует. А мне так приятно, что я оказался полезным!
– Ты знаешь… – хитренько произносит она. – А из тебя со временем может получиться неплохой папашка. Но ты не расслабляйся! Это только – со временем!
– Я постараюсь…
* * *
– Слушай, шеф! – Димка сбивчиво говорит в трубку. – Можно, я завтра на работу не приду? У меня с мелким что-то совсем плохо. В садике, понимаешь, простудили… Температура зашкаливает.
– Какая температура? – спрашиваю я, понимая, что говорю, как врач.
– Тридцать девять и шесть. А что?
– Очень много. Жаропонижающее давали?
– Не можем никак его заставить.
– А укол?
– А укол сделать сами не можем.
– Дышит как?
– Тяжело дышит.
– «Скорую» вызывали?
– «Неотложку». А те сказали, что все на выезде и что завтра придёт участковый врач.
Понимаю, что от меня сейчас зависит очень многое, а может быть, даже и жизнь пятилетнего мальчика.
– Сейчас я приеду. По дороге зайду в аптеку и возьму всё для укола. А ты свою там подготовь. Куда ехать? Я ведь у тебя ещё не был на новой квартире.
Димка быстро объясняет. Дело в том, что он только полгода как разменял свою коммуналку.
Поднимаюсь по лестнице на четвёртый этаж. Звоню.
– Привет. Извини, что тебя всполошили, – бурчит Димка.
Димка мне ближе, чем Лёха, и он знает про мои медицинские устремления.
– Твоя в курсе? – вместо приветствия спрашиваю я.
– Да, я её уболтал.
– Где ванная?
Димка показывает, и я, скинув кроссовки, иду мыть руки.
В сумке у меня сейчас есть всё, что необходимо, – и жаропонижающее, и спирт, и шприцы. Даже фонендоскоп, а проще трубку, я взял с собой. Спасибо Кириллу Сергеевичу, что подарил в Булуне свой.
– Как зовут твоего мелкого?
– Вовка.
– Пошли!
Димкина жена Катя сидит рядом с мальчишкой.
– Здорово, – здороваюсь я с ней, зная, что она меня за что-то недолюбливает. – Разреши-ка мне тут присесть…
Катя молча уступает мне своё место возле Вовки.
– Ну привет, Вовка-морковка, – улыбаюсь я пацану.
– Привет… – он вдруг тоже улыбается мне.
– Он улыбнулся! – тихо произносит Катя за моей спиной. – А ведь даже глаз не открывал…
– Ты, Вовка, лежи спокойно, а я тебя немножко посмотрю. Хорошо? – спрашиваю я его.
– Хорошо… А это не больно?
– Нет, конечно! Я только руками немного повожу над тобой…
Я специально не хочу сначала слушать его, чтобы голова не сбивала рук. По мере своей практики я стал понимать, что сначала руки, а потом уже всё остальное от традиционной медицины. Пальцы крючит как раз над лёгкими, да и дышит парень уж очень тяжело. И вижу я тёмное пятно именно в этом месте. Точнее, где-то справа… И на горле…
Достаю трубку.
– Давай я послушаю, что там у тебя внутри. Можно? – спрашиваю я, заглядывая в детские глаза.
– Давай…
Осторожно сажаю мальчишку. Долго слушаю. Действительно, справа хрипы. Особенно со спины слышно.
– Давай горлышко посмотрим?
– Давай… Ты не будешь мне ложку совать?
– Не буду.
– Честно?
– Честно-честно! Если хорошо рот откроешь, – и обращаясь к Димке, прошу: – Фонарь какой-нибудь дай.
Приносит.
– Открой рот…
Вовка старательно открывает рот. Свечу туда фонарем…
– Ну всё. Закрывай. Ну, кто тут у нас сосульки ел? – я хитро улыбаюсь.
– Я не ел… Только одну. Пососал немножко…
– Вот у тебя горло и заболело. Верно?
– Ага… – сокрушённо соглашается он.
– Пойдёмте на кухню, – зову я родителей.
Послушно идут.
– Ну что… Воспаление лёгких справа плюс ангина… Вот вам и температура. И поэтому он не хочет глотать таблетки. Больно.
– А что делать? – Катя смотрит мне в глаза.
– Сейчас я сделаю ему жаропонижающее, а потом будет видно… – и начинаю готовить укол.
– Ну ты даёшь, шеф… – восхищённо говорит Димка, наблюдая, как я справляюсь с ампулой и шприцем.
– В Булуне Вера Петровна научила, спасибо ей.
– Ты что, и уколы там делал?
– Ага! Все пять недель, что был там.
– Некому было? – не унимается Димка.
– Больные просили. Говорили, совсем не больно делаю, – объясняю я не без гордости. – Пошли.
В комнате сажусь на край кровати.
– Так, Вовка… Врать не буду – укол тебе сделать придётся. Ты не бойся, это будет не больно.
– Неправда. Укол – всегда больно… – Вовка вздыхает.
– Спорим, что будет не больно?
– А на что? – по-деловому интересуется он.
– Ну если будет больно, я тебе подарю маленький бинокль. Который приближает.
– Не обманешь?
– Дядя Саша никогда не обманывает, – Димка приходит мне на помощь.
