был момент, когда мы зациклились на проблемах трудового воспитания в школе и поддержали работы выдающегося учёного Сухомлинского, который предложил обществу свой концепт трудового воспитания, равный перевороту в этом мире. И наше сдержанное отношение к Трофиму Денисовичу Лысенко, как и отношение к толкованию его теории внутривидовых проблем в растениеводстве. И в своём участии в экономической революции, которая произошла в шестидесятые годы. Выступление журнала против переброса вод северных рек на юг – как идеи непродуманной с не просчитанными последствиями. Позиция журнала была встречена в штыки правительством, но одновременно поддержана плеядой учёных, членов Академии наук СССР, Сибирским отделением академии. Апофеозом этого замысла стало проведение журналом всесоюзной экспедиции «Живая вода», в течение семи лет.
Я помню своё высказывание того времени: «Мы начали заниматься экологией, когда ещё никто точно не знал, как пишется это слово – через „о“ или „а“». Что сделано – то сделано. Переброс северных и сибирских рек на юг был остановлен. И сейчас, спустя много лет, оглядываясь назад, когда перестал существовать СССР, я могу только удивляться своей прозорливости, как и прозорливости моих коллег, участников воплощения этого проекта «Живая вода». Что было бы, если?.. Увы или к счастью, но история сослагательного наклонения не приемлет. Мы и наши союзники в лице сибирских писателей, таких как Валентин Распутин, членов Академии наук, их было достаточно, одержали победу.
Многие ушли из жизни, но важно помнить, что они сделали, подняв свой голос против амбициозного и в той же степени абсурдного проекта. Трудно в повествовании, которое ты пишешь спустя 40–50 лет, сохранить точную последовательность – память даёт сбои. Одно очевидно – долгое редакторство в журнале «Сельская молодёжь» стало для меня истинной школой жизни. Материализовалась внутренняя потребность писать и придумывать всевозможные проекты, и главное – воплощать их. Мир, в который я вошёл, был миром творчества, и неважно, кто ты, какая у тебя профессия, ты обязан творить. По этой шкале отныне будет определяться твоя значимость. Однако нормы партийной номенклатуры, чиновничья ранговость лишают человека его значимости, которую создаёт его творчество, ибо этот ранговый мир имеет и политические, и ранговые ограничения. А творчество опирается на главную составляющую своей сути – свободу самовыражения. Вот главная причина управленческого коллапса, который мы переживали и продолжали переживать.
Ручное управление нормативами – вынужденное. И то, что Путин сделал этот шаг, говорит о критичности ситуации, в которой оказалась страна. Изоляционный режим, санкции, навязанные России Америкой и Евросоюзом, объединившие западные страны, которые практически одномоментно лишились самостоятельности под ложным девизом «пока мы едины, мы непобедимы». Что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку. В случае с Евросоюзом произошла подмена понятий – абсолютная подчинённость в условиях однополярности мира, навязанного Америкой, ничего общего с единством взглядов и действий, учитывающими интерес каждого субъекта, не имеет.
Единство при утрате самостоятельности и независимости уничтожает национальную сущность любого государства и в конце концов приводит к краху, что неминуемо произойдёт с Европой, погрузившейся в информационную войну против России. Тезис «нужна политическая воля» в условиях абсолютной подчинённости, исключающей самостоятельность в принимаемых главами государств решениях, утрачивает существенный смысл. Однако вернёмся к России.
Мы много говорим о возрождении России и происходящее в нашей стране оцениваем именно так. В условиях непредсказуемой санкционной деятельности России необходимо полное обновление внешней и внутренней политики. Вопрос: готова ли нынешняя исполнительная власть, которую Владимир Путин перевёл в ручной режим управления, справиться с этой задачей? Та самая власть, которая столкнувшись с возникшими проблемами, как заклинание повторяет одну и ту же фразу: «Нужна политическая воля», не очень осознавая, что эти молитвенные слова, по сути, саморазоблачение и подтверждение того, что у неё, правительственной власти, этой политической воли нет.
Вот результат утраты творчества как энергетического ресурса управления страной. Вопрос в том, что человек, создающий творчество, всю ответственность за творение берёт на себя, иначе говоря, проявляет ту самую политическую волю, которая и есть ключ, открывающий дверь в завтрашний день. Нам надо кардинально пересматривать концепцию подготовки образования руководящих кадров в системе управления страной. Отсутствие навыков принятия решений в критических ситуациях – прямое свидетельство отрицания творчества, как определяющей доминанты управленческой деятельности. Увлечённость неустанным омолаживанием руководящих кадров, что мы наблюдаем сегодня и на чём постоянно настаивает наш премьер, как бы подтверждает тем самым свою неустанную прогрессивность. Не что иное, как некая попытка создавать правительство под себя, якобы правительство продвинутых. И как результат – из управленческих структур страны выдавливаются умелые и опытные, умеющие говорить с рабочими, специалистами, заряжать их своими идеями, исходящими к сути окружающей жизни.
Уточнение, сделанное Путиным в своём диалоге с народом при ответе на вопрос Кудрина о программе развития страны, было по сути против. Принимать решения, касающиеся развития страны, – надо не только умом, но и сердцем. Вот ключевая причина неэффективности управления страной. Повторюсь – слишком далеки они от народа. Но то, что было объяснимо для декабристов, вряд ли позволено российской власти спустя почти два века.
«Свобода и независимость превыше всего» – великие слова. Но вот что удивительно. Эта концепция жизни равнозначна как для жизни народа в целом, так и для каждого человека. Просто измерения этого понятия разные. Для кого-то это момент торжества собственного «я», для кого-то это момент страха за судьбу своего «я». Но суть очевидна – ты в состоянии сделать значимое для себя и для общества, когда ты свободен и независим. И выбор моего «бегства» из коридоров власти был продуктивен именно этим желанием обрести свободу и независимость для творчества, в котором масштаб своей ответственности я определяю сам. Это стало для меня обязательной нормой при очередном назначении. Я так и говорил, естественно, корректно, без вызова: «Я признателен вам за оказанное мне доверие. Параметры моего исполнения определены. Такова была ваша воля. Я приступаю к исполнению возложенных на меня обязанностей, и поэтому просил бы вас дать соответствующее распоряжение вашим подчинённым воздержаться от вмешательства в мою повседневную деятельность. За всё происходящее во время моего исполнения я отвечаю сам лично».
Мне, как правило, не возражали, принимая мою позицию как выгодную для властвующих. А дальше? Вопрос, конечно, интересный. А дальше шло испытание боем. У каждого властвующего было окружение или свита приближённых к нему. И бои за свободу и независимость я вёл прежде всего с этим окружением.
Свита короля – на то она и свита, потому как каждый значимый в ней хочет стать королём. Но, даже понимая, что всё это вряд ли свершится, стараться употреблять свою значимость по максимуму. Потому и вмешивается без стеснения не пойми куда. Король считает это баловством, посему
