Герой наш! – В коридоре стоял широкоплечий крепыш, который своими квадратными формами напоминал холодильник. Сходство это усиливал накинутый на плечи белый медицинский халат.
Коля с восторгом принялся трясти большую ладонь крепыша:
– Артемыч, привет! Ты навестить или по делу?
– Конечно, по делу. – Полицейский сунул парню пакет в руки. – Но и витаминчиков тебе принес. А вообще я приехал допрос свидетельницы проводить по твоим задержанным, французы которые. В хирургии лежит, Белова Фаина Васильевна.
Файка залилась густой краской, Коля поперхнулся и представил ее:
– А вот это она и есть, Белова.
– Можно просто Фая, – скромно отозвалась девушка.
Она привычно смутилась перед незнакомцем, но рядом с Колей ей теперь было не так мучительно тяжело, и она быстрее приходила в себя, начиная общаться без смущения.
– И-и-извините. – Холодильник Артемыч тоже закраснел. – Я думал, вы его девушка, навестить пришли.
Тут вся троица залилась румянцем и в смущении замолчала.
Первым откашлялся Петренко и уточнил:
– Ну, как там расследование проходит, Темыч? Запела эта Хельга, признаваться начала?
Артем покосился на Фаю, но Коля махнул успокоительно рукой – мол, все свои. И парень тяжело вздохнул:
– Ох, повезло тебе, что дело не ведешь это. Ну, то есть печально, что стерва подстрелила тебя. Некрасиво, конечно, ее так называть, ну, крови мне это дело выпило знатно. В общем, загадка на загадке! Вы знаете, что бриллианты и жемчуг – все ненастоящие оказались?
– Да! – хором ответили парень с девушкой.
В ответ Артем погрозил кулаком непонятно кому в воздухе:
– Так это еще не все, мало того что бриллианты поддельные. Так и веер тоже недавно изготовили! Не старинный он!
Ребята дружно ахнули, неужели все их старания были напрасными, и веер оказался обычной подделкой.
Артем принялся обрисовывать ситуацию:
– В общем, так все запутанно оказалось. Веер, который гражданка Белова, – парень осекся и исправился: – Фаина, случайно вынесла из музея, отличная подделка. Неделю над ним эксперты бились, проводили спектральный анализ даже, но выяснили все-таки. Веер был сделан в нашем веке, а не в восемнадцатом. А вот веер, который был на даче профессора, настоящий, при этом внутри тайник со стилетом, действительно вещь восемнадцатого века, но внутри лежали драгоценности фальшивые. При этом внутри современной подделки была записка, и она восемнадцатого века происхождения, это переписка королевы и ее фаворита. Ужас! У меня голова гудит от этих подделок, неподделок. И главное, что старик, ну, то есть профессор Фишер, до сих пор без сознания, спросить некого, что за чехарда с этими опахалами. Я не понимаю уже, кого искать, кому обвинение предъявлять. Хельга эта уперлась намертво, утверждает, что не знала о фальшивых драгоценностях. Такой крик поднимает на каждом допросе, требует обвинения выдвинуть Беловой, что она якобы ее подельница и украла бриллианты.
От возмущения Фаина подпрыгнула со стула и выпалила:
– Я хочу с ней поговорить! Я! Я этой твари покажу! Она меня чуть не убила два раза, наврала с три короба.
– Может, не стоит, Фая? – засомневался Коля, глядя, как наливается пунцовой яростью веснушчатое личико.
– Вообще-то давно трясет с меня начальство ставку очную, но, пока вы в больнице лежите, это невозможно. Вот я пришел с врачом поговорить, может, отпустит вас на пару часиков.
От примирительного тона Артема девушка пришла в себя и попросила:
– Давайте на «ты». Не надо врача беспокоить, я готова хоть сейчас. Мне можно выходить из больницы, тем более лето, верхняя одежда не нужна.
– Я с тобой поеду, – вскочил и Николай.
– Супер! – Артем не скрывал радости, что все так легко решилось. – У меня машина рядом, ребята. Я вас и туда, и обратно с ветерком прокачу. Мороженое поедим, шашлык, на улице жарища страшная! А потом уже за работу.
Фаина с Колей переглянулись и согласно кивнули.
После сытного обеда они добрались до здания полицейского участка, рядом с которым уже стоял тюремный автозак, что привез преступницу для проведения следственных действий.
