«Не знаю… Особого желания, конечно, нет, но… Что ж мне: одному в лесу сидеть и слушать ваши охи-вздохи?»
«Положим, у нас это по-другому звучит, но вообще-то ты прав…»
— Так, отпускники, о чем спорим?
Тень! Как всегда: неслышно подошел, незаметно наблюдал, а потом…
«Вожак! — Серый брат вскочил и махнул хвостом. — Вожак, вот я говорю, что в лес пойти надо, раз уж отдыхать…»
— Ну, что ж: лес — это хорошо. Я раньше тоже в лес ходил. Он и лечит, и успокаивает…
Надо же! Тень успокаивал нервы в лесу! Вот если бы не рассказ отца Деметрия — в жизни бы не поверил!..
— Но я бы посоветовал вам и еще кое-что…
Вот это — еще удивительнее. Тень — советчик? Да в жизни такого не было, чтобы он советы давал! Приказы еще туда-сюда, а вот советы…
— Вы с собой своих любимых бы пригласили… — говорит Яков Александрович и, опережая мои изумленные возражения, тут же поясняет: — То, что у вас за океаном было, это так — для тела. Потому и помногу их каждому досталось… А ведь и душе тоже ласка нужна…
Мне показалось, или его взор и вправду чуть затуманился? Такое бывает: Тень, который… чтобы вот так?..
Неожиданно он встряхивает головой и обычным, строгим голосом заканчивает:
— Трое — для тела, одна — для души! Вопросы?
Ну, может, я, конечно, с его точки зрения, и сопляк, но кое-что в этой жизни уже понимать научился. И знаю, что если он спрашивает ТАК и ТАКИМ тоном, значит, вопросы не исключаются… Умные вопросы…
Что же мне тебя спросить, самый мой главный человек?.. Очень уж не хочется дураком перед тобой выглядеть, тем более что, прочитав мой отчет о последней охоте, Тень похвалил меня не одним словом, а целыми пятью. «Ошибки есть, но маленькие. Молодец!»…
Стоп! «Для души», говоришь?.. Ленка… И что?.. А вот что:
— Тень, а Ленке, ну, то есть курсанту Лодыгиной отпуск дадут? Если я попрошу… и ты попросишь?
Попал! Точно! В яблочко! По его губам пробегает слабая, почти незаметная улыбка. Тень улыбки…
— Запрос я уже дал. Ответ пришел положительный. Так что собирайтесь, товарищи отпускники. Проведете пару недель в архангелогородских лесах…
В Архангельске Сашка первым делом заехал в местное управление ФСБ и отметил проездные документы. Там же поболтал со словоохотливым пожилым майором, который помог с транспортом до Архангелогородской школы. Тут готовили защитников, а потому, в сравнении с Объектом, школа выглядела несколько бледновато. По крайней мере, полигон, который охотники осмотрели первым делом, на Александра впечатления не произвел, а Вауыгрр, весело помахивая хвостом, сообщил, что подобный «полигон» он уже видел, правда, очень давно. В далеком детстве. Возле родной норы. Лужайка, на которой его папа с мамой учили — ну вылитый полигон школы защитников! Вылитый!
За снобизм он тут же получил от Сашки выговор, но от карающей руки вовремя увернулся, отскочил в сторону и с безопасного расстояния продолжил свои упражнения в остроумии.
Больше всего человек боялся, что волка услышит курсант Крапива — именно такую кличку получила тут Ленка. Но стоило ей даже не подойти, а только показаться вдалеке, как Вауыгрр тут же прекратил изгаляться, подошел поближе и смирно стоял все время бурной встречи, сохраняя гробовое молчание.
Впрочем, когда первые восторги людей прошли, он наверстал упущенное, поведав Ленке о некоторых эпизодах их совместных приключений. Волк рассказывал так занятно и так забавно, что Лена хохотала, словно ее щекотали. А Сашка провел почти полтора часа в дичайшем напряжении: а ну как серого летописца угораздит поведать его невесте о некоторых особенностях отдыха на вилле голливудской кинозвезды?..
Но Вауыгрр был на редкость корректен и не допускал даже намеков на что-то эдакое. Впрочем, Ленка, скорее всего, и не заметила бы намека: ее переполняли гордость за избранника, который только за первый неполный год пребывания полноправным охотником успел уже и медаль получить, и орден Папской Курии. И то, что очередное звание присвоили, — тоже очень хорошо.
