Я не могу вести себя с ней так, как вел бы с Лейлой. Мне хочется, повинуясь естественному порыву, взять ее за руку или поцеловать. Но потом я вспоминаю, что она не моя возлюбленная, и это сбивает меня с толку.
Наверное, мне не стоит ставить себя в такие ситуации. Привычные ситуации, как сейчас, когда я просто сижу на кровати в нашей спальне. От этого реальность опасно размывается.
Я даю Уиллоу досмотреть фильм, а сам спускаюсь проверить сушилку. Купальник Лейлы почти высох, и, добавив еще пять минут просушки, я иду на кухню. Сажусь за стол и, открыв ноутбук, захожу прямиком на форум сайта о паранормальных явлениях. Мне любопытно, не оставил ли кто-то из пользователей еще комментарий, который мог бы пролить свет на причины присутствия Уиллоу.
Я больше не оставлял записей и не сообщал пользователям, что в самом деле говорил с призраком. И уж точно не уточнял, что делал я это, используя тело Лейлы. Эти два обстоятельства кажутся мне слишком невероятными даже для форума о паранормальных явлениях.
В правом углу экрана мелькает уведомление. Открыв личные сообщения, я вижу одно непрочитанное письмо от участника с ником Uncover Inc. Открываю его.
«Вы поговорили со своим призраком?»
Я не отвечаю на его сообщение. Теперь сам сомневаюсь, что мне кто-то поверит. Я удаляю сообщение, и вкладка входящих вновь становится пустой. Но затем раздается сигнал и в левом углу выскакивает окошко с сообщением. Отправитель тот же.
«Ваш пост меня заинтриговал. Я жду новостей».
Сообщение отправлено только что через окно чата. Я навожу курсор на крестик, чтобы свернуть окно, но не делаю этого. Я зарегистрировался на форуме анонимно, так почему бы не пообщаться с незнакомцем?
Я набираю сообщение:
«Скажем так, я больше не скептик».
Отправляю текст и тут же вижу, что он печатает ответ. Я неотрывно смотрю на окошко чата, пока не высвечивается его сообщение.
«Значит, вы поговорили?»
«Да».
«Вы все еще в этом доме? Или уехали?»
«Я все еще здесь».
«Есть ли причина тому, что вы решили остаться? Большинство людей уехали бы в вашей ситуации».
«Она не кажется мне опасной».
«Будем надеяться. Они в большинстве своем не опасны».
Пару мгновений я просто смотрю на его сообщение. Незнакомец заговорил со мной не колеблясь. Вдруг этот человек, кем бы он ни был, пережил опыт, подобный моему? Я набираю еще один вопрос.
«Она не помнит свою жизнь. Я не знаю, как ей помочь. Даже не уверен, что ей нужна помощь».
«Призраки не способны хранить точные воспоминания, только чувства. В этом нет ничего необычного. Но ее нежелание узнать прошлое может говорить о том, что она относительно молодой дух. Время накладывает свой отпечаток. Обычно они охотно готовы отправиться в лучший мир, если достаточно долго пробудут в этом. Безрадостное прозябание».
Я перечитываю его ответ, и мне хочется верить, что этот человек знает, о чем говорит. Но это интернет. Велика вероятность, что мой собеседник потешается над моей доверчивостью.
«Я хочу помочь вашему призраку найти разгадку. Этим я и занимаюсь».
Я начинаю печатать ответ, но пальцы замирают над кнопками. Как он сможет мне помочь, если я не предоставлю ему личную информацию? Например, адрес дома, в котором поселился призрак, или мой номер телефона? Я не могу раскрыть свою личность перед незнакомцем. Я на собственных ошибках усвоил, что частная жизнь — очень хрупкая и ценная штука.
Я вздрагиваю, когда сушилка подает сигнал окончания программы. Захлопнув ноутбук, я достаю купальник Лейлы и возвращаюсь наверх.
Уиллоу смотрит, как по экрану телевизора бегут титры, а ее глаза полны слез. Она даже не отводит взгляда от экрана, когда я закрываю за собой дверь. Убрав купальник Лейлы обратно в ящик, я забираю у Уиллоу пустую миску из-под попкорна. Оторвав наконец взгляд, она наблюдает, как я ставлю посуду на тумбочку.
— Ужасная концовка, — бормочет она. — Каждый раз забываю, какой у фильма плохой финал.