Стоило Файке только появиться в кабинете, как Хельга вскочила с места, не обращая на окрики сопровождающего и наручники на запястьях:
– Чертова жирная корова, ты меня подставила, обдурила! Ты не такая идиотка, как строишь из себя, я поняла! Ты, это ты подменила побрякушки! Пока я парилась на профессорской даче, ты вскрыла веер и поменяла драгоценности на стекляшки.
А Фаина вдруг рассмеялась, легко и свободно. Без косметики, бледная, с бегающим взглядом, Ольга больше не выглядела опасной хищницей, скорее, мелким затравленным зверьком. И обида на женщину вдруг у нее прошла, растаяла, как кусочек льда на солнце. Ей даже стало приятно, что международная мошенница и воровка считает ее настолько хитроумной, способной обвести вокруг носа всех и в одночасье стать богатой, переложив всю вину на другого человека. Ведь это именно то, что Ольга собиралась сделать с ней.
Фая улыбнулась своей сопернице и одновременно коллеге по злоключениям:
– Знаешь, я совсем не злюсь на тебя. Хотя ты не права, даже сама себе противоречишь. Ты называла меня наивной, доверчивой идиоткой. Я и правда такая и есть. Слушала твои выдумки про маленького сына, доверяла тебе, помогала. А теперь ты считаешь, что простодушная идиотка могла тебя обмануть. Мне в этом нет необходимости, мне нравится жить наивной и глупой, это уж точно не приведет меня за решетку, как тебя.
Ольга недоверчиво заворочала острой мордочкой:
– Ты лжешь! Лжешь!
В ответ Фаина покачала головой сокрушенно:
– Ты так думаешь, потому что привыкла лгать легко сама. Была бы я хоть чуть-чуть похитрее, то даже тот лист с записью Фишера тебе не показала бы и поехала на дачу одна. Если бы не я, то ты даже не узнала бы о существовании второго веера.
Но Ольга ничего не хотела слушать, она растеряла все свое самообладание за неделю нахождения за решеткой. Будто дикий зверек, она билась в наручниках и без конца повторяла:
– Это ты, ты, ты украла! Больше некому, никто не прикасался к вееру!
Артем кое-как заполнил необходимые документы, задал несколько торопливых вопросов и после того, как все наконец поставили подписи в протоколах, с облегчением выдохнул.
Пускай ясности очная ставка не добавила, зато поручение начальства он выполнил.
После визита в отдел полиции Фая и Коля пошли по городу в сторону больницы, в такт размеренным шагам обсуждая вновь и вновь события, случившиеся из-за веера.
Девушка вот уже много недель билась над разгадкой этой тайны и теперь снова перебирала факты, пытаясь найти неувязку:
– Я наизусть помню описание с того бланка, который составлял Фишер. – Она закрыла глаза, и мелкие бисерные буквы поплыли перед глазами. – Костяные пластины соединены шелковой бумагой, в ручке из черепашьего панциря есть тайное отверстие для хранения записок. На рукоятке и пластинах впадины от инкрустированных драгоценностей королевы Изабеллы. Опахало изготовлено из рисовой бумаги с вкраплением шелковых нитей, украшено иероглифами со значением «любовь, страсть».
– Ничего себе как ты все запомнила, – восхитился Николай.
Но девушка никак не реагировала на его комплименты, уйдя вся в собственные мысли:
– Китайские иероглифы! А у нас были черные веера с перьями, безо всяких иероглифов.
– Я совсем запутался. – Парень крутил головой, пытаясь разобраться, что же все это значит.
Девушка его не слышала:
– Это первое! Ну, хорошо, даже если забудем про этот документ, а про него явно кто-то хотел забыть, засунув не по алфавиту и затерев подпись профессора. Два веера, один подделка, а второй принадлежал королеве Изабелле. Может быть, сам профессор, стараясь уберечь редкую вещь от воров, заменил веер восемнадцатого века на подделку и забрал себе на дачу настоящий?
Коля вдруг остановился и начал рыться в телефоне, показал подруге кровавую надпись со стены в доме профессора:
– Вот смотри, он написал слово «фальш…» на стене. Может быть, он имел в виду, что обманул всех, забрав веер себе? Хотел раскаяться, испугался, что умирает.
Но девушка строго покачала головой:
– Нет, он дальше написал несколько букв еще.
– Но их не разобрать, какие-то потеки. – Николай крутил телефон, высматривая, во что можно сложить неровные бурые линии.
– Это, скорее, буквы И, В, К,
