хитом. При этом лишь немногие понимают, что это не просто хороший фильм: с научной точки зрения он намного опередил свое время. Как вы, наверное, помните, в основе сюжета лежит фантастическая, на первый взгляд, мысль о том, что ДНК динозавров можно восстановить из кровососущих насекомых, застывших в янтаре более 60 миллионов лет назад. То, что 30 лет назад казалось научной фантастикой, теперь стало научной действительностью — по крайней мере, отчасти.
Ученым удалось извлечь образцы неповрежденной ДНК из многих древних находок. Ископаемые остатки времен динозавров оказались для этого слишком старыми: за прошедшие миллионы лет ДНК в них в конечном счете разрушилась; зато в более поздних образцах она часто сохраняется в целости и сохранности: в шерстистых мамонтах, которым около миллиона лет, в лошадях, которым на полмиллиона лет меньше, и даже в костях наших родственников неандертальцев, которые жили 400 000 лет назад. Похоже, все дело в температуре и влажности: чем холоднее и суше, тем лучше, и этим объясняется, почему образцы, найденные в тропиках, в основном оказываются бесполезны, а успех так часто приходит к нам с морозного севера.
Изучение древних образцов ДНК в корне изменило археологию. Генетические исследования древних человеческих останков начались с анализа ДНК египетских мумий в середине 1980-х годов и стали передовой областью науки[57]. Расшифровка ДНК, полученной из костей, зубов, кожи и даже из жевательной резинки, позволила лучше понять, как человечество расселилось по миру, как Homo sapiens взаимодействовали с неандертальцами, что они ели и чем болели.
Неудивительно, что такое слияние биологии и археологии привлекло к себе лучшие молодые умы. Один из них — Клаудио Оттони, сын биолога, который еще в колледже был очарован тем, как современная молекулярная генетика помогает расшифровывать прошлое человечества. В качестве объекта для своей диссертации в Университете Тор Вергата в Риме он выбрал древних скотоводов-кочевников из Центральной Сахары. Богатая археологическая культура этого региона включает в себя наскальные рисунки и свидетельства существования первых загонов для животных. При этом неизвестно, являются ли туареги, которые населяют эту территорию сегодня, потомками древних жителей пустыни. Оттони надеялся выяснить это, сравнив ДНК современных туарегов с образцами останков, найденных на месте археологических раскопок в Ливии.
Что касается расшифровки древней ДНК, проект потерпел неудачу. По предположению Оттони, ему не удалось найти пригодный для исследования образец ДНК, потому что скелеты, погребенные в песках Сахары, в течение долгих тысяч лет подвергались воздействию высоких температур. В остальном же его диссертация имела большой успех. Анализ современной ДНК дал нам представление о происхождении туарегов подобно тому, как исследование Дрисколла пролило свет на появление домашних кошек. Более того, несмотря на неудачу с древней ДНК, Оттони подтвердил в ряде научных работ, что он прекрасно владеет методами исследований. Не его вина, что ДНК зажарилась раньше, чем он успел ее изучить!
После этого Оттони получил престижную должность научного сотрудника при Лаборатории судебной генетики и молекулярной археологии в Бельгии, где он работал с именитым зооархеологом Вим Ван Ниром. Хотя Вим Ван Нир известен прежде всего своими трудами по археологии рыб, он также опубликовал несколько работ, посвященных кошкам, включая отчет о шести кошачьих скелетах в Иераконполе.
Перед Оттони стояла задача дополнить работу Ван Нира и других сотрудников центра с генетической точки зрения. Конкретного плана действий у него не было. Изначально Оттони хотел продолжить работу над расшифровкой ДНК древних людей. Но чем глубже он погружался в зооархеологию, тем больше преимуществ видел в изучении других видов. В области изучения ДНК древних людей большая конкуренция. Почему бы не подыскать себе сферу, где чуть больше свободного пространства и меньше склок? Оттони пошел на компромисс и стал одновременно изучать древних людей и древних свиней.
Проект со свиньями оказался очень успешным. Расшифровав ДНК костей, найденных на местах 48 археологических раскопок в Передней Азии (старейшему из них около двенадцати тысяч лет), Оттони доказал, что история одомашнивания свиньи намного сложнее, чем предполагали раньше. Отчет о работе произвел хорошее впечатление на научное сообщество и помог упрочить репутацию Оттони.
Оттони не раз бывал в гостях у Ван Нира и его многочисленных кошек (живых, а не археологических экспонатов), и во время этих дружеских визитов научный руководитель то и дело пытался увлечь молодого коллегу изучением ДНК древних кошачьих. «Как насчет кошек? У меня есть образцы», — вспоминает Оттони, как ученый пытался его заинтересовать. Но Оттони то по одной, то по другой причине отклонял его предложения.
В действительности Оттони боялся повторения ситуации с археологическими останками туарегов. Большинство имеющихся у Ван Нира материалов тоже поступили из пустынных районов на севере Африки. Оттони не хотел заново проделывать этот путь, опасаясь получить тот же результат: никаких пригодных для изучения образцов ДНК. Но, закончив исследование о свиньях, он наконец сдался. И решил дать древним кошкам шанс.
Одним из первых Оттони расшифровал образец ДНК кошки, которая жила на берегу Красного моря в портовом городе Беренике примерно в 150 году нашей эры, когда Египет входил в состав Римской империи. Анализ показал, что в Беренике были найдены останки леопардовой кошки. Обнаружив ее ДНК в Египте, Оттони пришел в замешательство, ведь в наши дни этот вид обитает только в Юго-Восточной Азии, по другую сторону Арабского полуострова. Он списал результат на ошибку и больше о нем не вспоминал.
Позже Ван Нир указал ему, что 2000 лет назад Береника была крупным центром на торговом пути из Южной Азии в Средиземноморье, который проходил по Красному морю. И тут же стало понятно, откуда в египетском порту на берегу Красного моря взялась ДНК кошек из Азии. Более того, эта находка наводила на потрясающую мысль о том, что 2000 лет назад в Индии или в других районах Азии люди, возможно, пытались одомашнить леопардовых кошек.
Это воодушевило Оттони. Образцы не просто содержали пригодную для исследования ДНК: их изучение могло дать неожиданные результаты. Он сосредоточил все внимание на остальных образцах Ван Нира. Обширное научное сообщество зооархеологов помогло собрать останки кошек из многих уголков Европы, Передней Азии и Северной Африки, тех, что жили во времена каменного и бронзового веков, Римской и Византийской империй и даже в Средние века в одном из торговых портов викингов на севере Германии. И все же в коллекции Ван Нира зияла дыра.
Стоит только упомянуть Древний
