Ему – да. А ей? Уже, считай, год без настоящего секса обходится, и… и…
– О-ох! – собственный голос показался Веронике незнакомым и чужим. С каких пор он стал у нее таким низким, таким хриплым? – О-ох!
Она задышала ртом, по-рыбьи шевеля губами. Ее согнутые ноги свело конвульсией, пятки больно ударились об тумбочку, на которой она сидела. Неужели она превращается в извращенку? И двух минут не прошло, а она уже вся мокрая и с трудом удерживает горизонтальное положение.
– Ой… Ой, мамочки…
– Заткнись, – устало сказал Леня. – Хватит. Иди.
– Куда? – тупо спросила Вероника, с трудом размыкая слипшиеся веки. Ее все еще лихорадило, шея и грудь была покрыта красными пятнами.
– Сама знаешь, куда. В ванную. Оставь меня одного.
Лёня раздраженно вытер руку об покрывало встал и повернулся к жене спиной. Спина у него была волосатая, ягодицы тоже волосатые, а ноги поросль почему-то не тронула, отчего смотреть на него было еще противнее.
– Лень, а Лень, – нерешительно окликнула мужа Вероника, обнимая себя за плечи.
– Чего тебе?
– Сегодня папа звонил. Просил напомнить, что…
– Я уже обо всем договорился, – перебил жену Леня. – Двадцать второго его ждут в собесе, сорок шестая комната. Пусть захватит все документы и медицинскую карту. Регресс ему оформят задним числом, с прошлого года. Там, кажется, тысчонок тридцать набежало, а может, и больше.
– Ой, папа будет тебе так благодарен, так благодарен, – зачастила Вероника.
– Лучше пусть поцелует меня, – последовала долгая пауза, – в щечку.
Сука, вот же сука, привычно подумал Леня, когда дверь за женой закрылась. И семейка ее – сучье племя. Обложили просьбами, как волка флажками. То теще срочно загранпаспорт требуется, то младшего брата Вероники за хакерские делишки повязали, теперь вот папик о своей загубленной шахтерской молодости вспомнил. Дешевле было бы проституток нанимать, но тогда по Москве поползут нехорошие слухи, а Лене Рубинчику они ни к чему. С законной женой оно надежнее. Хотя, конечно, поднадоело.
Леня вытерся сброшенными трусами, натянул новые, уселся за низкий столик с расставленными на нем напитками. Выпил водки, прислушался к ее обжигающему воздействию на пищевод, удовлетворенно крякнул: хор-рошо. И тут же насупился: а что, собственно говоря, хорошего?
Жена – безмозглая тварь. Родной брат норовит подмять под себя, опустить ниже плинтуса. Верных друзей нет, ни на кого положиться нельзя. Что остается?
Леня опрокинул еще граммов сто пятьдесят, сыпанул в рот пригоршню арахиса, механически заработал челюстями. Что означают задумчивые взгляды, которые бросал на него сегодня Жорик? С ним нужно держать ухо востро, хоть и брат. Тем более потому, что брат. Всегда рядом, всегда вместе, с глазу на глаз, без свидетелей. Они близнецы и считаются полноправными партнерами, но на самом деле Жорик постоянно напоминает о своем мнимом старшинстве, поддевает, оттесняет на задний план. В последнее время он даже не скрывает, что Ленчика в грош не ставит, стремится помыкать им, управлять им, как марионеткой. Кукловод хренов!
Стиснувшийся Лёнин кулак едва не раздавил пустой стакан. Не будет он у брата на побегушках, ни за что! Осмотр загородного дома – последняя уступка, на которую Ленчик пошел лишь потому, что очень уж ласково с ним говорил Жорик, очень уж просительно. Притворщик хренов! На все готов, лишь бы своей цели добиться. Но Ленчик не лох царя небесного, он больше на эти хитромудрые заманухи не попадется. У него своя голова на плечах.
Леня пригладил волосы, выпятил нижнюю губу. Хватит братцу верховодить, он свое откомандовал. Или они оба станут у руля, или…
Влитая в рот водка показалась Лене горше, чем обычно. Некоторые решения даются нелегко, но на то ты и мужик, чтобы принимать решения и не отступать от задуманного. Ленчик именно так и поступает, а вот Жорик в последнее время пробуксовывает, ошибается, оскальзывается. Взять хотя бы последнюю акцию.
Леня запустил руку в трусы, ожесточенно почесался.
Нельзя было оставлять Королька в живых, никак нельзя. Рубинчики и так с него хорошо поимели, а эта Жорина идея поставить барыгу на проценты оказалась на поверку гнилой насквозь. Перехватили оружие, обменяли его на наркоту, вот-вот подлохматятся, чего же еще? Вместо того чтобы Королька дальше пасти, следовало нового лошка подыскать и пустить его по налаженной схеме. Именно это Ленчик и предлагал, но разве Жорик его послушал? Нет, затеял дурацкую возню с выбиванием мифического долга, в результате чего Королек исчез, а на след грузовиков вышел бывший кагэбэшник, который, конечно же, теперь просто так не отстанет. Настырные они, чекисты, упорные. Полезные связи имеют, опыт, навыки. Разве без него у Рубинчиков врагов не хватало? А теперь нате вам, получайте подарочек. Одним словом…
– Здравствуй, Жора, новый год, – саркастически продекламировал Леня, любуясь собственным отражением в настенном зеркале.
