Не зная, смеяться ей или плакать, Эйслинн выбрала первый вариант.
— Ты так думаешь? — Спросила она, нервно посмеиваясь.
Вода из макарон стала выкипать, разбрызгиваясь с красноречивым шипением. Эйслинн взяла деревянную ложку и помешала макароны. Сет встал сзади и обнял ее за талию.
— Я хотел после ужина попробовать парочку из тех рецептов, чтобы я тоже мог их видеть.
— Давай, — согласилась она, взглянув на него через плечо.
Сет поцеловал ее в щеку, ласково и нежно. Но его следующая фраза с нежностью не имела ничего общего:
— Ну-ка, давай отсюда.
— Что?!
Сет мягко оттолкнул ее в сторону.
— Неудивительно, что ты ешь столько йогурта. Твои кулинарные навыки — это катастрофа, — вздохнул он.
Эйслинн по-настоящему рассмеялась. Она была благодарна ему за то, что он поддразнивал ее, за то, что не подавал вида, что она испортила весь вечер. Эйслинн легонько стукнула его по плечу:
— Я могу помешивать макароны. Для этого необязательно быть шеф-поваром.
— Если ты будешь продолжать в том же духе, половина прилипнет к кастрюле. Так что давай, уйди с дороги.
Все еще улыбаясь, Эйслинн отошла в сторону, открыла дверцу минихолодильника и увидела там упаковку пива. Сет своим пивом ни с кем не делился. Все его гости приносили выпивку с собой. За спрос денег не берут. Она вытащила одну бутылку и спросила:
— Можно?
— Тебе не стоит пить, Эш, — нахмурился он. — Я думал, тебе нужна ясная голова.
Эйслинн едва не сказала ему, что у нее от страха поджилки трясутся, но взяв себя в руки, закрыла холодильник, оставив бутылку у себя, и, указав на нее, предложила:
— Давай поделимся.
Неодобрительно посмотрев на Эйслинн, Сет вручил ей тарелку с нарезанным хлебом.
— Так где будет ярмарка?
— У реки.
Она поставила тарелку на стол и протянула ему бутылку.
— Ты могла бы отменить или хотя бы отложить это дело, пока мы не будем знать больше. — Сет открутил крышку, сделал глоток и вернул ей пиво. — Тебе известно, сколько существует историй о том, что они похищают людей? Сотни лет, Эш, люди исчезают и исчезают.
— Знаю.
Она отпила глоток, взглянула на него и глотнула снова. Сет забрал у нее бутылку и показал на хлеб.
— Съешь чего-нибудь, а потом испытаем пару рецептиков.
Взглянув на часы, он стал промывать макароны.
— Я должен найти способ видеть их. Тогда я смогу найти тебя, если что-то пойдет не так.
После ужина Эйслинн позвонила бабушке и заверила ее, что находится в полной безопасности:
— Я с Сетом. Немного побуду здесь…
Она не стала рассказывать бабушке, что не собиралась оставаться у Сета. Эйслинн чувствовала себя виноватой, но не хотела волновать ее еще больше. Пробормотав несколько дополнительных заверений и почувствовав себя еще хуже, она повесила трубку.
Как бы мне хотелось просто остаться здесь!
Осторожно, чтобы не столкнуть Бумера, она растянулась на диване и на минутку закрыла глаза. Сет присел рядом, наклонился и поцеловал ее в лоб. Он сотни раз так делал. Эти легкие прикосновения, осторожные знаки внимания напоминали о том, что он заботится о ней. Он заигрывал с ней, пока напряжение не становилось слишком волнующим.
И настоящим, а не созданным всякими трюками фейри. Сет настоящий. Она не стала спрашивать, чего он хочет, — не знала, как это сделать, однако была почти уверена, что простая интрижка — не то, что ему было нужно.
Эйслинн открыла глаза. На мгновение ей показалось, что ее кожа сияет.
Я просто устала. Она моргнула.
Сет сел на другой конец дивана, положил ее ноги себе на колени и достал стопку рецептов.
— У меня тут три чая, пара бальзамов, несколько экстрактов и какая-то припарка. Что думаешь?
Эйслинн села и придвинулась к нему.
— Припарка?
Он провел рукой по ее волосам и накрутил на палец длинный локон.
— То, что прикладывают к ране, как кусок свежего мяса на фингал под глазом.
— Фу, гадость!
Эйслинн взяла рецепты и стала просматривать их.
Сет играет с моими волосами. Его пальцы время от времени прикасались к ее ключице, и она вдруг поняла, что не дышит.
Дыши!
Она медленно выдохнула и попыталась сосредоточиться на словах в рецепте. Все это стало казаться более важным, когда она подумала о том, куда собирается идти этим вечером и с кем. Эйслинн протянула ему рецепт, в подробности которого пыталась вникнуть.
— Вот это надо настаивать три дня.
— Там таких несколько. — Сет взял страницу свободной рукой, в то время как другая рука продолжала рисовать круги на ее коже. — Экстракты должны «томиться» от семи до десяти дней. Я начну делать некоторые из них сегодня вечером, пока тебя не будет. Кстати, мне интересно: а некоторые из них выглядят, м-м, не знаю, знакомо?
Эйслинн бросила остальные листы ему на колени.
— Я с этим родилась. Бабушка, мама, я — это у нас в крови, что-то в генах. Как, например, маленький рост или типа того.
— Ясно. — Сет смотрел не на рецепты, а на ее руку, которая лежала на его ноге. Он резко встал и отошел от дивана. — Давай попробуем бальзам. Это, кажется, готовится быстрее.
Она последовала за ним к стойке, на которой он уже разложил травы, несколько мисок, нож и какую-то белую чашу с толстой палкой. Эйслинн взяла эту палку в руки.
— Пестик.
— Что? — Переспросила она, глядя на Сета.
— Это пестик. Вот, смотри.
Он положил часть трав в белую чашу и протянул руку Эйслинн. Она подала ему пестик, заметив при этом, как далеко он держится от нее. Он принялся давить травы пестиком, растирая их в мелкие кусочки.
— Ну, вроде того, — объяснил он и вернул ей пестик. — Это зверобой. Разотри его и выложи сюда. — Сет указал на пустую миску для круп.
— Ясно.
Эйслинн стала растирать странно пахнущую смесь. В это время Сет наполовину наполнил кастрюлю водой и водрузил на конфорку. Потом достал еще две кастрюли и поставил их на стойку.
— Эм-м, насчет того дня, насчет нас… — Эйслинн взглянула на него, чувствуя себя более взволнованной, чем ожидала.
Ей нужно было знать, что это значило для него, но она боялась, что он не оценит ее рвения задавать подобные вопросы. Однако в его голосе не было никакого раздражения, зато было совершенно ясно, что он тоже нервничает:
— И что?
— Ну, ты собираешься пригласить меня куда-нибудь или еще что? Или это была простая случайность, временный порыв…
— Только скажи мне, чего ты хочешь. — Сет забрал у нее ступку и потянул за руку к себе. — Ужин? Кино? Выходные на пляже?
