Переглянувшись, мы почти синхронно пожали плечами. Порой бывает достаточно и секунды, чтобы испортить результат длительного и кропотливого труда. Лут была чрезвычайно талантлива и определенно знала, что и как делает, но, положа руку на сердце, кто из нас не ошибался, будучи полностью уверенным в собственной правоте? Требуемые пять секунд мы ей дали, но диагностику запускали с опаской. У Майса и вовсе слегка подергивалось левое веко, пока он вводил необходимые параметры в канву заклинания. Результаты мы получили плюс-минус одновременно и подняли небольшой сквозняк своими удивленно-облегченными выдохами.
— Ну! — кивнула сияющая Лут. — Они разрыхлили почву как следует или попросить их еще раз пройтись тщательнее?
— Более чем, — пробормотала Линдси, изучая результат.
Я же позволила себе дать выход эмоциям и, подскочив к девчонке, порывисто ее обняла.
— Да погоди! Это еще не все, — быстро замотала головой она. — Я главное еще не сказала! Это боевые придурки могут думать, что я просто насмешка и спарринг со мной — это с их стороны попытка не обидеть детсадовца…
— Ну, положим, в спарринги тебя и не ставили. Первые курсы подлежат эвакуации, забыла? — хмыкнул оправившийся от потрясения Майс. — То, что мы все дружно закрываем глаза на то, как вы тренируетесь с такими же мелкими боевиками, еще ничего не значит.
— И ты туда же?! — аж задохнулась от возмущения Лут.
— Спокойно, он просто подначивает, — пресекла я едва начавшийся спор, бросив грозный взгляд на друга. — Конкретно тебя никто никуда не эвакуирует, эрла Плюм за тебя горой. Как и за многих других талантливых ребят. Сама же знаешь, в любом правиле и приказе есть исключения и лазейки. А теперь и мы внесем свою лепту. Считай, что ты уже в списке, который старосты сдадут завтра в деканат. Так что ты еще придумала со своими ползающими милашками?
Лут выдохнула и разулыбалась ясным солнышком. Как же нам, магам, на самом деле мало нужно от жизни. Тут неожиданный апокалипсис вокруг, связи с родными нет, список пропавших без вести обновляется каждый день, и за все это время всего единожды стал короче. А у девчонки радость в глазах так и светится. Просто потому, что ее редкую и не самую известную специализацию оценили по достоинству. И не отправят в убежище с другими первачками.
Все мы тут такие. Я уже сошла бы с ума, если бы мой мозг не был занят с утра и до вечера напряженной работой. И не просто работой, а важными вычислениями. Попытками приспособить что угодно для чего попало. А еще эта работа давала надежду — мы справимся, и все будет хорошо.
— Давайте посчитаем, насколько вырос коэффициент роста, и попробуем вычислить, нельзя ли урезать подкормочную ставку для шерстяных, — выдернула меня из мыслей Линдси. — Не забывайте, что пока мы не нагнали даже десятой части необходимой скорости роста. Кстати, этот чудак из кустов свалил. И за ним остался дымный след. Так у него подгорело от наших посиделок. Джойс, это твой был, расскажешь потом, до чего они там додумались, глядя на нашу работу?
Я скривилась. Так-то мы не скрывались. Любой желающий мог прийти и посмотреть. Что часть полигона на время тренировок заграждается живым вьюном — это не от скрытности. Просто так проще черпать силу, когда она не в тебе. К тому же прелесть этого вьюна в том, что он и сам потихонечку генерирует энергию, которую можно преобразовать в ману, пусть ее и крохи. Кто знает, когда именно этой капли и будет не хватать? В конце концов, и разноцветные, искрящиеся магией птички летают над полигоном не просто так. Во-первых, отработка заклинаний контроля бестиологов, во-вторых, та же роль, что и у вьюна.
