лавки торгового квартала. Гжагд — своего рода удостоверение личности, доказывал, что Тодда действует по поручению и от имени своей хозяйки. Чуть позже он обзаведется своим штандартом, но пока гжагда было достаточно.
— Как ты сразу поняла, что он хороший гзартм-слуга? — поинтересовалась Миджирг, когда Тодда умчался исполнять поручения. Все это время она молча поражалась тому, как Тилширг удалось с первой попытки найти такого великолепного слугу. Особенно сильное впечатление на нее произвел его альбом. А она еще удивлялась, отчего Тилшарг не перепоручит выбор гзартм-слуги своему слуге Грэбсу? Ведь, казалось бы, это куда более прилично для дард их положения! Однако, как выяснилось, выбор слуги, который будет заботиться о гзартме — дело чрезвычайно ответственное. Пожалуй, едва ли не менее ответственное, чем выбор самого гзартмы.
— Тодда прислуживал аргх-гзартме Талаэлю, пока они с Вурджаг Носатой не ушли в долины Аргхайна, — с удовольствием пояснила Тилшарг. — Вспомни, какие наряды и прически были у Талаэля. Загляденье! Я бы могла и не смотреть его альбом, но слуга, каким бы хорошим он ни был, должен знать свое место.
— Да, конечно, это ты верно подметила, — согласилась Миджирг, стараясь скрыть охватившие ее растерянность и панику. Ведь ее собственные знания о гзартм-слугах сводились к тому, что те бесполы, суетливы и старательны. Однако, побродив по торговым рядам, она убедилась, что суетливость и старательность — качества присущие далеко не каждому.
Миджирг переходила от одного слуги к другому, подолгу и с пристрастием допрашивала каждого, давала им немыслимые задания, требовала разыгрывать шарады и отгадывать загадки. Тилшарг, которую тоже привлекли к изобретению самых каверзных вопросов и заданий, недоумевала. Дарды всегда заботились о гзартмах, но чтобы до такой степени… Когда Миджирг перешла к разыгрыванию по ролям сценок из повседневной, как ей казалось, гзартмовьей жизни, Тилшарг была уже готова провалиться от стыда сквозь землю. Ничем более глупым она никогда не занималась, но — увы! — и отказать Миджирг тоже не могла. Пришлось ей сыграть роль хамоватой владелицы мясной лавки и хитрой торговки тканями, вознамерившейся обсчитать покупателя.
Близился вечер. Мечты Тилшарг об ужине постепенно превратились в навязчивую идею. Она уже был готова плюнуть на дружеский долг и отправиться в харчевню одна, когда — о, славься Удра! — слуга для Ханета был найден.
— Храни это, — пафосно изрекла Миджирг, протягивая тощему пареньку по имени Вагга свой гжагд.
— Я буду с честью служить вам, атир Все-Учтено, — дрожащим от радости голосом ответил тот. — Я докажу, что вы не прогадали!
— И в чем был смысл твоих поисков? — поинтересовалась Тилшарг, закончив ужин тремя порциями тыквенного мусса. — Ты устроила весь этот сыр бор, чтобы под конец нанять неопытного юнца?
— Во-первых, Вагга, несмотря на молодость, обладает многими достоинствами: великолепно шьет и вышивает, умеет поддержать беседу на любую тему, может ста тридцатью тремя способами уложить волосы и многое другое. Он ведь при тебе все это рассказывал, ты разве не слушала?.. Во-вторых, я полагаю, ему будет проще найти общий язык с Ханетом, поскольку разница в возрасте у них не так уж и велика. А в-третьих, я абсолютно уверена: впечатленный тем, что сразу после Академии попал в услужение к столь важной персоне, он будет куда преданней, чем все опытные гзартм-слуги вместе взятые. В-четвертых, что касается его рекомендаций, которые я изучила самым внимательным образом…
— Ох, ты ж Удронька моя, — пробормотала Тилшарг, не зная, как остановить этот поток красноречия. Миджирг всегда отличалась педантичностью, но сегодня, воистину, превзошла саму себя.
____________________________
[1] нгар — 1 нгар=12 метров; 1 ар=6 метров
[2] атир — обращение к дарде
[3] атэл — обращение к гзартме
[4] айджеб — седьмой день недели, предшествующий трем выходным
Глава 7. Шатерный поселок
К югу от Запопья, на берегу Иногда-стоящей реки в дни празднования Первого и Последнего урожая, вырастал шатерный поселок, тянущийся до самого Шепчущего водопада. Когда-то шатров было не больше нескольких сотен, но со временем население Забрага увеличилось, разрослось и само Запопье, а вот берега оставались прежними и уже не могли вместить несколько тысяч шатров. Тогда и было решено, что каждая, приезжающая в Запопье дарда, может останавливаться в поселке лишь раз в три года. Это правило распространялось на всех, кроме королевы Уширг, принцесс Шадраг и Аджарг, а также верховной шаманки Динширг Говорящей-с-Богиней, чьи шатры, по традиции, ставили на скалистых уступах, где они возвышались над остальными и были видны издали.
На праздник съезжались заранее. К началу боев на Арене и турнира по затрикию, как правило, прибывали даже те, кого задерживали неожиданные дела. Те, кто брал с собой агрх-гзартм или гзартм, добирались до Запопья на паровозках или летающих пузырях, а те, кому хотелось насладиться красотами природы, отправлялись в путь на гугдрамах[1]. И хотя путь через горные перевалы был небезопасен, дарды, гордившиеся своим искусством наездниц, готовы были рискнуть ради путешествия, о котором можно будет с удовольствием вспоминать долгими зимними вечерами, сидя у камина с трубочкой табака, или в таверне, под чарочку говяги.
Одной из тех, кто в этом году отправился в путь через горы на гугдармах из Благословенного города, была младшая сестра королевы — принцесса Аджарг. Она и ее спутницы должны были прибыть в Запопье еще пару дней назад, но не прибыли. И хотя задержка была пока незначительной, обитатели Шатерного поселка то и дело ловили себя на том, что поглядывают в сторону гор. А потому неудивительно, что кавалькаду, появившуюся из ущелья, слуги заметили издали, и тут же поспешили к шатрам с радостной вестью. Быстрее всех бежал слуга илльх-гзартмы Маэля и те, кто это видел, улыбались, провожая его взглядом. Все знали, что Маэль относится к королеве и принцессам, а в особенности к самой младшей из них, так, словно те все еще остаются детьми. Знали, посмеивались, но помалкивали. Верховный илльх-гзартма, спасший во время Великой войны последнее Плодоносящее чрево Удры, да и после совершивший немало достойных деяний, заслужил право на некоторые чудачества.
К тому времени как всадницы въехали в поселок, встретить их собралась целая толпа. Вышли им навстречу и королева Уширг со своим гзартмой, и даже принцесса Шадраг, чаще всего покидавшая шатер во время турнира по затрикию лишь ради того, чтобы отправиться на очередную игру.
Когда всадницы подъехали ближе, стало видно, что у одних обвязаны окровавленными бинтами головы, у других руки покоятся на перевязях, третьих и вовсе везут на самодельных носилках, закрепленных между четырьмя гугдармами, а некоторые идут пешком, ведя прихрамывающих гугдармов в поводу. Приветственные крики
