– Англичанам? Американцам? Так они нас и ждут!
– С пустыми руками, конечно, нет.
– У тебя что, есть куча золота? У меня ее нет, остался один талант. Но кому он теперь нужен?
– У меня есть план, хороший план, но нужна ваша помощь, Всеволод Александрович.
– Да? И какой же? – оживился Блюменталь-Тамарин.
– Организовать в Берлине турнир по боксу.
– Что-о?! Ты в своем уме, Игорь?!
– Да. Пожалуйста, послушайте, – сохранял терпение Миклашевский.
– Ладно, рассказывай.
– Не просто турнир, Всеволод Александрович, а международный. На него вытащить боксеров, кто находится в концлагерях. Они станут для нас индульгенцией перед американцами и англичанами.
– Интересная мысль, давай, давай дальше.
– В этом нам может помочь Макс Шмелинг.
– Это их боксер, что ли?
– Не просто боксер, а чемпион мира среди тяжеловесов. Фигура в мире бокса авторитетная.
– А ему это зачем? Нет, Игорь, ничего из твоей затеи не выйдет.
– Ну почему же, Всеволод Александрович? Надо попытаться, это наш шанс выбраться из дерьма! И здесь могут сработать ваши связи с генералом Кестрингом и в министерстве пропаганды.
– Кестринг вряд ли поможет.
– А ваши связи в министерстве? Для них в нынешней ситуации это же такая фишка – поднять дух нации.
– А вот это, пожалуй, мысль! – ухватился Блюменталь-Тамарин и предложил: – Ты вот что, Игорь, подумай, как расписать свое предложение поубедительней, а я покажу кому надо.
– Хорошо, завтра оно будет у вас.
– Договорились, а сейчас наливай и выпьем за успех нашего дела, – предложил Блюменталь-Тамарин.
Дальнейший вечер они провели в компании жены и секретаря. Покидал их Миклашевский не в лучшем настроении. И это было связано не столько с тем, что пришлось несколько часов выслушивать бесконечное нытье, сколько с тем, что Блюменталь-Тамарин показался ему отыгранной картой для гитлеровцев.
Но он ошибся в нем. Обещание «связаться с кем надо и переговорить насчет турнира» оказалось не пьяным трепом. На следующий день Блюменталь-Тамарин развил бурную деятельность. Первым ее итогом стало то, что Миклашевскому продлили отпуск в Берлине, а в конце недели у них состоялась встреча в Восточном министерстве.
Тот результат, на который Игорь рассчитывал, не оправдался. Чиновники министерства прохладно отнеслись к идее организации в Берлине международного боксерского турнира. Им было не до того, они наспех лепили разномастные «армии» из сброда коллаборационистов. Зато в министерстве пропаганды, где уже забыли, когда последний раз трубили об успехах на фронте, вцепились в предложение Миклашевского и организовали встречи с советником МИДа Германии Штрекером и видным промышленником Альбрехтом. Их кульминаций стала беседа с чемпионом мира и кумиром нации – Максом Шмелингом.
Она проходила в спортивном клубе Берлина «Сила через радость» и превзошла все ожидания Игоря. В далекой Москве Судоплатов и его подчиненные проявили поразительную дальновидность. Разные социальное происхождение и национальность не стали препятствием для общения двух боксеров. Профессионалы, а не политики, они понимали друг друга с полуслова и быстро нашли общий язык. Оба истосковались по любимому делу и со всем жаром души отдались ему. За короткий срок, к исходу декабря 1944 года, идея международного боксерского турнира, первоначально выглядевшая фантастической, получила практическое подкрепление. Энергия, настойчивость Миклашевского и Шмелинга позволили им преодолеть все бюрократические барьеры и обеспечить солидное представительство участников. Среди них были известные боксеры не только Германии, Австрии, но и Франции.
Небывалую шумиху вокруг турнира подняло министерство пропаганды. Оно, как могло, старалось этой акцией поднять дух нации. В берлинских газетах появились сообщения о том, что «…в прошлом известный советский боксер Игорь Миклашевский, порвавший с большевизмом и палачом Сталиным, перешел на сторону Великой Германии. В ближайшие дни он при поддержке выдающегося спортсмена и гордости нации – Макса Шмелинга примет участие в крупном международном боксерском турнире».