Так вот. Проблема совсем не в скрытности. Но скажите мне на милость, как объяснить на пальцах в двух словах все то, что мы изучали годами? Раз показать? А не работает это так! Мы не можем убить наполовину. Смертельный яд либо есть, либо нет. Я могу отработать выброс ядовитых колючек, уменьшив количество боевиков на одного, а толку? Потому мой розовый куст плюется обычными колючками, которые только злят моего партнера по спаррингу. Естественно, рано или поздно я проигрываю. А Тиане с ее ручным тигром что делать? На полном серьезе скомандовать ему отгрызть боевику руку? Отрабатывают хват. Кайрус рад стараться, устраивает котеночьи игры, стараясь не покалечить противника, итог боя очевиден.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Оставался еще вариант по-простому заявиться вечером в наш блок, подмигнуть парням, заверить их, что все под контролем, и с чистой совестью завалиться спать… Вот только чует мое сердце, есть в этом плане слабые стороны. А посему… Посему все равно нужно поговорить с тем же Брианом, отправив его парламентером к другим боевикам. Но, учитывая, что у нас дело сдвинулось с мертвой точки, домой я вновь попаду после полуночи, так что разговор вновь откладывается.
Ох, знала бы я, к чему это приведет…
Глава 37
Бриан
— Что-то странное происходит, народ, — сказал Фо, который последнюю неделю подозрительно помалкивал, когда мы обсуждали то, что творится вокруг.
— Офигеть, ты это заметил?! — не удержался и фыркнул Морид. — Я тут какого огородного хрена уже который день распинаюсь, по кустам ползаю, подсматривая за тренировками наших лютиков-хомячков?! А?
— Погоди, — остановил его я. И обратился к другому товарищу: — Что именно ты имеешь в виду?
— Пока вы следили за ботаниками и бестиологами, — начал Фо таким тоном, каким он обычно сообщал самые важные, но в то же время сомнительные новости, — я решил понаблюдать за нашими преподавателями. А также за ветеранами, королевскими чиновниками и прочими личностями, которые стали мелькать в академии, будто это не лучшее учебное заведение королевства, а проходной двор. Так вот…
— Ну не тяни! — не выдержал Морид, когда задумчивая пауза затянулась.
Да, у Фо есть такая особенность. Когда он хочет сообщить нечто очень серьезное, он может по минуте обдумывать каждое слово, прежде чем сказать его вслух.
Но зато как скажет — ни убавить, ни прибавить.
— Самый странный из всех — наш боевик. Я начал наблюдать за преподавателями именно после того, как заметил, что эрл Алкерен резко меняется, когда на него никто не смотрит. Во всяком случае, когда он так думает. Во-первых, у него слишком резко меняется выражение лица. Знаете, словно маска выключается и привычный эрл Алкерен исчезает. На его месте сначала появляется пустое туповатое существо, потом оно словно просыпается и начинает осматриваться.
— Э-э-э-э… — хором сказали мы с Моридом.
Новость была из разряда тех, на которые не знаешь, как реагировать.
— Я бы решил, что боевик просто слишком устал и переволновался. Но пара дней наблюдения — и стало понятно: все наши преподаватели ведут себя точно так же. Не может быть, чтобы все люди реагировали на волнение и усталость одинаково.
Мы с Моридом честно задумались. Если так прикинуть, то да, бывали моменты, когда кто-то из преподов начинал бездумно таращиться в стену. Но я особо не всматривался, на фоне общих событий тоже мог немного потупить… Но то я, студент четвертого курса, на которого навалилась колоссальная нагрузка. Если же верить словам Фо, в ком сомневаться никогда не приходилось, картинка вырисовывалась очень нехорошая.
— Меня знаете еще что смущает? — хмуро произнес Морид. И, дождавшись наших вопросительных взглядов, продолжил: — Списки на эвакуацию обновились. Там одна из групп первого курса бестиологов практически в полном составе вычеркнута. И очень много второкурсников из травников. При том, что было сказано во всеуслышание: ВСЕ первые курсы подлежат эвакуации. Наш молодняк еще тогда возмущался, доказывая, что они явно сильнее и полезнее в бою, чем третий-четвертый курс тех же ботаников. Если же им станет известно об обновленных списках…
— В каком смысле «станет»? — нахмурился Фо. — Я сегодня слышал, как в столовой группа первокурсников это обсуждала, просто подумал, что очередная какая-то сплетня гуляет, потому и не обратил внимания.
