Бобылкин: Правда?
Зубова: Я хочу, чтобы вы передали компании права на использование образа Флаймэна в продажах растительного масла. Это новаторская концепция продаж, которая выведет нас на новый уровень дистрибьюции.
Бобылкин: Но…
Зубова (тоном, не допускающим возражений): Могу я считать, что предварительная договоренность достигнута?
Бобылкин: Да… если вопрос стоит таким образом…
Зубова: И еще, Иван Владимирович, пожалуйста, не исчезайте в рабочее время – по крайней мере, пока решение о новом брэнде не принято окончательно. Давать повод для досужих сплетен было бы опрометчиво. Если потребуется, берите командировочное предписание – я вам его с радостью подпишу.
Бобылкин: Я понимаю… по возможности…
Зубова: Наш Департамент гордится вашими подвигами, Иван Владимирович. Так держать!
Бобылкин (вконец смущаясь): Спасибо.
Зубова: Вы, Иван Владимирович, кофе пьете?
Бобылкин: Пью.
Зубова: Предлагаю с коньяком. У меня есть хороший, французский. В честь рождения нового брэнда. (По телефону). Зина, принесите нам кофе.
Достает рюмки и бутылку с коньяком.
Зина (заходя с подносом): Кофе, сахар, печенье…
При виде бутылки с коньяком застывает как вкопанная: коньяк Зубова распивает не каждый день. Из раскрытой двери доносятся звуки включенного Зиной радио.
Радио: Вы только что прослушали знаменитый хит певицы Эсмеральды «Фиолетовая любовь». А теперь последние городские новости. Как нам только что сообщили, на складе новогодней пиротехники, расположенном почти в центре Москвы, на К-вой набережной, вспыхнул сильный пожар. Выходы заблокированы, а пожарные не могут справиться с огнем. Количество людей, находящихся в горящем здании, уточняется.
Бобылкин вздрагивает и срывается с места.
Зубова: Иван Владимирович, вы куда?!
Бобылкин: В туалет… Извините, Ирина Витальевна, мне… очень надо…
Зубова (с улыбкой понимания): Командировочное предписание подпишите.
Бобылкин: Потом, потом.
Убегает.
Зина: Какое хамство.
Зубова: Не скажите, Зина – Иван Владимирович не простой человек, и относиться к нему следует с пониманием. Терпимей надо друг к другу относиться, девочки и мальчики. Ступайте работать, Зина.
Остается в одиночестве. Напряженно, до ломоты в висках, размышляет над проблемами мировой дистрибьюции, пока ее не отвлекает праздничный фейерверк на улице. Это горят склады с новогодней пиротехникой на К-вой набережной. Тогда Зубова выходит из кабинета и присоединяется к остальным сотрудникам, которые сгрудились у стеклянной стены и с детской непосредственностью любуются крутящимся, разбрызгивающим огни разноцветным заревом.
Занавес
Калиф и Пэри
Фантазия на темы арабских сказок
Действующие лица:
Калиф.
Служащие гарема:
Евнух, управляющий.
Пэри, наложница.
Муса, стражник.
Стражники при дворцовых воротах:
Пожилой стражник.
Молодой стражник.
Гончары:
Юсуф, смотрящий гончар.
Мамед, торговец гончарными изделиями.
Абдул, юродивый.
Нищий.
Дэв.
Мальчик.
Эмир бухарский.
Народ халифата.
Сцена 1
В гарем входит Калиф.
Калиф: Эй, евнух!
Евнух (опускаясь на колени): О, величайший из великих, могущественнейший из могучих, знаменитейший из прославленных…
Калиф: Да ладно, ладно.
Евнух: …чей ум пронизывает вселенную насквозь, а стопы упираются в земную твердь подобно слоновьим…
Калиф: Ну, это явное преувеличение.
Евнух: …милостивейший из милосердных и победоносный из непобедимых…
Калиф: Какой там победоносный, когда эмир бухарский, чтоб Аллах изжарил этого ренегата на медленном огне, нарушил наши территориальные границы. А выглядел приличным человеком! Ему военные игрища, а мне заботы – подбирай теперь подходящую кандидатуру на пост министра обороны.
Евнух (поднимаясь с колен): Не корите себя, о совестливейший!
Калиф: Почему?
