«Что я за человек такой глупый, всех мне жалко. Здоровый взрослый мужик, не может о себе позаботиться — его проблема.»
«Дзынь.»
6.38.30 Кровь дракона и ее отсутствие
Завибрировавшие "часы" немного привели в чувство, она попыталась отогнать фантазии, и стала смотреть на балкон второго этажа, просто чтобы отвлечься. Там общались цыньянцы, смотрели вниз, пили за стойками. Она нашла взглядом наследника трона империи, и стала изучать.
«Ребенок.»
Никаких проявленных черт будущего характера она не рассмотрела, а перейдя на "огоньки", даже крови дракона не нашла.
«Раздавят тебя, малыш. Я бы на твоем месте бежала, теряя тапки. Ну или нашла сильного покровителя, и крепко за него держалась.»
Рядом раздался голос министра Шена:
— О чем задумались?
Вера ответила, не выходя из этого состояния, медленно и отстраненно:
— Не знаю, имеет ли это значение…
— Говорите.
— Вы в курсе, что у наследника трона империи дракон не настоящий?
— Вера, ну я же просил так не выражаться, — министр улыбался, она тоже улыбнулась и посмотрела на него — его искра полыхала красным, медленно пульсировала, как будто дышала.
— Его татуировка, господин министр, тот рисунок, который он мне показывал. Это просто рисунок, это не печать дракона, в нем крови дракона нет, я ее не вижу.
— Серьезно? А как вы это видите?
— Я же говорила, красная искра. Слева направо — тусклая искра с маленьким рисунком — старший брат Дженджи. Потом такая же искра, но рисунок больше раза в три — сам Дженджи.
— Вы их с закрытыми глазами видите?
— Я вижу только искры и рисунки.
— А откуда вы знаете, кто это?
— Я их уже рассматривала в игральном зале, и запомнила.
— Интересно. Дальше?
— Дальше обычная искра и большой рисунок — красавчик. У него самый большой рисунок из всех, больше только у вас.
— Что это значит?
— Если бы я знала, я бы сказала вам в первую очередь, — с сарказмом фыркнула Вера, — но я не знаю, и мне не у кого спросить. Я подозреваю, что это татуировка.
— Почему вы так думаете?
— Потому что у некоторых людей есть искра, а рисунка нет. И это чаще всего карнцы. Я думаю, что кровь дракона они унаследовали от королевской семьи, а татуировку им не сделали, поэтому искра есть, а рисунка нет.
— М-да… Мне точно надо съездить в храм Золотого, и спросить жрецов о вас. — Он обернулся и шепнул: — Помолчите минуту, мне отчет принесли. Никому о своей силе ни слова.
— Хорошо.
Она обратила внимание на того, кто к ним шел — было сложно, потому что там ни искры, ни рисунка, ни фиолетовой ауры врача не было, но она все же ощущала там что-то, хотя пока не могла это увидеть. Министру принесли бумаги, она слышала, как он их листает, что-то пишет, потом человек ушел, и министр тихо позвал:
— Вера? Вас проверили, Анвар ничего на вас не повесил, ни заклинания, ни артефакта. Можем идти вниз, если хотите. Осталось два танца, потом все разбегутся по комнатам или в компании по интересам, это будет часа через три. Если вы устали, можем уйти сейчас.
— Нет, не устала. Сейчас пойдем, дайте мне минуту.
Она искала своим особым зрением Дженис. Ее искра была особенной, яркой и как будто с лучами, она была уверена, что узнает ее, если найдет. Но ее странное зрение как будто не фокусировалось, она четко видела только там, куда смотрела, а большая часть обзора плыла в дымке. Пришлось открыть глаза, она осмотрела зал, нашла что искала, и все искры, рисунки и прочая ерунда резко вылетели из головы — у рыжей красотки явно назревал конфликт.
6.38.31 Проблемы у Дженис
— Че за курица возле моей Дженис?
— "Вашей Дженис"? — пораженно переспросил министр, Вера нервно поморщилась, изучая девочек:
— Да, моей Дженис, какие-то проблемы?
— Быстро вы ее присвоили.
— На это не нужно много времени. Так кто она, тощая швабра в голубом?