Таким он себе нравился: уверенный в себе, решительный, знающий, чего он хочет от этой жизни. Главное, что за его спиной не стоял вездесущий старший брат, который только и умеет, что давать цэу. А как дерьмо разгребать, так Ленчик. Долго еще будет продолжаться эта фигня-мигня? Недолго, твердо сказал себе Леня Рубинчик и, напрягая голосовые связки, позвал:
– Верка! Иди сюда! Дело есть.
Война – войной, а любовь – любовью. Заслышав за дверью торопливые шаги супруги, Леня стянул трусы до колен, улегся на кровать и приготовился получить свое маленькое удовольствие.
* * *
– Интересно, почему ваш брат не поехал? – озабоченно полюбопытствовал Приходько, выводя автомобиль на Ленинградку.
Выведенный из хмельного транса, Леня сфокусировал взгляд на спутнике. Скользкий тип. Слишком пожилой для своей молодежной стрижки под бобрик, но крепкий, жилистый, энергичный. Плечи расправлены до отказа, на бледных губах вечно блуждает неопределенная улыбочка, а глаза, как две мышиные норы, – никогда не знаешь, что таится в их глубине.
– Жора другими делами занимается, – проворчал Леня, переводя взгляд на вечерний городской пейзаж, проплывающий за окнами «Лендровера».
– Делами? – удивился Приходько. – А мне показалось, он в казино с дамой собирался. Во фраке, при бабочке.
– Отвечаешь? – спросил Леня, наливаясь пьяным раздражением.
– Я сказал: «Показалось», – Приходько тонко улыбнулся. – Мало ли куда можно отправиться на ночь глядя во фраке и при бабочке.
– Куда, например?
– Ну, не знаю, не знаю. Может, на деловые переговоры?
До появления у Рубинчиков в должности начальника службы безопасности Приходько работал в кремлевской охране и, видимо, там привык избегать прямых ответов на поставленные вопросы. С одной стороны, Леня уважал его за это умение строить базар так, что прицепиться не к чему. С другой стороны, такая уклончивость его нервировала. Во всяком случае, сегодня, когда выяснилось, что Жорик действительно держит его за дурачка.
– Я ему не шестерка, не мальчик на побегушках, – зло сказал Леня. – Поворачивай назад. Пусть Жорик сам свой дом осматривает.
– Да тут всего ничего осталось, – успокаивающе сказал Приходько. – Поглядим и сразу обратно.
– Я по всяким закоулкам буду мотаться, а он съемных телок за полторы штуки будет в задницу драть?
– Почему именно в задницу? – мягко возразил Приходько. – Зачем так категорично?
– Я знаю, что говорю, – горячился Леня. – Затащит в тихий переулочек, дождется случайных прохожих и поимеет шлюху у них на виду. Ему же иначе не в кайф. Он только так балдеет…
Леня прикусил язык. С какой стати Приходько должен знать, где и как пользует баб один из его хозяев?
– Под всякой крышей свои мыши, – философски изрек начальник службы безопасности, разгоняя джип до ста десяти километров в час. – В интимных вопросах многие люди проявляют себя с самой неожиданной стороны. Садисты, мазохисты, примитивные онанисты…
Леня, которому показалось, что он поймал на себе косой взгляд Приходько, кашлянул в кулак.
– Да, вокруг всяких уродов хватает.
– Мастурбация – бич современных мужчин, – продолжал начальник службы безопасности под ровное гудение двигателя. – Когда ею занимаются в разумных пределах, это не страшно, но если увлечение переходит границы, то начинаются проблемы с потенцией.
– Смени пластинку, – грубо потребовал Леня. – Очень мне нужно про всяких дрочил лекции выслушивать.
– Ваш брат посвятил меня в ваши проблемы, Леонид, – неожиданно произнес Приходько. – Не знаю, для чего, но факт остается фактом.
– Проблемы? У кого проблемы, не понял? – Леня рванул ворот рубахи, сделавшейся вдруг слишком тесной. Если бы Жорик сейчас находился рядом, он бы немедленно ответил за свой длинный язык. – Поворачивай! – скомандовал Леня, продолжая теребить воротник.
– Не горячитесь, – мягко сказал Приходько, сворачивая на ответвление Ленинградского шоссе, где дорога делала петлю, чтобы унестись на восток. – Наломать дров – дело нехитрое, но лучше все же созидать, чем разрушать. Кроме того, мне абсолютно безразлично, каким именно способом вы предпочитаете достигать оргазма. Чисто по-человечески вы мне очень симпатичны, Леонид. Как и ваша супруга.