Несколько смущала идея с походом по лесам: она бы, к примеру, предпочла провести время на море, на курорте… где-нибудь, где можно похвастаться и собой, и своим спутником. Но это была мелочь. Главное, что ОН приехал к ней, и даже просил начальство предоставить ей отпуск, а уж она-то очень хорошо знает: Сашка просить терпеть не может! А ради нее… Может быть, скоро он ей предложит… как она и мечтала еще в монастырской школе… И чтобы обязательно белое платье с фатой, и свадебное путешествие… И непременно двое ребятишек! Никак не меньше двоих!
В школе, правда, болтали, что охотники семьи заводят редко, да и семьи эти — оторви да брось! Будто бы охотники в семьях живут словно призраки: сегодня есть, а завтра нет. Исчез, слова даже не сказавши, и жди его, жена верная, а вот дождешься или нет — уж как Бог даст. А вернется — так и опять слова не скажет, только жрать давай да ночью ноги раздвигай, ежели, к примеру, «господину и повелителю» возжелается. И не приведи Господь сына родить, потому что охотник-отец начнет выпестовывать из ребенка будущего безжалостного убийцу с холодными глазами и стальными нервами с самого раннего возраста. А как исполнится сыночку лет семь-восемь — прощайся, мать, с кровинушкой своей! Никакие уговоры не помогут: отдаст охотник-отец сына на воспитание к таким же безжалостным убийцам, как и он сам. И, отдав, забудет раз и навсегда, словно бы похоронит…
Все это подкреплялось жуткими историями, которые девушки, замирая от сладкого ужаса, рассказывали друг дружке вечерами. Трудно сказать, кто был инициатором подобного отношения к охотникам, но по тому, как во время этих «страшилок» горели у подружек глаза, Ленка сделала следующий вывод: что бы там ни говорилось в этих баснях о свирепости и бессердечности охотников, а только если хоть один из них — нет! — даже не пальцем поманит, а так — намекнет слегка, что мог бы и жениться на ком-то из защитниц — все ее товарки насмерть передерутся за честь стать его подругой! И потому, когда в первый свой отпуск Сашка приехал к ней и они пробыли вместе целую неделю, Ленка потом еще полгода ловила на себе завистливые взгляды подружек.
Потому-то, когда он предложил ей вместо курорта леса Архангелогородчины, она, не раздумывая, согласилась. И вот они уже собирают вещи, и скоро — совсем скоро отправятся странствовать по таежным просторам…
— Лен, ну ты как там, готова? — Сашка встряхнул рюкзак, который он собирал посередине гостиничного номера, и повернулся к подруге. — Э, да я вижу, ты еще толком и не запаковала ничего?
Ленка посмотрела перед собой и с удивлением обнаружила, что почти все ее вещи, купленные вчера Александром в магазинах города, так и лежат вповалку на полу, а она сама сидит рядом и с мечтательной улыбкой на губах держит в руках пустой рюкзак.
Ойкнув, она заторопилась, запихивая в заплечник все, что попадалось под руку. Охотник секунд тридцать взирал на происходящее молча, лишь неодобрительно покачивая головой, но когда Лена попыталась затолкать в рюкзак красивое вечернее платье — то самое, что он купил, поддавшись на ее мольбы, он не выдержал. Помянув про себя всех девиц — дур и распустех — нехорошим словом, Сашка отобрал у нее рюкзак и сам взялся за сборы. В результате, когда у дверей гостиницы призывно загудел автомобиль, заказанный охотником в местном управлении Службы, вся троица отпускников — два человека и волк, были полностью экипированы и готовы к выходу.
Усаживаясь в салоне «Вепря», Лена вновь с восхищением посмотрела на своего избранника. Сашка… Сашка Журавлев который, правда, теперь оказался почему-то «Волков-Райский», но разве в этом дело? Вот, ему стоило только распорядиться, и им предоставили огромную машину, да еще с такими номерами, с какими ни один гаишник, буде он в здравом уме и твердой памяти, не остановит. И теперь они могут ехать, куда им захочется, а потом могут идти, куда им захочется, и она ничего-ничего, совсем ничегошеньки не боится, потому что даже если им на дороге попадется кто-то из тех, от кого она должна защищать людей, то сегодня она может спать спокойно: есть тот, кто справится лучше и быстрее, чем она…
А Волк гнал машину по прямой, особенно не задумываясь о том, куда они, собственно говоря, едут. Его занимало другое: на одной из улиц Архангельска он заметил человека, показавшегося смутно знакомым. И теперь он старался вспомнить: где он его видел?..
— Лен, ну как у вас в школе дела? Тебе-то на выпуск скоро?
— Если все будет хорошо, наставники обещали следующей весной… — Ленка вдруг зябко поежилась и каким-то жалобным, просящим тоном спросила: — Саш… А вот на выпуске… там очень страшно?