Евнух: Разве это территориальные границы? Так, кусок безжизненной пустыни со змеями и перекати-полем. Нам стоило приплатить эмиру бухарскому, чтобы он забрал неплодородные земли под свое покровительство.
Калиф: Ты думаешь?
Евнух: Отрубите мне голову, если не думаю.
Калиф: Ну вот, опять. Как же вы, подданные, мне осточертели! Чуть что, сразу «отрубите мне голову», и так двадцать раз на дню! Если бы я был совестливейшим, разве стал бы рубить головы своим служащим?
Евнух: Так вы же и не рубите.
Калиф: Твоя правда, евнух. Гляди-ка, как ловко ты поддел своего властителя.
Евнух: О, наблюдательнейший из милосерднейших…
Калиф: Ладно, замяли. Принеси лучше поднос с фруктами. После государственных дел мне необходимо подкрепиться и расслабиться.
Евнух: Вот фрукты, властитель.
Протягивает поднос.
Калиф: Я попросил не только подкрепиться, но и расслабиться.
Евнух (вздыхая): Могу предложить Гюзель.
Калиф: Это ту, с широкими бедрами?
Берет с подноса изюминку.
Евнух (опускаясь на колени): О, величайший из великих, могущественнейший из могучих, знаменитейший из прославленных…
Калиф: Что там еще?
Евнух: Несмотря на крепчайшую, как ремни из конской кожи, память, вы изволили перепутать Гюзель с Гафизой.
Калиф: Значит, Гюзель не аппетитная крутобедрая брюнетка?
Евнух: Это не она.
Калиф: А какая тогда Гюзель?
Евнух: Изящная, как дикая серна, и голосистая, как райская птичка.
Калиф: А, голосистая! Теперь вспомнил. Это она в прошлый раз извивалась на постели, подобно полозу, которому отдавили хвост повозкой, и орала своему повелителю в ухо, как тысяча рожающих кошек? Я не оглох только по милости Аллаха.
Евнух: О, нежнейший…
Калиф: Нет, нет, даже не уговаривай. Отложим Гюзель на потом. Может быть, в следующем месяце…
Евнух: Как прикажете, о благоразумнейший.
Калиф: Но брюнетками, надеюсь, мой гарем укомплектован полностью?
Берет с подноса вторую изюминку.
Евнух: О да.
Калиф: Зачитай в алфавитном порядке.
Евнух разворачивает свиток.
Евнух: Абигона, Алисандра, Аспазия…
Калиф: Аспазия? Эллинка?
Евнух: Вы, как всегда правы, о памятливейший.
Калиф: Нет, обойдемся без этих распутных эллинок. Если бы ты только знал, что одна из них вытворяла со мной прошлой весной. Брр-р! Как вспомню, мурашки по коже.
Евнух: О, властитель…
Калиф: И вообще, евнух, я недоволен твоей работой. Почему гарем не пополняется? Где внимание ассортиментному минимуму? Не хочешь ли сказать, прожорливый паук, что тебе мало выделяемых дотаций? Да ведомо ли тебе, о несчастный, что расходы на гарем уже превысили третью часть государственного бюджета?
Евнух: О, властитель…
Калиф: Что ты заладил: «О властитель, о властитель»? Отвечай, когда был последний завоз?
Евнух: На прошлой неделе, о благочестивейший…
Калиф: Сколько поступило девушек?
Евнух: Двенадцать.
Калиф: Откуда?
Евнух: Финикия, Ифракия, Египет. В начале недели была эксклюзивная партия из Македонии.
Калиф: Девушки-то хоть красивые? Я это к тому, что государственные финансы нужно тратить с умом.
Евнух: Сочней спелого персика, невинней сновидений младенца.
Калиф: Невинней, говоришь? Ты внимательно смотрел? А то в прошлом году…
Евнух: Внимательней не бывает.
Калиф: Так и быть, не стану оскорблять слух напоминанием того, что случилось в прошлом году. Такого прокола, надеюсь, больше не повторится?
Евнух: Я уже тысячу раз извинялся.
Калиф: Все, проехали…
Берет с подноса третью изюминку.
Что-нибудь интересное поступило?
Евнух: Очень красивая шестнадцатилетняя македонка с большими сись… Я хотел сказать, с развитыми для ее возраста формами. Вам понравится.
Калиф: Ставлю динарий, взятая прямо с сенокоса деревенская баба. Мои отборщики тащат в гарем кого ни попадя.