Министр вздохнул и неохотно ответил:
— Терис де’Монгер, дочь графа де’Монгера, он промышленник, поддерживает левую коалицию в большом совете.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что это значит?
— Что он гнет линию, отличную от нашей линии.
— "Вашей"?
— Моей, да. Еще Даррена, и других со всех сторон замечательных людей, которые нас поддерживают.
— Папик розовой толстухи тоже левый?
— Да. Не понимаю, какое отношение это имеет к Дженис аль-Руди.
— Это попытка спровоцировать меня. Все видели, что я с ней уходила, теперь ее будут пинать, чтобы осторожно попробовать на зуб мою защиту. Альфа на такое лично не пойдет, но послать подручную — святое дело.
— Почему не пойдет?
— Альфа ничего своими руками не делает, потому что у нее риски выше. Как только Акелла промахнется, Акелле хана, бывшие подчиненные, осознавшие, что альфа дала слабину — это страшная и очень жестокая свора. Если она лоханется, я даже вмешиваться не буду, они ее сами заклюют. Я подожду, пока определится новая альфа, и навешаю уже ей. Если ей не хватит мозгов сразу со мной задружиться.
— Как все сложно.
— Нет, все очень просто. Отношения из жизни животных — это самое простое, что есть в людях. Ладно, спасибо за все, я пойду.
— Куда?
— Раздам свежую политинформацию. Не идите за мной.
Он замер с раскрытым ртом, она улыбнулась и детским голосом пролепетала:
— Это будет милый девичий щебет, вам будет не интересно.
Развернулась и быстро пошла вниз.
Дорогу она запомнила, хотя идти по крутым лестницам, не опираясь на руку министра, было сложновато, но она умудрилась не свалиться.
Дженис сидела на высоком барном стуле, в явно оборонительной позиции — в углу между стойкой и стеной, стискивая бокал и нервно постукивая каблуком по перемычке стула. Вокруг нее толпилась свора розовой дамы, но без самой розовой, девочки что-то обсуждали, Терис де’Монгер выступала, ее соседка подбрасывала реплики, остальные внимали, обмениваясь многозначительными взглядами и иногда взрываясь смехом. Вера стучала каблуками так громко, что солдаты на параде пропустили бы ее вперед, с искренним воинским приветствием.
— Привет, соскучились по мне? — она обняла двух самых громких шутниц, улыбнулась всем дамам зубастой улыбочкой, особо задержав взгляд на Терис. Разговор стих, все начали переглядываться, Вера улыбнулась персонально Терис: — У вас тут так весело, а мне совсем ничего не слышно, решила вот подойти, поучаствовать. Что обсуждаете?
— Межрасовые браки, — прохладно улыбнулась Дженис. Вера с восхищением распахнула глаза и громко прошептала:
— Божечки-кошечки, как Санджай танцует! — Смущенно хихикнула и пожала плечами: — Я понимаю, что не в тему, но я должна была тебе это сказать. Это нереально круто.
Дженис рассмеялась, Вера почувствовала, как ее обняли сзади, и над ухом раздался голос одной из девочек, с которыми она обсуждала маникюр:
— Вероника, ты пришла! Слушай, как тебе удалось вытащить Шеннона танцевать? Мы думали, он не умеет!
— Я тоже так думала. И я его не вытаскивала, это Рональд его подколол по поводу того, что он танцевать не умеет, и он психанул. Я здесь ни при чем.
— Да конечно, знаем-знаем, — захихикали девочки, их становилось все больше, Вера сжимала Терис и ее подружку все крепче. Девочки из группы маникюра стали рассаживаться так, чтобы лучше видеть Веру, некоторым из группы Терис пришлось подвинуться, все стреляли друг в друга искристыми взглядами, но не шумели. Та, которая обнимала Веру, обошла ее и стала у стены рядом с Дженис, радостно улыбнулась Вере:
— Платье обалденное.
— Спасибо, мне тоже нравится, — просияла Вера.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А правда, что Шеннон придворную портниху уволил из-за того, что тебе первое платье не понравилось?
— Что?! — пораженно рассмеялась Вера, — в первый раз слышу. Расскажи!
Девушка засияла от обратившегося на нее со всех сторон внимания, приосанилась и стала громким шепотом рассказывать:
