Его футболка с черно-белыми полосами и номером тринадцать на спине была словно впечатана в кожу, белые шорты изгвазданы в траве и закапаны кровью.
Оба колена покрыты толстыми комьями грязи.
Волосы вздыбленные и липкие от пота.
Под одним глазом быстро разрастался пурпурный синяк, из разбитой брови текла струйка крови, но Джонни все это ничуть не волновало.
Он смотрел не на врача и не на судью, что-то кричавшего ему в ухо.
Джонни пристально смотрел на меня.
Мое сердце было готово выпрыгнуть из груди, а он самым наглым, бесстыжим образом пялился на меня. В глазах жар, выражение осязаемо напряженное.
Тяжело дыша, он задрал край футболки и вытер кровь с брови, отметая все попытки бедной женщины залатать его. Задранная футболка обнажила живот с твердыми кубиками мышц.
Движение было настолько первобытным и решительно мужским, что меня как в грудь ударило.
Лицо запылало, и я почувствовала, как опускаются плечи под тяжестью его взгляда.
— Что это за чертовщина? — возбужденно прошипела Клэр, хватая меня за руку. — Шан, Джонни Кавана вылупился на тебя. Подруга, я не шучу. Парень во все глаза на тебя пялится!
— Черт. — Не зная, как быть, но понимая необходимость что-то делать, я уткнулась лицом в затылок Клэр и прошипела: — Прикрой меня.
— Что? — не поняла она.
— Просто скажи, когда он отвернется, хорошо? — взмолилась я, сосредоточив внимание на веснушке у нее на шее. — Сделай вид, будто ты говоришь со мной или что-то вроде этого.
Прошло меньше минуты.
— Все в порядке, он больше не смотрит.
Выдохнув, я повернулась, и, надо сказать, вовремя. Джонни был снова в игре. Судья объявил схватку, предоставив инициативу команде Томмена.
— Что между вами происходит? — допытывалась Клэр. — Помню, ты говорила, что с того дня у директора вы не разговаривали. Или я ошибаюсь?
— Ничего между нами не происходит, — торопливо ответила я, и щеки снова вспыхнули. — И мы правда больше не разговаривали.
Клэр недоверчиво глянула на меня:
— Он так на тебя смотрел, что я сомневаюсь, будто между вами ничего нет.
— Да не было ничего, — сказала я, пытаясь уверить ее и себя. — Честное слово, Клэр. Я даже не знаю его совсем.
Вокруг нас раздались негодующие и язвительные крики. Мы повернулись к полю и увидели, что пятнадцатый номер Килбега занес попытку[25].
Их десятый номер быстро осуществил реализацию, сравняв счет между командами.
— Ну, блин, — пробормотала я, волнуясь сильнее, чем следовало. — Сколько времени осталось?
— Минуты полторы, и не думай, что мы не вернемся к этой теме, — заявила мне Клэр и тут же завопила: — Томмен, вперед! У-у! Килбег — отстой!
Килбег успешно провел рестарт[26], завладел мячом и вырвался вперед на несколько ярдов.
Все они выглядели измотанными, за исключением Спиди Гонзалеса[27] — он же Джонни Кавана, — у которого, казалось, был неистощимый запас энергии.
Мои ладони взмокли от пота: десятый номер Килбега занял позицию между столбами, войдя в зону для удара с отскока.
Они прошли девятнадцать фаз, после чего счет сравнялся, и у каждой команды было по двадцать очков. Во всяком случае, так говорила Клэр.
— Вот и все! — без конца повторяла Клэр. — Вот и все. Вот и все. Боже, я не могу на это смотреть.
Я затаила дыхание, не справляясь с волнением.
Наконец девятка Килбега занял позицию у рака[28] — я выучила это слово, и оно означало кучу-малу на траве.
Девятый руками отдал пас десятому.
Мое сердце остановилось.
Болельщики на стадионе замолчали.
Промажь.
Промажь.
Облажайся.
Промахнись.
На все мои молитвы пришел ответ, когда мяч отлетел от ноги десятого, где его тут же перехватил Джонни и отправил в сторону зачетной линии Томмена.
Часы остановились, достигнув красной отметки.
— Да! — заорала Клэр, вскочив на ноги. Ей вторили болельщики по обеим сторонам поля. — Давай, Джонни! Вперед, Кав!
Не в силах вздохнуть, я смотрела, как трое защитников Килбега устремились за ним.
Однако им не хватало скорости.
Словно молния, Джонни мчался за мячом, превосходя быстротой любого парня его роста и телосложения.
Трибуны взорвались криками, воплями и гулом поддержки, когда Джонни, достигнув мяча, пнул его в сторону зачетной линии.
— Не останавливайся! — возбужденно орала Клэр. — Да! Ты почти у цели. Не останавливайся! Шевели ногами, красава!
Мяч перекатился через линию.
Через долю секунды Джонни прыгнул, опередив защитников Килбега, которые уже дышали ему в затылок.
Еще несколько смазанных движений, и Джонни касанием придавил мяч к земле.
Все вокруг просто ошизели.
Десятый номер Томмена занял позицию перед воротами и быстро совершил реализацию, принеся команде два очка.
И на этом все.
Игра закончилась.
Команда Томмен-колледжа выиграла.
Голова у меня кружилась.
— Тебе придется кое-что мне объяснить, мисс, — прокричала мне Клэр, которая победно скакала и орала. — У-у! Давай, Томмен, давай!
— Объяснить что? — переспросила я.
— Почему он смотрит на тебя, словно хочет заживо слопать, — ответила она и беззастенчиво ткнула пальцем в направлении Джонни, который снова уставился на меня.
— Не знаю, — выдавила из себя я. — Я вообще не понимаю, что происходит.
Все его товарищи по команде носились кругами как сумасшедшие и торжествующе скакали от радости, но Джонни выглядел отрешенным.
Его буквально облепили люди, от преподавателей и учеников до местных журналистов и операторов, тычущих в лицо микрофонами.
Главное, что бросалось в глаза, — его безупречное спокойствие.
Его это совсем не трогало.
Ни капельки.
Он казался воплощением хладнокровия, невозмутимости и собранности: отвечал на вопросы журналистов, благодарил болельщиков, хлопавших его по плечам, однако его взгляд неизменно возвращался ко мне.
Я ничего не понимала.
Хуже того, его внимание меня волновало.
— Почему они облепили одного его? — спросила я, совершенно не понимая, почему остальных членов команды обходят вниманием.
Клэр выкатила глаза:
— Да потому, что он — Джонни Кавана.
— И что?
Я этого не понимала.
— Пошли, — взвизгнула Клэр.
Она схватила меня за руку и буквально поволокла с трибун на поле.
В нашем появлении на поле не было ничего странного — там толпилась половина школы, но я тащилась позади Клэр и чувствовала себя не в своей тарелке.
— Хьюи! — крикнула Клэр. Она подбежала к старшему брату и повисла у него на шее. — Ты был великолепен.
— Спасибо, сестренка, — ответил он, потрепал Клэр по спине, высматривая кого-то в толпе.
Предметом его поисков оказалась невысокая рыжеволосая девчонка. Хьюи быстро отодвинул сестру и поспешил к рыжей.
— Мечтаю о таком, — вздохнула Клэр, глядя, как брат подхватил на руки и закружил свою подружку. — Естественно, не с братом, — поморщившись, добавила она. — Я о том, что между ними. — Она снова вздохнула. — Не сейчас. Когда-нибудь.
— Медвежонок Клэр! — послышался знакомый голос.
Клэр обернулась. Клянусь, все лицо у нее засияло, когда она увидела, как Гибси проталкивается к нам.
— Вы сделали это! — крикнула она и помчалась ему навстречу.
Гибси поймал ее. Он был возбужден не меньше Клэр.
Несколько минут я смотрела, как они раскачиваются, укрывшись в своем пузыре пространства и пересказывая друг другу эпизоды игры.
Может, Клэр не догадывалась, Гибси не догонял или оба они были слепы относительно чувств друг друга, зато я ощущала, видела и даже осязала особую химию, исходящую от них.
Мне стало неуютно. Я чувствовала себя лишней. Сунув руки в карманы пальто, я повернулась и начала выбираться из толпы болельщиков и болельщиц школьной команды.
