на благополучную жизнь в этой стране для них. Придавленная этим осознанием, она примолкла и ей захотелось так его обнять, но он поспешил одеть пиджак и уйти, а у неё вдруг ноги оказались словно прилипшие к полу. Что, вообще происходит? — подумала она.
— Я такая дура. Такая дура! И мы начинаем ссориться, из-за моей глупости. Это не допустимо.
Женщина по природе позаимствовала психологию кошки. Когда она чего-то хочет, она начинает ласкаться. Пусть не в буквальном смысле, но загладить ту холодность, которая возникла между Артуром и ею, она постаралась ночью. Только после разговора с ним, она потеряла покой. Так во многом они были разными! Ну и даже не это её терзало. Она настроилась на работу в клинике лорда Тернера, она ему обещалась, и она хотела работать только рядом с ним! Как она могла рассматривать другие варианты, если она не знала работу и компетенцию других врачей, но уверена была в одном, что рядом с этим человеком она пройдет в приобретении профессионализма за год столько, сколько в другом месте за десять лет. И в то же время, её Артур, её дорогой Артур был против, это первая, серьезная преграда уже в их совместной жизни перед самыми гармоничными отношениями, которые она хотела и пока еще имела. Как? Как посметь начать их разрушать своими руками? И можно ли найти какой-нибудь выход, чтобы и цели достичь и её Артура сохранить? Пока решения не было, и она его хаотично искала день за днём. День за днём. Казалось бы, что проблема не существовала вовсе. Женщина живет с любимым мужчиной, растит дочь, дом, в доме достаток и гармония, все остальное надумано, не важно и даже для женщины кажется нелепым! В конечном счете мы стремимся делать карьеру, чтобы жить в изобилии. Анни с детства пережила смерть любимых родителей, её цель сформировалась рано. Кто-то ищет себя в жизни долго и отчаянно, кому-то небеса открывают их предназначение рано и сразу. Так было и с Ани. Душа не знает покоя, если ей предначертано осуществить некую миссию. А когда ты на своем месте, твое внутреннее «я» чувствует себя гармонично в этом мире.
Целыми днями эти мысли будоражили её мозг и только внешне она казалась спокойной. Скоро уже целый год она живет на этой земле, за океаном, а новое свое пристанище так и не познала. Так случилось, она сразу родила Джизи и заботы о дочери отодвинули все остальное. А сейчас пришло время расширить свой кругозор и «высунуть голову на улицу из своей золотой клетки», Артур как всегда был прав, она должна начать налаживать контакты с этой страной, ведь так никто к её семье не стал дружен, за этот год. Она жила на проспекте Бруклин-Хайнс, а соседи как были ей неизвестны, так и остались, единственное чем она могла похвастаться, это дружескими отношениями со многими чернокожими с негритянского квартала. Что было делать в сложившейся ситуации?
— Бетти, ты хорошо ориентируешься в Нью-Йорке? — как-то спросила она свою служанку.
— О, нет мадам, — ответила та. — Вам лучше знать самые привлекательные места города. И я вам тут не помогу.
— Мне бы лучше познакомиться с городом. Я почти нигде не была и нужно подыскивать больницу, где я смогла бы получить работу.
Бетти недоверчиво стала её рассматривать, долго и задумчиво.
— О, Дева Мария, скажи же, чего ты так на меня смотришь? — не выдержала Ани.
— Госпожа, я всегда слышала такие речи от своих же — чернокожих. Это мы всегда в поиске работы. Но. …вы, другое дело, белая, красивая, обеспеченная женщина, зачем вам все это? Что-то не заладилось с господином Артуром? Он вас очень любит, хоть и всегда очень занят.
— Да. Нет. Бетти. Просто мне хотелось бы работать в клинике лорда Тернера, но Артур против, придется самой искать себе место.
— А вы так хотите работать? Все богатые люди, вернее их жены сидят дома, у них слуги, и они заботятся о своих мужьях, детях. Я до вас у таких работала, а до них, еще у одних. Все так живут! Это правильно! Почему вы должны работать?
— О, нет, дорогая Бетти, я, сама хочу работать. Мне нужно оправдать те силы, что я потратила на свое образование. Представляешь, мы с моей подругой Хелен, и были то единственными женщинами в университете! Что ж теперь. У меня супруг, дочь и мне растерять все знания, к которым я так стремилась?
— Ну, как знаете. Так обратитесь к Идену Тернеру, если вы не можете пойти работать к нему в клинику, он постарается найти вам работу в другой клинике?
Ани вздохнула и взяла в руки вышивку. — Ты видишь, чтобы сохранять спокойствие, я взялась за эту дребедень — и она показала своей служанке пяльца. Никогда этим не занималась! Я уже не могу больше сидеть в четырех стенах! А про лорда Идена и заикаться даже не буду! Это сразу чревато конфликтом с моим Артуром!
Так день бежал за днём, Артур, как гость, стал для своего дома. Возвращался слишком поздно и Ани стала его жалеть, не понимая причины такой его занятости! Он и выглядел всегда озабоченным и уставшим, и даже отчужденным. Когда она спрашивала его — Стоит ли так много работать? Денег же хватает, у неё есть еще родовой капитал в Швейцарии, завещанный покойным, графом фон Махелем. До сих пор она к нему прикоснулась лишь раз, чтобы отдать деньги лорду Тернеру за дом. Но она отдала не все, большую часть денег предложил сам Артур, сказав, что для бывшего турка не подобает жить в доме, который он сам не купил. Это не прилично. И Ани не возражала.
Артур не пускался в долгие объяснения. Она несколько раз слышала только эти слова:
— В Америке если ты не взбираешься на гору, то ты только катишься с неё. Нам с тобой до конца жизни может наших капиталов и хватит, но нашим детям этого будет мало!
И как только она слышала это слово — дети, её это вгоняло в состояние даже паническое!
«О, дева Мария. Я же Артуру еще так ничего и не сказала, мне очень опасно снова беременеть!» и становилось тяжело. Тяжело от этих мыслей. Во-первых, она сама еще