Эту новость тут же подхватили пропагандисты из РОА. В отсутствие у вермахта и так называемой «армии-освободительницы» генерала-предателя Власова успехов на фронтах им не оставалось ничего другого, как раздувать «пропагандистского слона из мухи». Шумиха, поднятая вокруг турнира и фигуры Миклашевского, не осталась без внимания разведчиков-боевиков РДР «Арнольд». После успешного выполнения задания под Смоленском руководство 4-го управления поставило перед резидентурой новую ответственную задачу: легализоваться в Берлине и подготовить акцию возмездия в отношении другого высокопоставленного предателя – бывшего генерала Красной армии и нынешнего военного деятеля коллаборационистского движения – Власова.
После тяжелейших поражений на фронтах фашистская верхушка отчаянно цеплялась за любую возможность, чтобы спасти положение. Собственных сил вермахта уже не хватало, и тогда в топку войны было брошено разношерстное отребье из числа коллаборационистов. Первую скрипку в нем играли Власов и его так называемая «Русская освободительная армия», оставившая кровавый след на территории Украины, Белоруссии, Югославии и Словакии. В советском руководстве было принято решение обезглавить движение коллаборационистов, уничтожив предателя Власова. Выполнение задания возложили на 4-е управление.
К тому времени оно превратилось в грозную силу, его разведывательно-диверсионные резидентуры действовали в самой цитадели фашизма – Германии и Австрии. На счету разведчиков-боевиков числились десятки ликвидированных фашистских функционеров. Их пуля поставила последнюю точку в общественном приговоре таким палачам, как председатель Верховного суда Украины оберфюрер СС Функ, заместитель генерального комиссара Белоруссии обергруппенфюрер СС Фенч, вице-губернатор Галиции Бауэр, обергруппенфюрер Засарнас, гебитскомиссар Барановического округа Штюр, командующий карательными войсками на Украине генерал-майор фон Ильген и другие. Следующим в этом списке должен был стать Власов.
Операция по его ликвидации получила кодовое название «Ворон». Подготовка к охоте на эту «птицу» началась в конце лета 1944 года и осуществлялась под непосредственным контролем Павла Судоплатова. Разработку операции он поручил к тому времени уже занимавшему должность заместителя начальника 3-го отделения 2-го отдела и выросшему до звания майора Фишеру-Абелю. 17 августа 1944 года план ее проведения утвердил заместитель наркома, комиссар госбезопасности 2-го ранга Богдан Кобулов. Им предусматривалось создание двух независимых оперативно-боевых групп, нацеленных на выполнение одной той же задачи – ликвидации Ворона. Их подготовка была возложена на Фишера-Абеля.
Первым делом он занялся формированием оперативно-боевых групп. Они комплектовались в основном из числа немцев-антифашистов и бывших коминтерновцев. Большинство из них являлись в прошлом активными участниками подпольного движения в Австрии и Германии. С началом войны в составе РДР Управления они действовали в тылу противника и проявили себя с наилучшей стороны. В самой Германии ряд разведчиков сохранили надежные связи, с помощью которых они рассчитывали на быструю легализацию. Группам были присвоены кодовые названия «Техники» и «Арнольд».
С середины сентября 1944 года на загородных базах управления в районе Быково и Сходни началась подготовка группы «Арнольд». По ее завершении планировалось воздушным путем перебросить разведчиков-боевиков на базу РДР «Авангард», действовавшую на территории Австрии. В дальнейшем, в соответствии с разработанными легендами прикрытия: офицеров люфтваффе, служащих военно-строительной организации «ТОДТ», разведчикам предстояло самостоятельно добраться до Берлина и там легализоваться. Для поддержания постоянной связи с Центром группа обеспечивалась всеми необходимыми радиосредствами. Предусматривался и резервный канал с участием курьера Управления.
Конечная цель задания в плане оперативно-боевых мероприятий группы «Арнольд» формулировалась предельно ясно: «…После установления «Ворона» (адреса которого прилагаются) группа начинает готовить операцию и проводит ее самостоятельно, исходя из обстановки на месте».
Руководителем оперативно-боевой группы «Арнольд» был назначен капитан Лаубэ.
«…Член КПГ с 1920 года. Сотрудник немецкой секции Коминтерна. Участник войны в Испании. Боевой, решительный человек с организаторскими способностями. Очень быстро ориентируется в новой обстановке, легко устанавливает контакты с новыми людьми», – так кратко характеризовал его Фишер-Абель в своем рапорте Судоплатову.
Под стать Арнольду были и другие участники операции. В своем отзыве на другую ключевую фигуру резидентуры – радиста Функа Фишер-Абель отмечал: «…Находясь в партизанском отряде, ходил в разведку и принимал активное участие в боевых операциях отряда. Умный, энергичный и находчивый человек, хорошо разбирается в политических вопросах, знает радиодело».