— И чем же он заканчивается?
— Герой находит успокоение и отправляется в рай, — отвечает она, надув губы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я смеюсь, не понимая, что плохого в такой концовке.
— Если рай существует, разве не туда захочет отправиться привидение?
Она в сердцах машет рукой в сторону экрана.
— А как же Молли? Она теперь совсем одна. Ей придется провести остаток жизни, зная, что ее муж блуждает где-то в вечности, пока она должна работать, оплачивать счета и… жить.
Она произнесла это слово так, будто жить плохо. Я присаживаюсь на кровать.
— Позволь-ка уточнить, верно ли я тебя понял. Тебе жалко человека? Не призрака?
— Ну конечно, мне жалко человека. Надо же, замечательная концовка. Призрак становится еще более призрачным призраком, — язвительно говорит она. — Эка невидаль, черт побери. Мы-то и так знали, что он умер, потому что это случилось в самом начале фильма. Но ей-то каково? Она получила доказательства его смерти, а потом получила еще больше доказательств его смерти. Что в этом романтичного? Ей дважды пришлось его оплакивать! Это худший фильм из всех, что я смотрела.
— Я думал, ты видела его раньше.
— Да, но я не смотрела его, находясь в человеческом теле, способном испытывать боль в груди и лить слезы. Я ничего подобного не чувствовала, когда смотрела его раньше. Отстой. — Она падает на кровать и сжимает в объятьях подушку Лейлы. — Мне не нравятся эти чувства.
Я навожу пульт на телевизор и выключаю его. Комната погружается во мрак. Положив пульт на тумбочку, я ложусь на кровать и накрываюсь одеялом. Уиллоу поворачивается ко мне лицом, сложив ладони под щекой.
— Патрик Суэйзи ведь умер, да? В реальной жизни.
— Ага.
— Думаешь, теперь он стал настоящим призраком? Думаешь, он может быть таким, как я?
— Возможно. Но раз ты никогда не покидала территорию дома, откуда тебе знать, что еще есть за ее пределами? Кто еще там есть?
Она широко улыбается.
— Ради Патрика Суэйзи я бы ее покинула.
— Может, это тебе и надо сделать. Уйти. Путешествовать. Поискать таких же, как ты.
— Но у меня чувство, будто я должна оставаться здесь.
— Почему?
Она пожимает плечами.
— Всегда так чувствовала. Есть же какая-то причина, почему я оказалась в случайном доме среди непонятной глуши.
— Может быть, ты раньше здесь жила. Может, умерла здесь.
Уиллоу обдумывает мое предположение.
— Я не чувствую себя здесь как дома. Хотя, наверное, нигде не смогу.
— Что если бы был способ выяснить, откуда ты появилась? Кто ты такая? Ты бы воспользовалась им?
Она хмурит брови.
— Какой способ? Нанять частного детектива?
— Вроде того. Возможно, есть один на примете.
Уиллоу смеется.
— Есть на примете? — Она закатывает глаза, будто такого быть не может. Но мне, честно говоря, уже мало что кажется невероятным. Уиллоу зевает, накрыв рот ладонью. — Лейла устала. Завтра утром у нее будет похмелье.
— Мы увидимся завтра? Я хочу поговорить о том, как помочь тебе разобраться в происходящем.
Уиллоу поправляет подушку под головой.
— Мне не нужна помощь, Лидс. Всякий раз, когда ты поднимаешь этот вопрос, я вспоминаю доктора Кеворкяна5.
Я смеюсь, не понимая, о чем она говорит.
— Что?
— Как бы ты себя чувствовал, если бы я сказала, что тебе стоит выйти за грань твоего существования? Ты будто бы подталкиваешь меня к самоубийству.
Ничего себе.
Я переворачиваюсь на спину и складываю руки на груди.
— Не думал об этом с твоей точки зрения. Прости, что постоянно говорю об этом.
— Все хорошо, — отвечает она. — И я не говорю, что не хочу однажды узнать тайну своего существования. Просто сомневаюсь, что мне сейчас хватит смелости совершить этот шаг. Пока мне просто хочется насладиться последней неделей, когда я могу проводить с тобой время.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я не смотрю на нее, но чувствую на себе ее взгляд. Ей нравится проводить со мной время. Ее признание нельзя назвать недопустимым, чего не скажешь о чувствах, которые возникают в моей груди в ответ на него.
